Но факт, куда денешься?..
Вот и превращалось теперь любое путешествие, любой выезд – в утомительные хлопоты!
Смешно сказать, но радовалась очередному кризису – командировок становилось поменьше!
Вслух сказать бы точно побоялась – народ бы не понял.
А тут любимый сыночек, сыночка, детка, сынуля… Женился. Да ладно, обычное дело – парню уже двадцать шесть! И все ничего, если бы… сын не уехал из Москвы. Из столицы. Все рвутся сюда, а он – детка родимая – в регион!
Захотел, видите ли, тишины. К тому же молодая жена была аккурат оттуда – из региона.
…Возвратился тогда возбужденный, тревожный и суетливый. Влюбленный в тот край, в тот городок: «Мам, там спокойно! Понимаешь: спокойно! Там люди – другие! С другими глазами! Нет мстительного желания, почти необходимости оттолкнуть, отпихнуть, уничтожить! А воздух какой! А леса! Речка, мам! Река!! Волга!! Рыбы полно, честное слово! Судак, караси!..»
Господи, ну при чем тут караси? При чем тут река? И воздух… При чем все это?
Нет, со многим она, конечно, согласна: народ в Москве действительно вредноватый.
И все же… Сына она не поняла. Но смирилась. Считала, что человек должен выбирать сам.
Невестка ее устраивала: девочка милая, без дурацких понтов. Мама – учительница, отец – инженер. Можно сказать, провинциальная интеллигенция. Да, собственно, так оно и было. Люди спокойные, милые. Без нервного блеска в глазах.
Жили вполне достойно: квартира в центре, крепкий, хороший, деревенский дом на берегу – «летняя резиденция», как говорил глава семьи. Дом строили сами: отец, брат, дядья… Большая и дружная семья – целый клан.
Она осмотрелась и поняла: сыну здесь будет спокойно. Все правильно. Может, сын и прав… Да, денег будет поменьше, а вот спокойствия – точно больше. Что держаться за эту столицу?
С жильем, правда, было туговато: в квартире полно народу – брат с семьей, сын с женой, родители. Тогда на семейном совете решили: дочку с зятем отселить. В смысле, в летнюю резиденцию. А брата с семьей оставить в квартире – сноха была на сносях.
А через полгода и дочь объявила: они ожидают потомство. Что делать? Кто поможет молодым? Сватья – на подмоге у сына с невесткой. Там, между прочим, родилась двойня, близнецы.
Вот сын и позвонил, попросил помощи: «Мамуль, хоть на первый месяц! Я на работе, Аленка одна…»
Все правильно: кому помогать-то, как не собственным детям? Вспомнила фразу: «Мы все должны своим детям!»
Ну, и решилась. А разве был выбор?..
Пошла к начальнику, все объяснила. Начальник был ее ровесником и почти приятелем. Мужик адекватный, как теперь говорят. Слушал, кивал, ну и ответил: «Ирина Михайловна, я все понял. Но и вы поймите меня: два месяца даю и – домой! Вы уж простите… А на две месяца я вас, так и быть, заменю».
Она громко выдохнула. На два месяца, честно говоря, она и не рассчитывала. Благородство начальника подтвердилось. Потерять хорошую работу, с очень приличной зарплатой в ее сорок восемь лет, знаете ли… Такой работой бросаться не принято. Да и таким начальником – тоже.
Словом, собралась. Два дня ходила-бродила над раскрытым чемоданом, круги нарезала.
Разморозила и вымыла холодильник, оплатила счета за коммуналку, с грустью оглядела свою любимую норку и… «Вперед, Ира! Дети – это святое!»
Состав уже стоял на перроне. Вкусно пахнуло вокзальным дымком и дальними странствиями. Народ суетливо прощался, кто-то спешил к своему вагону. Ну и лица у всех! Озабоченные какие-то… Словно столица потрясла всех за плечи и поддала коленкой под зад.
Проводница осветила фонариком билет и паспорт. Равнодушно сказала:
– Проходите.
В купе было уютно: мягко светило малиновое бра, на столике лежала жестко накрахмаленная кипенно-белая скатерка. На тарелке под такой же ослепительной салфеткой лежало печенье и несколько шоколадных конфет. Постель была застлана идеально отглаженным белоснежным бельем.
Ирина сняла плащ и повесила его на плечики. Потом села на свою полку, провела ладонью по покрывалу и стала смотреть в окно.
До отхода поезда оставалось восемь минут. Приятный мужской баритон напоминал провожающим, что хорошо бы им не остаться в вагоне.
Провожающих на перроне почти не было – время такое, не до провожаний. Все живут хлопотно, суетливо. Да и что время терять на провожания? Только молодая девушка в красной вязаной шапке, из-под которой торчали буйные рыжие «проволочные» кудри, никак не могла оторваться от своего парня: привстав на цыпочки, она обвила, как ветками, его шею своими тонкими руками. А парень терся губами о кончик ее курносого носа и непрестанно осыпал поцелуями ее щеки и лоб.
Кто из них уезжал – непонятно. Да и какая разница? Разлука в любом варианте – разлука. И всегда тяжелее тому, кто останется на перроне и будет махать вслед уходящему поезду.
Проводница с беспокойным лицом быстро шла по вагону, заглядывая в каждое купе:
– Товарищи провожающие! Просьба покинуть вагон!
На пороге купе показалась та самая рыжая девушка в красной шапке.
Кивнув мимоходом, она прильнула к стеклу.
Парень смотрел на нее не мигая. Они не махали друг другу, не шептали каких-то прощальных и нежных слов, не рисовали на стекле сердечки… Просто молча и обреченно, одними взглядами прощались.
Наконец поезд дернулся и медленно тронулся.
Девушка плюхнулась на сиденье, откинула голову на спинку и прикрыла глаза.
Лицо ее выглядело усталым и бледным. Красная шапка оттеняла и без того белую веснушчатую кожу. Тонкие, сцепленные накрепко пальцы рук подрагивали.
Ирина отвела глаза. Так долго и пристально смотреть на девушку было как-то неловко.
В купе зашла проводница с проверкой билетов. Рыжая девушка очнулась, протянула свой билет и спросила про чай.
Потом она внимательно посмотрела на соседку и спросила:
– Домой?
Ирина отрицательно покачала головой:
– Нет. В гости…
И неуверенно добавила:
– Наверное…
Девушка приподняла тонкие брови:
– Наверное?.. – усмехнулась она. – То есть… вы не уверены?
Ирина улыбнулась и махнула рукой:
– Да нет, просто глупость сказала. Что-то из подсознания… К сыну еду. Невестка должна со дня на день родить. Взяла за свой счет, ну и волнуюсь, конечно! С ней, со снохой, никогда не жила. Как там получится? Найдем ли общий язык? Да и с младенцем… Давно это было. Наверное, и навыки я растеряла! Впрочем, физическая, тактильная память, надеюсь, не подведет!
Девушка понимающе кивнула:
– Вспомните! Да и просто поможете по хозяйству, суп сварите – уже помощь!
