– Ты их у матери вытащил?
– Ну да… прошел к бабке в комнату. Темно, страшно… свет зажигать не хотел, чтобы не засекли. Взял фонарик. Нашел эту печку, про которую они говорили, нажал на этот… как его… образец…
– Изразец, – поправил Маркиз.
– Во-во, изразец… нажал я, значит, на него, а там и правда тайник открылся! Как в кино! Я даже сперва испугался – вдруг услышит кто? А потом обрадовался, думал – разбогатею… посветил в этот тайник фонариком – а там ни фига нет!
– Пусто? – сочувственно проговорил Леня.
– Ага! То ли старуха наврала, а сама давно эти часики спустила, то ли тот маленький мужичок раньше меня поспел, подсуетился… только я остался ни с чем…
Отпустив Юру на все четыре стороны, Маркиз тяжело вздохнул. Судя по всему, подрастающий правонарушитель действительно не нашел в тайнике часов. В противном случае у него не было бы проблем с долгами. То есть он не расплатился бы с ними, а скорее всего попытался бы сбыть часы кому-нибудь из своих криминальных знакомых и вместо денег получил бы пулю или нож. Само то, что он все еще жив, говорило в пользу изложенной им версии событий.
Но выводы были неутешительны. Кроме троих перечисленных заказчиком подозреваемых могли появиться еще какие-то неизвестные, случайно проникшие в тайну старушкиного сокровища, как это удалось Юре. В общем, как говорил в свое время незабвенный Остап Бендер, стулья расползаются, как тараканы.
Но так или иначе нужно было продолжать поиски, и следующим на очереди был сосед покойной старушки.
Леня надавил на кнопку звонка.
За дверью раскатилась заливистая трель, и наступила напряженная тишина.
Леня позвонил еще раз, и снова ничего не произошло. Где-то выше этажом приглушенно звучал тяжелый рок. Леня уже решил, что в квартире никого нет, и хотел уйти прочь, чтобы вернуться позднее, когда за дверью послышался какой-то шорох.
Маркиз на всякий случай снова позвонил и прижался ухом к двери.
За ней явно кто-то стоял. Можно было даже расслышать тяжелое прерывистое дыхание.
– Комитет по надзору! – громко произнес Леня и поднес к дверному глазку раскрытое удостоверение на право вождения катерами и моторными лодками. За дверью громко лязгнуло, заскрежетало, и дверь медленно приоткрылась. В проеме виднелась толстая цепочка и настороженный блестящий глаз.
– Дайте удостоверение! – хрипло прошептали из темноты.
Леня протянул книжечку, и ее мгновенно выхватила сухая костистая рука. Прошло полминуты, и дверь наконец широко открылась. Видимо, Ленино удостоверение произвело должное впечатление на обитателя квартиры.
Перед Леней стоял сутулый мужчина неопределенного возраста в длинной бесформенной тельняшке и поношенных брюках защитного цвета. Более подробно разглядеть его не удалось, потому что в квартире было темно.
– Наконец-то! – проговорил мужчина, сверкая глазами и зачем-то заглядывая за Ленину спину. – Я вас давно жду! Уже перестал надеяться! Наконец-то вы обратили внимание на мои многочисленные сигналы! Вы один, я надеюсь?
– Как видите, – Маркиз оглянулся, как будто сам хотел убедиться, что действительно пришел один.
– Тогда проходите, – хозяин посторонился и закрыл за Маркизом дверь. – Сейчас вы все сами увидите! – проговорил он, тщательно запирая многочисленные замки и запоры. – Сейчас вы убедитесь в моей правоте! Убедитесь в справедливости моих сигналов… вот, возьмите ваше удостоверение!
Леня спрятал в карман книжечку и осторожно двинулся за хозяином по коридору. Коридор был темным, длинным и извилистым, как горная дорога, и без провожатого Маркиз наверняка заблудился бы в нем. По сторонам, как мрачные скалы на обочинах той самой горной дороги, громоздились допотопные шкафы, многопудовые сундуки и прочие предметы мебели, пришедшие в полную негодность задолго до Лениного рождения.
– Здесь осторожнее! – предупредил Маркиза провожатый, огибая очередной буфет.
– Да я очень осторожен… – пробормотал Леня, но тем не менее зацепился плечом за выступающий угол буфета. Тут же сверху на него обрушилось что-то огромное, тяжелое и круглое. Леня испуганно охнул и отскочил.
– Ну я же вас предупреждал! – недовольно проворчал хозяин и с заметным трудом поднял свалившийся со шкафа предмет. Предмет этот при ближайшем рассмотрении оказался огромным глобусом. Мужчина приподнялся на цыпочки, охнул от натуги и снова взгромоздил глобус на буфет.
– Зачем вы его там держите? – недоуменно осведомился Маркиз, потирая ушибленный затылок.
– На всякий случай! – прошептал хозяин квартиры, прежде чем двинуться вперед. – Они уронят глобус, и по грохоту я узнаю об их приближении!
– Они? – переспросил Леня. – Кто такие они?
– Незваные гости! – сухо ответил хозяин. – Я вам писал!
– И много еще у вас подобных ловушек? – опасливо поинтересовался Леня, переступая через натянутую поперек коридора веревку.
– Да нет, совсем немного, – ответил тот, – мы уже почти пришли…
Он открыл дверь и вошел в длинную и узкую, как пожарный рукав, комнату. Высокий потолок скрывался в темноте, углы комнаты украшала густая многолетняя паутина. Значительную часть помещения занимала старомодная железная кровать с блестящими никелированными шарами по углам. Стены комнаты были увешаны очень странными предметами – тазами, корытами, банными шайками. Кроме того, здесь было очень много зеркал.
В комнате было намного светлее, чем в коридоре, и Леня наконец смог как следует рассмотреть своего провожатого. Он был вовсе не так стар, как показалось с первого взгляда. Пожалуй, это был и вовсе молодой еще мужчина, может быть, Ленин ровесник, только небритые щеки, всклокоченные пегие волосы и лихорадочно блестящие, глубоко ввалившиеся глаза делали его намного старше.
– Венедиктов! – представился он. – Виссарион Леонидович. Впрочем, вы же пришли по моему письму, значит, знаете, кто я… и знаете, разумеется, в чем суть проблемы…
– Да… в общем, конечно… – неопределенно протянул Леня, – хотя будет лучше, если вы снова мне все расскажете… чтобы у меня сложилось, так сказать, цельное впечатление.
Имя хозяина вызвало у него в памяти сохранившееся еще со школьных времен словосочетание «неистовый Виссарион».
– Ладно, – Венедиктов кивнул и, значительно прижав палец к губам, прошептал: – Только нам нужно принять меры предосторожности!
Он вытащил из-под кровати небольшой оцинкованный тазик и надел его на голову, на манер мотоциклетного шлема. Потом достал второй такой же и протянул его Лене.
– Зачем это? – Маркиз невольно попятился.
– Как зачем? Для предотвращения утечки информации! Ведь вы не хотите, чтобы она попала в чужие руки? Особенно… вы, разумеется, понимаете, в чьи!
– Не хочу, – подтвердил Леня и послушно надел на голову тазик.
