— Нет, — решительно сказал он. — Нет. Я с ним никогда не встречался и никогда не разговаривал.
— Ну и правильно. А финансирование закончили?
— Кажется, да. Но я точно не интересовался.
— Правильно делали, — кивнул его собеседник, — давайте поговорим о наших делах.
Во время дальнейшего разговора Цфасман несколько раз ловил на себе осторожный взгляд собеседника, но больше они не возвращались к разговору о финансировании базы и тем более о Семене Алексеевиче, которого Марк Александрович действительно знал. Он вспомнил вчерашний разговор и просьбу начальника отдела о спонсорской помощи больному ребенку для поездки в Германию.
«Черт с ним, — ожесточенно подумал Цфасман, — не дам ни копейки. А если позвонит, объясню изменившимися обстоятельствами. Зачем мне нужно лезть в политику?»
Когда они закончили разговор и Марк Александрович, попрощавшись со своим собеседником, собирался покинуть кабинет, его собеседник вдруг на прощание сказал:
— Кстати, я забыл сообщить вам печальную новость. Ваш хороший знакомый вчера был убит у себя в подъезде.
— Какой знакомый? — похолодел Цфасман.
— Семен Алексеевич, — улыбнулся собеседник, — вы ведь его, кажется, знали.
— Нет… Да… Нет, — совершенно растерялся Марк Александрович. — Почему его убили? — нелепо спросил он.
— Подозревают какие-то финансовые махинации, — получил он ответ. — Надеюсь, у вас с ним не было общих дел.
— Нет, — испуганно пробормотал Цфасман, — никаких дел не было.
— Ну и прекрасно. Тогда вам нечего бояться. Езжайте домой и спите спокойно, как честный человек.
Марк Александрович кивнул на прощание и как-то неловко боком вышел из кабинета. Когда он ушел, откуда-то сзади раздались осторожные, бесшумные шаги.
— Вы все слышали? — спросил сидевший за столом хозяин «Савоя», не оборачиваясь.
— Слышал, — сказал голос из-за его спины.
— Нужно узнать, что их связывало. И задействовать наш резервный вариант. Я боюсь, что мы уже не сможем ему доверять, как прежде. А вы уточните по своим каналам. У вас есть всего один день. Постарайтесь успеть.
В этот момент Цфасман уже садился в свою машину, приказав возвращаться обратно в банк. Через несколько минут в салоне автомобиля раздался телефонный звонок секретаря.
— Марк Александрович, вам звонит подполковник Литвинов. Хочет с вами поговорить, — сообщила секретарь.
— Какой подполковник? — не понял банкир. — Откуда он звонит?
— Из службы охраны, — услышал он в ответ. — Вы будете разговаривать?
«Может быть, узнаю, что там случилось», — подумал Цфасман и согласился.
— Хорошо, я согласен. Соедините меня с ним.
Через несколько секунд секретарь соединила подполковника с автомобилем банкира.
— Слушаю вас, — недовольно произнес Цфасман. В этот момент идущая впереди машина резко затормозила и вполголоса выругавшийся водитель притормозил машину, просигналив впереди идущему автомобилю. Банкир мрачно взглянул на водителя, но ничего не сказал. Он услышал незнакомый голос:
— Извините меня, Марк Александрович, я звоню насчет лечения.
В первый момент он даже не понял, что именно у него хотят узнать, и переспросил:
— Какого лечения?
— Насчет мальчика, — пояснил ему позвонивший. — С вами говорил Семен Алексеевич…
Цфасман вспомнил о разговоре и разозлился. Мало того, что у него хотели взять деньги на лечение, они еще и пытались втравить его в некую темную историю. Возможно, это была просто проверка, и звонивший пытался выяснить, что именно стало известно банкиру.
— Никто со мной не говорил, — раздраженно ответил Марк Александрович. — Никакого мальчика я не знаю, — тут же добавил он. — И Семена Алексеевича не знаю. И про лечение первый раз в жизни слышу.
— Извините, — сказал его собеседник, — но…
— Я же вам русским языком говорю, что ничего не знаю, — разозлился Цфасман. — Мне никто не звонил. Извините меня, но это недоразумение. До свидания, — быстро сказал он, отключая свой аппарат.
— Сукины дети, — зло сказал банкир. «Все норовят втравить меня в какую-то темную историю, — подумал он. — Ничего я не давал и не дам. И ничего не знаю. Погиб так погиб, при чем тут я?»
Банкир еще долго нервничал по этому поводу, даже не подозревая, что его отказ предопределил не только его собственную судьбу, но и дальнейшее трагическое развитие всех событий.
Эпизод одиннадцатый
Резо сидел за столом. На экране телевизора мелькали кадры документальной хроники событий, происходивших далеко от Москвы, в Абхазии, где периодически вспыхивающие стычки между грузинской и абхазской стороной держали в напряжении чудесный край, край, созданный Богом в награду людям и превращенный людьми в ад.
У Резо было много родственников в Абхазии. Он нахмурился, глядя на эти кадры. Когда хроника кончилась, по каналу пошла веселая музыкальная передача — без перерыва, не заботясь о том, чтобы отделить только что промелькнувшие кадры хроники, показывающие страдания и боль людей, от ритмов задорных песен и веселых реплик ведущих. Резо отвернулся, взял пульт и переключился на другой канал.
На этом канале шел американский детектив. Несколько молодых людей стреляли друг в друга, умудряясь выпускать гораздо больше патронов, чем может находиться в одном пистолете, и, к счастью, ни разу не попадали друг в друга. Резо с отвращением выключил телевизор и уронил голову на грудь. Нестерпимо хотелось спать. Пистолет лежал рядом, и он на всякий случай немного отодвинул его, чтобы не мешал. После прикрыл голову руками и заснул.
Проснулся он, разбуженный шумом входной двери. Схватил пистолет, вскочил, испуганно озираясь. В комнату вошла Вера.
— Я получила ваши деньги, — сообщила она. — И, как вы просили, купила вам одежду. Только не знаю, подойдет ли вам этот костюм. Ваших размеров не было, и я выбрала такой цвет.
Резо с отвращением, смешанным с удивлением, увидел зеленый костюм в клетку. Но не стал комментировать ее выбор. Она протянула ему деньги.
— Здесь три тысячи семьсот, — сообщила она, — триста долларов я отдала за ваш костюм и купила вам рубашку, как вы просили.
— Спасибо, — поблагодарил он, — вы мне очень помогли.
— Вы, наверно, хотите спать, — догадалась она, увидев его глаза. — Идите в спальню, можете лечь там. Или здесь — на диване. Как вам удобно.
— Спасибо. Я хотел принять душ, — признался он, — но ждал вас, чтобы получить у вас разрешение.
Удивление мелькнуло в ее глазах. Улыбнувшись, она кивнула и прошла в ванную комнату.
— Идите, — сказала она через минуту, — я повесила вам чистое полотенце.
