– Как это? А я ничего не знала, – занервничала Наташа. – Как это без одежды? Я-то думала, что ее с него сняли… в морге… он был, выходит, голый?
– Да, как и та женщина…
– Мне неприятно, когда вы говорите о ней! – внезапно вспылила она.
– Я сказал это, чтобы обратить ваше внимание на то, что оба трупа обнаружили в разных концах города, вернее, пригорода, и что погибшие были без одежды. При них не было документов, ничего, что могло бы помочь установить личность. Хотя женщину опознали довольно быстро… Ее соседка забила тревогу, обзвонила кучу своих знакомых в милиции и даже в прокуратуре, описала внешность пропавшей, и когда в посадках случайные прохожие наткнулись на труп, то даже без опознания уже было ясно, что погибшая и есть Инна Зорина… Хотя соседку, понятное дело, пригласили, она опознала свою подружку… Потом обнаружили тело вашего мужа…
– А машина? Где его машина?
– Как, разве вы не знаете? Его машина находится на стоянке рядом с офисом.
– Как… рядом с офисом?.. Разве он отправился в баню с друзьями не на своей машине?
– Выходит, нет… Поэтому нам прежде всего надо выяснить, кто были те люди, которые пригласили его в баню, хотя Ренат Мустафин утверждает, что Британ не стал бы принимать приглашение от незнакомых ему людей. К тому же не было такой необходимости париться с кем бы то ни было ради бизнеса, как это иногда бывает с деловыми людьми… И речи не шло о возможных новых партнерах, расположения которых он мог бы добиваться, – Лева уже ни в ком особо не нуждался. А с теми чиновниками, с которыми они делали общее дело, он встречался регулярно в постоянной компании, где всегда они были вместе с Ренатом. Но в ту ночь компания не собиралась и тем более не парилась.
– Да-да, – проговорила Наташа рассеянно, – я понимаю… Я знаю этих людей, они приходили к нам домой, мы принимали их, когда у Левы был день рождения… Вполне приличные люди. Лева еще говорил, что это узкий круг… То есть им больше никто и не нужен. Чиновники же не имеют права заниматься бизнесом, вот они и отдавали свои деньги Леве, а он расширял «Калину»… Насколько мне известно, там не было никаких конфликтов… Я уже говорила Лиде, что думаю об убийстве Левы…
– Вы все-таки кого-то подозреваете?
– Теперь, когда экспертизой подтверждено, что мой муж и эта особа не были любовниками, я просто уверена, что их убил какой-то отморозок. Наркоман.
– Будем искать…
Наташа посмотрела на него чуть ли не с жалостью, и он понял этот взгляд: она не верила в то, что он способен найти убийцу ее мужа.
– Вас проводить? – Шубин встал и подал ей руку.
– Нет, я сама… Мне же теперь не на кого будет опереться, поэтому надо приучаться жить одной… Детей поднимать… Ренат поможет…
Она сказала это таким тоном, как если бы собиралась сказать: бог поможет…
Игорь закрыл за ней дверь и позвонил Земцовой.
– Привет. У меня только что была Наташа Британ. Мы поговорили, я рассказал ей об экспертизе…
– Понятно… У тебя есть какой-то план? Ты уже знаешь, как действовать?
– Нет. Ты еще не нашла мастера?
– Пока нет.
– Тогда записывай телефон – Британ решила тебе помочь и посоветовала своих мастеров.
– С чего бы это? Ну ладно, давай… Бедная девочка…
Игорь продиктовал ей номер телефона.
– Женька куда-то пропала, прихожу утром, а ее нет…
– Думаю, она решила проявить инициативу и отправилась к той самой соседке Зориной, которая подняла панику, благодаря чему труп был так быстро опознан… Знаешь, я на месте Жени сделала бы то же самое. Почему это все решили, что мотив убийства Левы связан именно с ним? Его могли убить как свидетеля убийства Зориной, которая и была главным действующим лицом драмы. Она все-таки дама состоятельная, за ее спиной неудачный брак с немцем… Почему она вернулась в Россию? Почему не осталась в благословенной Германии?
– Но Женя могла хотя бы поставить меня в известность.
– Не злись. Девочка набирает обороты, ей хочется немного свободы и самостоятельности. Если хочешь, мы можем сегодня с тобой пообедать.
– За тобой заехать?
– Заезжай…
Он положил трубку. Сердце его колотилось, как если бы Земцова только что согласилась выйти за него замуж. А ведь она всего-навсего согласилась пообедать с ним. Его чувства к ней обострились, и это доставляло ему одни лишь страдания. Он знал, чувствовал, что все это временно, ненадолго…
Глава 9
Женя позвонила в дверь соседки Зориной, как если бы вошла поздней холодной осенью в ледяную реку… Убийство, расследованием которого она занималась, оказалось громким, двойным и получило огласку в городе. Она не была уверена, что Валентина Котова, увидев ее, такую молодую и неопытную, вообще станет с ней разговаривать… Судя по тому, что Женя слышала от Шубина, именно бурная деятельность Котовой позволила так быстро опознать труп Зориной. Она подняла на ноги чуть ли не всю городскую милицию вместе с прокуратурой! Кто она такая? Может, у нее большие связи? Сколько же ей лет? Где она работает? Женя не знала о ней пока ничего. Просто нажала на кнопку звонка и даже съежилась от нехороших предчувствий и непонятного страха.
– Кто там? – раздалось за дверью.
– Моя фамилия Жукова, мне надо поговорить с Валентиной Котовой по поводу соседки, Зориной Инны Павловны…
Дверь тотчас распахнулась, и Женя увидела перед собой маленькую пухлую особу с круглой головой, покрытой оранжевыми тугими кудряшками. Желтый халат, розовые тапочки, на носу – круглые смешные очки. На вид ей можно было дать лет двадцать, не больше.
– Это я Котова, – ответила она тоненьким жирным голоском. – Проходите. Я рада, что кто-то вообще занимается этим делом… Во всяком случае, я сделаю все возможное, чтобы найти убийцу Инны… Вы из прокуратуры?
– Нет, я работаю в «крымовском» агентстве, может, слышали?
– Конечно, слышала. Только не понимаю, кто вас мог нанять? Стужин, что ли?
– Нет, вы не так поняли: нашему агентству поручили найти убийцу Британа…
– Понимаю. Действовал же один убийца, следовательно, вычислив убийцу Британа, автоматически находится убийца Инны. Все правильно. Как я уже сказала, буду только рада помочь следствию. Проходите, пожалуйста…
Квартира, захламленная старой мебелью, пыльными вазами с не менее пыльными засохшими растениями (среди которых были уродливо выгнутые листья папоротника, похожий на бельмо лунарий, хрупкий терракотовый физалис и увядшие цветы гортензии), пропиталась к тому же застарелым запахом табака, кошачьей мочи и несвежей пищи.
– Я была подругой Инночки, – вещала громко, как на собрании убежденных активистов-коммунистов, хозяйка огромной и неуютной квартиры, предлагая посетительнице расположиться в одном из глубоких, продавленных до самого пола кресел с пучками кошачьей шерсти на бледных шелковых подушках. – Мы дружили с ней до Германии, она во мне души не чаяла, мы были с ней как сестры… А уж когда она бросила своего Гансика…
