– Ладно, тётка, палить мы тебя в этот раз не будем, – сказал бритоголовый. – Но имей в виду, в любой момент придём и сожжём – и тебя, и всех, кто тут будет. Ты мне веришь?
– Верю, – покаянно сказала тётя Маша и для убедительности кивнула головой не единожды, а раз шестнадцать.
– Ладно, тогда живи пока, – сказал бритоголовый и, обращаясь к своему потрепанному воинству, сказал:
– Пошли на воздух, хоть в себя придёте.
Когда поднимались по лестнице, Берц спросил:
– А чего мы здесь не остались? Выгнали бы всех и точку за собой закрепили!
Бритоголовый похлопал его по спине так, что бухнуло в груди.
– Запомни, так делать нельзя. Если где-то проявились, пошумели, похулиганили – надо тут же менять квадрат. А если сильно обозначились, то еще и залечь надо на пару-тройку дней, а может, и на месяц!
Новый знакомый уверенно провел свою гвардию на разоренный пустырь неподалеку, совсем рядом с Доном. Когда-то здесь был бассейн, а до революции – хранилище льда: зимой его напиливали синими глыбами и брусками да закладывали под землю, пересыпали опилками, а летом продавали и использовали вместо нынешних холодильников.
Они пролезли сквозь дыру в заборе и оказались среди груд битого кирпича и бетонных плит, между остатками двух водонапорных башен и выложенного камнем пещерного входа в крутом склоне уходящего вверх Богатяновского спуска. Вход был забит землей.
– Вот здесь, говорят, и был ледник, – указал рукой их новый командир. – Болтали, надо сто метров пройти, а там большой зал, а в нем бассейн с ледяной-преледяной водой. А на дне того бассейна лежит эсэсовский офицер в черной форме, фуражке с серебряным черепом и парабеллумом на боку… Мы с пацанами лазили, только через десять метров в завал уткнулись и вернулись. А теперь, видите, все засыпано.
– Гля ты, какие форс-мажоры! – покрутил головой Гвоздик. – А вот если…
– Но мы здесь не за тем собрались, – перебил его бритоголовый. – Меня зовут Седой. Как вас зовут, я знаю. Света мне рассказывала про ваши дела лихие, про «Грачей», которых все боялись, про друзей, которых поубивали! И про то, что кончили вы плохо и сейчас сидите на мели! Так это?
– Так! – за всех ответил Берц. – Мы опять «Грачами» будем называться!
– А вообще, я знаю, что пацаны вы смелые и серьезные, даже с ружьем на кафе нападали да всех там раком поставили. Так?
– Так! – снова ответил Берц, хотя было не совсем так, а точнее – совсем не так: в бар они ворвались, пальбу открыли, несколько человек положили, Лопуху тоже башку раскурочили, и еле унесли ноги, хотя кассу забрали.
– Только взяли вы там мелочевку, которая ни стрельбы, ни жертв не стоила. Так?
– Ну, – насупился Берц.
– А сейчас хотите дела со мной делать, миллионами крутить? – спросил Седой.
– Прямо-таки миллионами? – выдохнул Гвоздик.
– Про нападения на водителей слышали? – не обращая внимания на вопрос, спросил Седой. – Четыре машины. Общая стоимость примерно под пятьдесят миллионов рублей. Конечно, сдавать надо за половину. Получается двадцать пять миллионов. Нас пятеро…
– По пять лямов?! – восхитился Лопух.
– Заткни пасть, – сказала Цифра. Она, как всегда, жевала резинку.
– Дележка равной не бывает!
– Сейчас вообще не о дележке речь! – повысил голос Седой. – Работу делал какой-то маньяк. Он тачки не продавал, а бросал. Одну даже сжег!
– Ни фига себе! – присвистнул Лопух.
– Вообще-то везде писали про три тачилы, – сказал Берц и начал было загибать пальцы, но Седой цыкнул, и тот успокоился.
– Четвертая тачка, «БМВ-7», стоит сейчас в роще, в районе Змеевской балки, – после этих слов вожака наступила полная тишина. – Со стороны вокзала, там выемка, с другой стороны балка. Садись, заводи, и езжай. Только в ней «двухсотый»….
– Кто?!
– Ну, «холодный». Трупак, короче. Его надо вынуть и закопать. А тачку перепрятать. Потом надо найти ребят, которые тачилами занимаются. Ну, разборка, продажа по запчастям. Только мы будем их на Кавказ продавать. Так можно больше заработать. Вот такой предлагаю план. Кто не согласен?
Несогласных не было.
– Тогда так. Цифра покажет место и уходит. Берц уводит и прячет машину. Гвоздь и Лопух закапывают «холодного». На всякий случай возьмите канистру бензина – вдруг заводиться не будет… Вопросы есть? Тогда вперед!
Когда пацаны пошли на выход, он задержал Цифру.
– Покажешь им место, потом сними квартиру в другом районе, перенеси туда все ценное и то, по чем тебя можно вычислить. С «Грачами» будем каждый раз договариваться о встрече. Поняла?
Она кивнула.
* * *
Кто находит трупы, спрятанные краденые вещи и даже упавшие в тайгу и пропавшие без вести самолеты? Полиция, МЧС, специальные поисковые экспедиции? Нет. Такие находки делают грибники, охотники, собачники, бегуны, ориентирующиеся на местности…
И сегодня эта закономерность подтвердилась в очередной раз. Рабочий день подходил к концу, и начальник уголовного розыска Коренев уже переделал почти все запланированные на сегодня дела, кроме одного: не дозвонился собственной супруге Екатерине Кореневой. То она не брала трубку, а потом аппарат отключился – очевидно, разрядилась батарея. Впрочем, дело было обычным: Ребенок то забывала трубку в самых неподходящих местах, то забывала ее включить, то не следила за батареей.
А около шестнадцати поступил звонок на «02»: пенсионер, гуляя с собакой в роще, в районе Змеевской балки, наткнулся на автомобиль с трупом в салоне. Заявитель был очень взволнован и повторял, что, судя по непереносимому запаху вокруг, труп находится здесь не один день. А может быть, и не два.
На место послали районщиков, они факт подтвердили, тогда на место выехала городская СОГ.
– Тут какая-то движуха была, – сказал кто-то из районщиков. – Мы подъехали, а отсюда какие-то пацаны как ломанулись! Один на велосипеде. Двое – пешком через рощу побежали. А рядом мы канистру с бензином нашли…
– Значит, угнать хотели, – подвел итог следователь. – Хорошо, что успели.
Это было классическое продолжение серии: снова безлюдное место, снова дорогая машина – «BMW Х7», снова «богатенький Буратино» за рулём, снова два удара в сердце и снова, кроме денег и личных вещей, ничего не пропало, и никаких следов, которые бы позволили идентифицировать подозреваемого, не обнаружено. Но имелись и новые штрихи: у водителя оказалась расстегнутой ширинка, а на полу лежал яркий квадратик с презервативом «Дьюрекс». Вскрыть его не успели, однако на краешке гладкого блестящего целлофана был обнаружен отпечаток половины указательного пальца. Отпечаток был непригоден для идентификации но, несомненно, принадлежал женщине.
Вернувшись в Управление, Лис зашел к начальнику и сразу доложил результаты.
