— Эми…
Она покачала головой, отошла и опустилась на диван:
— Продолжай. Почему именно я?
— Тебя нашел Даниэль, — Мартин сел рядом, не делая попытки прикоснуться. — Я согласился, потому что находился в безвыходном положении.
Даниэль. Снова опасный Даниэль. Его светлость Даниэль, чтоб ему в аду гореть! И что такого он разглядел в Милене? Почему подсунул братцу, как палочку-выручалочку?
— Мы с братом мироходцы, — продолжал тем временем Мартин. — Редкое умение, нас всего около сотни во всем мире. В нашей стране лишь в трех семьях рождаются дети со способностью переходить границу.
— Так ты могущественный маг? — тихо поинтересовалась Эмилия.
— Нет, как раз наоборот. У меня нет способности к магии, магов граница не пропускает. Вероятно, чтобы не нарушать равновесие между нашими мирами, не влиять на ход событий.
— Интересное ограничение. А какая она, эта граница? Как ты перемещаешься?
— Я не знаю, как она выглядит, Эми. Мне достаточно лишь желания. И иногда мне кажется, граница живая. Она никогда не пропустит человека с дурными мыслями. Поэтому ваш мир невозможно захватить и поработить.
— Были желающие?
— Не без этого. Жажда власти в природе людей…
— А вы люди? Ты человек?
— Д-да… — Мартин взглянул недоуменно. — А разве не видно?
— Откуда я знаю. — Эмилия пожала плечами. — Может, демон какой. Или оборотень.
— Угу. Вампир… — Мартин не выдержал и засмеялся. — Прости-прости, не хотел. Нет, Эми, тут нет эльфов или вампиров. Только люди. Наши миры во многом схожи. Отличия в деталях. У нас есть магия, у вас более развиты технологии. Отсюда различия в политическом устройстве. Есть растения и животные, которые существуют только у вас или только у нас. Разные языки, конечно. А еще мы любим подглядывать и копировать что-то удачное, подходящее и для нашего мира. Например, моду.
— А от нас к вам ходят?
— Нет. Самостоятельно с вашей стороны никто не может перейти. Но граница может пропустить того, кого хочет перенести мироходец. Если он подходит.
— То есть я подходила?
— Да.
— И как вы это определили?
— Рядом с тобой граница истончена. Это… — Мартин задумался, — это на уровне ощущений. Не могу объяснить. Любой из нас чувствует, кого можно попробовать провести через границу.
— Таких много?
— Я других не встречал. Даниэль тоже.
Их как минимум двое. Даниэль увидел Милену в клубе, почувствовал… что-то там. А потом Мартин учуял то же самое рядом с ней, Эмилией. Да уж, влипла, так влипла.
— Хорошо. — Эмилия старательно расправляла складочки на платье, делая вид, что ей все равно. — Почему же тебе приспичило искать жену в нашем мире? Или идея Даниэля?
— Даниэля. — Мартин помрачнел. — Идея его, но решение принимал я. У лорда-мастера ордена мироходцев должна быть жена, по регламенту. Я дотянул до последнего, отведенный срок истекает через три дня. Но теперь у меня есть ты.
— Сроком на год? — как можно равнодушнее спросила Эмилия, хотя внутри у нее все снова клокотало.
— Потом можно развестись и целый год искать новую жену.
Она была слишком поглощена своей обидой, чтобы заметить, как тяжело даются Мартину признания. Он тоже старался казаться равнодушным и бесстрастным.
— И что же, в этом мире невесты закончились? — Теперь Эмилии хотелось как можно больнее уколоть Мартина, задеть, обидеть, пусть только словами. Как он мог так поступить с нею! — Твоя драгоценная матушка привезла тебе Мередит. Она красива и куда моложе меня. Или у тебя какой-то изъян, о котором знают все местные?
Мартин дернулся, как будто его ударили.
— В этом мире слишком много девушек, желающих получить в мужья виконта Мартина Стивенса, — ответил он холодно и с горечью.
— О, так ты не только знаменит, но еще и богат?
— Причем в обоих мирах. И предпочитаю платить наемной жене заранее обговоренную сумму, а не делить имущество напополам после развода.
Он снова сделал ей больно. Эмилия надеялась, что ей удастся разозлить Мартина, ужалить его оскорбительными намеками, а вместо этого пострадала сама. Вернее, пострадала ее гордость.
Эскорт-девушка, с заранее назначенным гонораром. И секс-услуги в качестве бонуса.
«Браво, Эмилия! Да ты теперь элитная проститутка».
«Мне показалось…»
«Тебе показалось!»
«Он об этом пожалеет».
— Эми? Может, вызвать тебе врача? У тебя губы синеют, когда ты так дышишь. И пальцы ледяные…
Мартин снова сжимал ее руки в своих ладонях.
— Медицинская страховка входит в пакет услуг? — Эмилия не желала, чтобы ее жалели. — Недальновидно. Если жена умрет, долгожданная свобода наступит раньше.
— Ты такая же, как и все, — буркнул Мартин, отпуская ее и отворачиваясь.
— Хочу вернуться домой. Немедленно!
Эмилия решила, с нее хватит. Черт с ними, с деньгами. И пусть Миленин благодетель хоть задохнется от негодования. Она ни за что тут не останется. Пусть Миленку забирает, раз ее выбрали! Они все равно похожи, как две капли воды, никто не отличит. И не стыдно ей за эгоизм! И пусть она сама захотела! Чурбан Мартин ее достал, хватит! Сказать, что она такая, как все? Это он зря!
— Это невозможно.
Мартин встал и подошел к столу. Открыл ящик ключом, выуженным из кармана, повозился с каким-то замком и достал папку с бумагами.
— Вот тут копия контракта, который ты подписала. — Он швырнул папку ей на колени и вернулся за стол. — Дословный перевод.
Эмилия достала бумаги. С первых же строк она поняла — документ вовсе не тот, что она видела в кафе на Петровке, но внимательно прочла все до конца.
— Я это не подписывала.
— На подлиннике подпись настоящая. Любая экспертиза подтвердит.
— Я это не подписывала!
— По сути тут все то же самое.
— То же самое? — взвилась Эмилия. — То же самое?! Да это практически рабство! Я добровольно согласилась подчиняться законам твоего мира? Я отказалась от права голоса при решении спорных вопросов? Я должна слепо подчиняться мужу, не требуя объяснений?
— Ты ничем не рискуешь, — сухо ответил Мартин. — Это только чтобы защитить тебя. Или я похож на того, кто будет издеваться над женой?
— Ты солгал! — Эмилия не кричала, но задыхалась от ярости. — Я оспорю этот документ в суде. Ты обманом заставил меня подписать его!
— У тебя никто не примет иск. А если бы и принял, ты ничего не смогла бы доказать.
Мартин невольно залюбовался женой. Пусть разговор неприятен, но она не рыдает, а негодует. К слову, справедливо негодует. Сейчас она не понимает, что он не собирается злоупотреблять властью. Не верит ему. Потом смирится и поймет — это хорошая работа. Всего-то год пожить в роскоши, не вставать утром на работу, ничего не делать, ни о чем не заботиться, а в итоге получить такую сумму, что хватит на всю оставшуюся жизнь.
