– Следовало отправить малолетнюю преступницу в психиатрическую клинику, – возмутилась я.
Марина Ивановна зевнула.
– Все не так просто. Отец Олеси беден, но хорош собой. Он был фитнес-тренером, жена его, мать девочки, умерла. На красавца-спортсмена положила глаз богатая бизнесвумен с дочкой от первого брака. Олеся отличница, красавица, умница, талантливая художница. А сводная старшая сестра ленивая толстуха без друзей. Всякий раз, когда Леся приносила из школы грамоты, старшенькая закатывала истерики. Ножницы она в младшую решила всадить, когда та победила на международном конкурсе рисунка. Мачеха сказала мужу: «Твоя дочь специально мою дразнит. Выбирай: или Олеся живет в Доме здоровья, а ты со мной, ездишь на «Бентли», веселишься в Париже, тратишь без счета деньги с платиновой карты, или девчонка остается с тобой, но тогда ты снова станешь нищим инструктором по подъему гантелей, владельцем однушки около бетонного завода».
– И добрый папенька выбрал сладкую жизнь, – процедила я сквозь зубы и встала. – Пойду лягу, поздно уже.
– Хороших вам снов, – пожелала Марина Ивановна. – Завтра придете утром на брекфест-урок?
– Что это такое? – спросила я.
– Во время завтрака можно будет задать вопросы специалисту по межличностным отношениям, – объяснила Лаврова. – Раз в неделю мы приглашаем какого-нибудь ученого. Постояльцам очень нравится обучаться во время еды. Сейчас клиентов мало, поэтому будут еще и наши сотрудники, естественно, руководящие. Начало в девять, длительность час. Как раз до съемки успеете.
– Интересно было бы послушать, но вообще-то я намерена сесть поработать, – ответила я и ушла.
* * *
Завтрак мне принесла незнакомая тетушка лет пятидесяти пяти.
– А где Галина? – задала я провокационный вопрос.
– Простите, точно не знаю, – ответила прислуга, – наверное, заболела. Мне велели вместо нее работать.
Я начала пить кофе. Но не успела насладиться прекрасно приготовленным напитком в полной мере, как в дверь постучали, и в комнату, не дожидаясь моего приглашения войти, влетела директор интерната Анна Семеновна.
– Сколько вы весите? – забыв поздороваться, поинтересовалась она.
– Сорок пять кило, – от неожиданности честно ответила я.
– А рост ваш каков? – не успокоилась ранняя гостья.
– Метр шестьдесят четыре, – пробормотала я.
Анна Семеновна воздела руки к небу.
– Благодарю всех, кто на небесах решил мне помочь. Вы идеально подходите! Словно крышка к банке.
Я покосилась на тарелочку с недоеденными тостами.
– Хотите кофейку?
– Нет, нет, нет, – нервно отказалась Анна Семеновна. – Виола, дорогая, только вы можете спасти наш день открытых дверей.
– День открытых дверей? – эхом повторила я, недоумевая, какое отношение я могу иметь к мероприятию.
Директриса села на стул.
– Пожалуйста, выслушайте. В Доме здоровья семьдесят мест, но на данном этапе у нас пятьдесят два ученика в возрасте от десяти до восемнадцати лет. Совсем маленьких мы не берем. Понимаете проблему?
– Вам не хватает воспитанников? – предположила я.
– Да! – согласилась директриса. – Наше учебно-воспитательное заведение не из дешевых. А сейчас плату еще пришлось поднять: коммунальные расходы растут, счета за воду заоблачные. Был даже казус из-за этого. Прачечная такую цену заломила, что я решила белье на месте стирать, но тогда за электричество столько отдать пришлось, что у Марины Ивановны волосы дыбом встали. А наши сотрудники… Сейчас лето, педагоги в отпуске, вы их не видели, однако поверьте: все они специалисты экстра-класса и зарплату хотят получать соответственную. Просто голова кругом идет – как нужное количество детей набрать, чтобы плата за обучение все расходы перекрыла? В прошлом году совсем плохо было – когда в апреле объявили прием, ни одного новичка не пришло. И тогда меня осенило: я обратилась в местную прессу, журналисты дали объявление о Дне открытых дверей, приехали родители – и в сентябре сразу десять новеньких учеников приступили к занятиям.
– Вы решили опять народ созвать и познакомить мам-пап с заведением? – сообразила я.
Анна Семеновна горько вздохнула.
– Дом здоровья недешевое удовольствие, а количество по-настоящему богатых семей в округе ограничено. Марина Ивановна, конечно, использует свои связи, но у нее только московские знакомства, а нам надо заявить о себе на всем российском пространстве. Я и не надеялась, что у меня получится договориться с какой-то центральной газетой. Наша пресса кричит о независимости, а сама охотно берет деньги и пляшет под дудку спонсора. В общем, назначила я День открытых дверей и приуныла, понимая, что приедут всякие местные шишки и их жены, посмотрят на спальни-классы, а детей нам не отдадут. Но вчера у нас объявилась Трындычиха. И сегодня…
Директриса понизила голос.
– Сегодня к нам прикатит канал «Болтун-ТВ». У него аудитория – миллионная! Надо показать Дом здоровья с лучшей стороны. Умоляю, спасите меня! Марина Ивановна, узнав о визите столичных журналистов, велела повторить для них и для тех, кто явится на День открытых дверей, представление, которое мы показывали к дню рождения нашей школы.
Анна Семеновна вскочила и забегала по комнате.
– Главная цель сегодняшнего мероприятия: «Болтун-ТВ» должен понять, что мы лучшая закрытая школа в России, что к нам ломятся отдать своих детей политики, дипломаты, олигархи. Став взрослыми, бывшие воспитанники помогают друг другу, их близкие отношения зарождаются во время пребывания у нас. То же самое происходит в Англии. Если ты учился в Оксфорде, то, став взрослым, откроешь ногой дверь в кабинет премьер-министра, потому что в детстве с ним в одной комнате жил, вместе душ в ванной сломал.
– Анна Семеновна, – остановила я директрису, – где соберутся все участники дня?
– В конференц-зале, – пояснила директриса.
– Замечательно. Сколько в нем мест? – продолжала я.
– Двести.
– А какое количество родителей должно приехать?
– Записалось двадцать.
– Думаю, вам не стоит приглашать туда канал «Болтун-ТВ», – посоветовала я. – Эти журналисты нацелены на поиск компромата. Увидев почти пустой зал, они дадут репортаж в эфир, но его тональность будет иной, чем вы ожидаете. Папарацци радостно закричат: «Элитный Дом здоровья тонет! Сегодня на День открытых дверей пришла жалкая горстка отцов и матерей – посмотрите на пустые кресла!»
– На сей счет не волнуйтесь, – сказала начальница интерната. – Народу набьется уйма, встанут в проходах, негде будет даже горошине упасть.
– Что-то я не понимаю вас, – пробормотала я, – вы говорили о двух десятках людей. Откуда возьмется толпа?
Глава 18
Анна Семеновна захихикала.
