— Уи-и-и… — грустно протянуло чудовище.
— Мне кажется или он дразнится? — возмутился Мартин.
— Он мне сочувствует, — фыркнула Эмилия. — Ладно, я понимаю. Если у твоей экономки что-то не в порядке с головой, а записка куда-то делась…
— Мир? — облегченно выдохнул Мартин.
Эмилия поцеловала мужа.
— Уи-и-и! — запротестовало прижатое чудовище.
— Если вы закончили, пойдемте ужинать. — В спальню вернулся Даниэль. Он насмешливо посмотрел на брата и подмигнул Эмилии. — И я представлю вам свою невесту.
При слове «ужинать» Ло кубарем скатился с колен Эмилии и побежал к дверям.
— Жрать хочет, — задумчиво произнес Даниэль.
И братья прыснули со смеху.
Глава 24
БАЛ
В последний раз Даниэль посещал бал роз много лет назад, когда был еще желторотым юнцом. С тех пор мало что изменилось — традиции в стране незыблемы, как королевская власть. Все та же летняя резиденция, все та же огромная терраса с крышей из плетущихся растений. Розы везде — на портальной площадке, вдоль дорожек парка, в петлицах лакеев, в прическах горничных. В воздухе словно разлит аромат розового масла. День жаркий и солнечный, поэтому и запах густой и насыщенный.
Бал роз — ближайшее мероприятие, которое король непременно почтит своим присутствием. Мартин должен представить свою жену его величеству сегодня — дата назначена, отказаться невозможно.
Даниэль предпочел бы держаться подальше от королевского двора. Он вообще не любил места, где собиралось много людей. Какофонию эмоций можно было перетерпеть, но само его присутствие ставило окружающих в неловкое положение. Он знал о них все, служба такая. И они знали, что ему о них многое известно. Даниэлю было плевать, но балы и приемы он посещал только по необходимости.
Сейчас Даниэль выводил в свет свою будущую жену. Он тоже собирался представить ее королю, без предупреждения и согласования протокола. Герцогу Аберкорну дозволялись подобные вольности. Долгие годы безупречной службы, несколько мастерски раскрытых заговоров против короны… Дважды он лично спасал жизнь его величеству.
Несмотря на большую разницу в возрасте, Георг Туррен, король Диволены, считал Даниэля своим другом.
К счастью, бал роз — это бал масок. Нет необходимости раскланиваться со знакомыми согласно этикету, достаточно обычного вежливого приветствия. В масках все равны. Эмилию ждало официальное представление и приглашение на ужин. Милена же пока не стала женой герцога и на подобные милости рассчитывать не могла. Даниэль планировал знакомство аккурат после представления Эмилии, пару танцев и скромное отбытие домой.
Милена игла рядом, опираясь на его руку. Бальное платье спрятано под накидкой — шелковой, по причине жары. Волосы скрывал капюшон, лицо — маска. Накидка с капюшоном — часть протокола. Сестры договорились, что Эмилия будет одета в точно такую же, до момента представления королю. К сожалению, одинаковых платьев в столь короткий срок пошить не удалось. Эффект был бы сногсшибательным.
Даниэлю нравились эмоции, которые испытывала Милена: искренний восторг, любопытство, восхищение, предвкушение. Немножко волнения и азарта — эти чувства будоражили кровь и ему. В ожидании он провел ее по парку: по тенистым аллеям, вдоль пруда, через цветники.
Эмилия и Мартин прибыли точно к назначенному часу. Даниэль привычно прислушался к их эмоциям. С этими двоими вечно приходилось быть начеку. Но сейчас все спокойно, между супругами царили лад и гармония. Разве что Эмилия несколько возбуждена, как и ее сестра.
Милена, не обладая даром эмпата, чувствовала Эмилию лучше, чем он.
— Миля, ты не заболела? — спросила она.
— Нет. С чего ты взяла? — удивилась Эмилия.
— Глаза блестят как-то лихорадочно…
— Волнуюсь, только и всего, — отмахнулась Эмилия. — А еще тут невыносимо пахнет розами.
— Это проблема? — тут же нахмурился Мартин.
— Да, — ответила Милена. — Миля плохо переносит запах роз, вплоть до обморока.
— А раньше, как обычно, нельзя было сказать, — язвительно заметил Даниэль. — Придется потерпеть.
— Потерплю. Мы не опаздываем?
Официальная церемония проходила в тронном зале резиденции. Приглашенных немного — куда меньше, чем гостей на балу. Только самые именитые фамилии и семьи дебютанток Девочки притихли, как только вошли в зал. Тут было на что посмотреть. Белоснежные мраморные колонны с золотыми волютами. Горельефы, изображающие знаковые события в истории Диволены. На возвышении — трон из розового перламутра, символ летнего дворца.
Они успели вовремя и заняли свои места по левую сторону зала. Мартин представлял Эмилию последним, перед ними три дебютантки и жена маркиза. Даниэль с Миленой пристроились в хвосте «очереди». Церемониймейстер пытался воспротивиться этому, но Даниэль лишь приподнял маску, и их оставили в покое.
В зал вошел король. Седоволосый, поджарый, крепкий. И не скажешь, что ему уже за семьдесят. И юноша, сопровождающий его, наследный принц, — не сын, а внук. Георг не любил пышных одеяний, предпочитая простые покрои и черные цвета. Из украшений лишь рубиновая цепь, символ власти.
Король опустился на трон, принц расположился рядом и чуть сзади. Церемония началась. Если опустить все витиеватые фразы, поклоны и музыкальное сопровождение, то суть сводилась к тому, что мужчина подводил женщину к трону, снимал с нее накидку и маску, называл имя, король благосклонно кивал, позволял облобызать руку и говорил какой-нибудь вежливый комплимент. Скукота. Даниэль расслабился и лениво разглядывал присутствующих.
«Очередь» продвигалась, Милена нервничала все сильнее.
«Успокойся, — передал ей Даниэль телепатически. — Доверься мне».
«Эмилия, — отозвалась Милена. — Ей плохо».
Зал тоже был полон роз. Даниэль чертыхнулся про себя и потянулся к эмпатическому полю Эмилии. Делать нечего, легкое внушение, чтобы убрать тошноту от запаха, не преступление. Мартин как раз подвел Эмилию к подножью трона.
Все произошло одновременно. Даниэль «коснулся» Эмилии и наткнулся на мощный ментальный щит. Мартин помог жене снять накидку, и зал судорожно, в едином порыве, охнул и замер.
Даниэль и сам застыл, шокированный увиденным. Яркий вызывающий макияж — черная подводка глаз и темно-вишневые губы. Вместо светлых волос, собранных в прическу — черные, распущенные по плечам. Вместо бального платья — наряд одалиски. Тело прикрывали только короткий лиф и шортики, каким-то невероятным образом держащиеся на бедрах. Шаровары и туника, украшенные золотым орнаментом, — прозрачные. И весь ужас даже не в том, что жена виконта Стивенса предстала перед королем практически голой, а в том, что костюм наложницы гарема запрещен в Диволене под страхом смертной казни.
Прежде чем Георг пришел в себя, Даниэль успел метнуться вперед, увлекая за собой Милену.
