Книга Ведьма и тьма, страница 79. Автор книги Симона Вилар

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ведьма и тьма»

Cтраница 79

Ее преследователи остались позади! Им не выбраться!

Малфрида расхохоталась. А потом, совершенно обессиленная, отчаявшаяся, опустилась на землю и несколько минут не могла даже пошевелиться. Она была вся в известковой пыли и крови, исцарапанная, искусанная и истощенная. И страшно было выходить из пещеры, которая долго служила ей и узилищем, и убежищем. Сколько времени она провела под властью Расате? Что происходит в мире людей? Сколько еще бед они принесут ведьме… или она им?

И все же Малфрида двинулась туда, где смутно серел выход, миновала уступ под водопадом и остановилась, словно не решаясь идти дальше.

Покидая пещеру по велению колдуна, который оказался сильнее ее, она никогда не замечала окружавшей ее красоты. Но сейчас у Малфриды перехватило дыхание. На службе у Расате она думала только о том, чтобы выполнить его приказ. А сейчас стояла неподалеку от входа в пещеру и с восторгом озиралась. Стояла глубокая ночь, светила полная луна, и блики лунного света светлячками горели в молодой листве. Было тепло, в воздухе витали запахи сырой земли и свежей зелени. За густыми кронами деревьев белели уступы известковых скал. Где-то прокричала сова, тявкали лисы. Мир был огромен, тих и прекрасен. Словно в нем не было ни людей, ни колдовских чар. Можно было идти куда угодно, но Малфрида чувствовала себя бесконечно слабой.

Ей не хотелось думать о том, что случилось совсем недавно. Она забудет все это – и Расате, и то, как она убила Косту, и как пришлось сразиться с обезумевшими рабами-чародеями. Они все умрут в пещере. Найдут ли они место, где Расате хранил чародейскую воду, или нет, им не выбраться из-под завала. А ей надо найти безопасное место и отдохнуть. Промыть раны и произнести исцеляющие заклятия. Это, конечно, не живая и мертвая вода, но стоит попробовать. А потом… Потом она решит, как жить дальше.

Глава 14

Свобода заставляла действовать, пережитое вынуждало бежать как можно дальше от места пленения. И она шла, утомленная, отупевшая, терзаемая переживаниями: сперва просто тяжело шагала, потом стала идти медленнее, брела, едва переставляя ноги. Мысли не давали радоваться обретенной свободе. Коста погиб… Надеялся ли спастись, превратив ее в чудище, или просто пожертвовал собой, только бы не оставаться подневольным у слепого колдуна? Ну, а сама Малфрида – полузверь-получеловек? От воспоминаний об этом ее начинал бить озноб. Надо было заставить себя не думать о случившемся, уйти подальше, вернуться в обычный мир. Такое уже бывало с ней, причем не раз, когда ведьма металась между миром чародейства и обычной людской жизнью. И вот снова… Ох, превратиться бы сейчас в другое существо – в галку, зайца, лису – и ощутить жизнь через него, забыться. Но сейчас Малфрида была настолько истощена, что даже усилия, необходимого для заклятия, благодаря которому она смогла бы изменить свой облик, не могла сделать. Да и досталось ей немало: лицо изодрано, спина в ранах, одежда висит лохмотьями.

В какой-то миг ведьма просто села на мшистый камень, огляделась. Ночь была теплая, дул ласковый ветер, похожий на прикосновения непряденой шерсти, в лунном свете зеленая листва казалась легкой и воздушной, а от кустов терна, покрытых пеной цветения, веяло нежным ароматом. Весна… Однако ведьма все равно не чувствовала обычного в эту пору оживления. А еще вдруг приметила то, чего прежде никогда не замечала в христианской Болгарии: то тень полупрозрачная пронесется над водой, то чьи-то глаза блеснут среди освещенной луной листвы, а там и волосы длинные свесятся с ветвей. И Малфрида поняла: пока она была простой женщиной и жила среди людей, ничего волшебного видеть не могла. А теперь, когда чары вновь стали ее сутью, да еще здесь, в глуши, она снова улавливала и замечала то, что не дано простым смертным. Для них это все – сказы из прошлого. Она же воочию видит и крылатых существ, и прильнувшую к ветвям полупрозрачную деву, похожую на славянскую мавку, – их здесь зовут самодивами, Малфриде когда-то Невена о них рассказывала.

Ведьме бы порадоваться, что прежний дар снова с ней, а ей не до того. А при воспоминании о Невене даже всхлипнула. Заботливая у нее была служанка, внимательная, добрая. Ах, добраться бы до своих!.. Но как? Малфрида даже не знала, где она. Богомилы уверяли, что идут к Дунаю, а сами бродили невесть где, пока не увлекли ее в пещеру колдуна. К тому же ведьма понятия не имела, что произошло за время ее пленения у Расате. И сколько времени прошло? Полгода? Год? Несколько лет?

Мысли были нерадостные, ее стало знобить, она чувствовала себя совсем больной. Ее длинные волосы опали и черными прядями облепили покрытое ссадинами лицо, из глубокой царапины на шее сочилась кровь. А еще у нее была поранена спина. Тут даже заговорить кровь не получится: заговор не подействует, если не видишь ран, не можешь к ним прикоснуться. И Малфрида просто сняла с себя лохмотья, в которые превратилась ее одежда, и промыла раны в ручье. Холодная вода немного ее взбодрила, но потом опять вернулась слабость, из-за головокружения мир казался зыбким, глаза жгло…

Она не знала, сколько времени провела в забытьи – не то во сне, не то в бреду. Когда начало светать, ведьма забралась в дупло старого бука, сжалась в комок и затаилась, надеясь отдохнуть. К ночи вроде бы стало легче. Малфрида выползла из своего убежища, различила рядом какие-то звуки – шлепанье маленьких лапок, дребезжащие голоса, скрежет. Кто-то небольшой пробежал прямо по ней – то ли мышь лесная, то ли мелкий дух.

– Есть хочу, худо мне… – прошептала жалобно.

Малфрида присела на берегу ручья. В свете встающей луны можно было различить блестящие бока играющей на перекатах форели. Малфрида наклонилась, руки ее вытянулись, прорезались когти. Она ловко поймала рыбину, стала жадно есть, выплевывая мелкие косточки.

Похоже, духи догадались, кто она. Один даже приблизился – маленький, ростом с кулачок, горбатенький, ноги с копытцами, а голова длинная, остроконечная.

– Ты ведьма?

– Ведьма. А ты караконджул, который пьяных с пути сбивает и в воду сбрасывает? – догадалась она, вспомнив рассказы служанки. – Только где ты тут пьяных найдешь, караконджул? Ты ведь не лесной житель.

Тот стал жаловаться, что пришлось ему от людей подальше уйти, ведь они ныне Пасху справляют. Большой это праздник, христианский, духам сейчас там делать нечего, совсем исчезнуть могут.

Христианская Пасха? Малфрида нахмурилась. Ну вот, она опять в мире, где всем заправляют христиане. Караконджул по-прежнему крутился рядом, и она спросила его, что еще в мире людей делается.

Сомневалась, что этот мелкий шкодливый дух что-то знает, но он все же ответил: дескать, страшно ныне у людей, воюют они, города жгут. А кто с кем воюет – не ведал. А еще сообщил, что сорока прострекотала, будто там, где река Дунай в море впадает, упыри объявились, пьют людскую кровь, и край тот совсем опустел. Но это далеко-далеко, говорил он, закрывая глаза. Даже духи боялись пьющих кровь упырей.

Рассказывая это, караконджул не мог изменить своей привычке и потихоньку подталкивал ведьму к воде, норовил с бережка столкнуть. Маленький он, но сила в нем заметная ощущается. Пришлось ведьме забросить его в кусты, где он запищал жалобно.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация