– Так, ты, отправляйся к лорду Стартону, – распорядился капитан, указывая на одного из матросов. – Передай ему, что я сожалею о случившемся и мне необходимо поговорить с ним. Немедленно. А вы принесите мне веревки и свяжите этого придурка. Вы! – Капитан Уистлер, похоже, обратился к самому дядюшке Жюлю. – Это правда?
Морган опять выглянул на палубу. Капитан Уистлер стоял к нему спиной, и потому Морган не увидел новых следов побоев на его лице. Зато он заметил, что дядюшка Жюль уже не лежит на палубе, а сидит. Несколько человек сдерживали его, но на лице старика промелькнуло выражение ожесточенной решимости, и дядюшка Жюль, собравшись с силами, вывернулся из захвата, прижимая к груди оставшуюся пару ботинок. В неистовом порыве он швырнул их за борт, затем удовлетворенно вздохнул, улыбнулся, свернулся калачиком на палубе и захрапел, издав протяжный блаженный стон.
– Уберите его с глаз моих долой, – буркнул Уистлер. – И заприте на гауптвахте.
На палубе вновь раздался топот. Морган уже собирался покинуть свое укрытие, когда его остановил Валвик.
– Фсе ф порятке! – жарко зашептал он. – Йа снаю нраф морякоф. Они, пыфает, фспылят, но не станут потафать ф сут, если снают, што профинифшийся пыл пьян. По опытшаю, што пы ты ни натфорил, кокта пыл пьян, тшентльмены тепя не осутят. Ш-ш! Йа снаю. Слушайте!
Некоторое время капитан Уистлер ожесточенно бранился, облегчая душу. В его речи превалировали траурные нотки – он скорбел об утрате своих часов и других ценных вещей. Он перечислял свои злоключения во время этого путешествия, все больше себя накручивая и все сильнее повышая голос. Наконец ему вспомнилась еще одна проблема.
– Так значит, вот он, вор, якобы пробравшийся на мой корабль? – возмущенно вопросил он. – Это же обычный пьяница! Да, он вышвырнул за борт изумруд стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов, и он…
– Теперь вы понимаете, почему юный Уоррен притворялся сумасшедшим, сэр? – мрачно остановил поток его излияний Болдуин. – Я слышал, та девушка – его невеста, они вроде как обручены. Конечно, они пытались защитить старика не вполне приемлемым способом, но я должен признать, мы обошлись с ним чересчур сурово…
– Сэр, – матрос вернулся, – лорд Стартон, он, сэр…
– Ну что там? – Капитан Уистлер натянуто улыбнулся. Отчаяние сквозило в этой его улыбке. – Не молчи. Говори уже, что он сказал?
– Ну, сэр… он… он говорит, чтобы вы шли к чертовой матери, сэр…
– Что?!
– Он говорит – я лишь повторяю его слова, сэр, – он говорит, что вы пьяны, сэр. Говорит, никто не крал у него изумруд. Изумруд при нем. В доказательство своих слов он даже показал мне украшение. Он немного разозлен, сэр. Говорит, что если еще хоть слово услышит об этом чертовом слоне, то… то он добьется вашего понижения в звании и подаст в суд на компанию с требованием возмещения убытков в размере сотни тысяч фунтов. Так он сказал, сэр.
– Митчелл, не стой столбом! – рявкнул Болдуин. – Помоги мне привести в себя капитана… Принеси бренди или еще что. Да поторопись, черт тебя дери, поторопись!
Опять послышался топот.
И тут Кертис Уоррен с выражением долгожданного триумфа на лице протиснулся мимо Моргана и поднялся по лестнице. Не стоит забывать, что он оставался в полном облачении мавританского воина. Курт запахнул горностаевую мантию, закатал рукава кольчуги и поправил остроконечный шлем, сползавший с его покрытой париком головы. Он величественно ступил на палубу и, звеня реквизитом, направился к капитану «Королевы Виктории». Тот, онемев, опирался на рельсы, перегибаясь за борт. И вот Уоррен предстал пред его замутненным взором. Направив на капитана ятаган, точно указующий перст, он укоризненно произнес:
– Капитан Уистлер… – В его голосе слышался ужас от осознания вины капитана. – После всех ваших подозрений… после того, как вы подозревали ни в чем не повинных людей… Капитан Уистлер, вам… вам не стыдно?
Глава 20
Покровы сорваны
В просторной комнате в доме по адресу Адельфи-Террас, 1 по полу протянулись тени. День близился к вечеру. Башни к западу от излучины реки подернулись дымкой, их озаряли багровые лучи солнца. Пробило четыре часа. Морган охрип от долгого рассказа. Слушая эхо Биг-Бена, он откинулся на спинку кресла.
Доктор Фелл снял очки и промокнул глаза огромным красным платком.
– Ух! – отсмеявшись, произнес он. – Нет, я никогда не прощу себя за то, что не присутствовал при этих событиях. Это эпично, мальчик мой. Ох, во имя Вакха Всемогущего, я бы отдал что угодно, лишь бы хоть одним глазком взглянуть на дядюшку Жюля в сей момент триумфа. Или на старого моржа, капитана Уистлера. Но, безусловно, этим история не завершилась?
– Это все, – устало покачал головой Морган. – Теперь уже все. Кроме того, полагаю, это не имеет особого отношения к делу. Конечно, если вы думаете, что после этого хаос прекратился, вы не прониклись духом нашего славного сборища. Я мог бы исписать множество страниц, создав сагу о событиях той ночи, о том, что происходило с девяти пятнадцати вечера, когда дядюшка Жюль швырнул последний ботинок в море, до семи утра сегодняшнего дня, когда я покинул корабль. Могу обрисовать эту картину в общих чертах… К тому же я не стал включать в рассказ все пикантные подробности… От них у меня волосы становятся дыбом, но я не уверен, что эти подробности как-то связаны с делом…
Отерев выступившие от смеха слезы, доктор Фелл окинул взглядом стол. Постепенно он успокоился и только временами опять принимался хихикать.
– Забавно, что вы ошибаетесь, – заявил он. – Могу с уверенностью отметить, что я получил огромное удовольствие, обнаружив занимательнейший факт: все важнейшие детали преступления показались вам шуткой, нелепицей. Если бы вы упустили хоть часть своего рассказа, я не получил бы ценных показаний. Беззаботное щебетание обернулось львиным рыком, а чертик из коробочки подсказал нам, кто преступник. Как бы то ни было, теперь у меня есть все подсказки, нужные, чтобы распутать это дело. Как я и говорил, их оказалось ровно восемь. Хм! Уже четыре часа. Слишком поздно что-либо предпринимать. И вряд ли я услышу что-то еще, что поможет мне в этом деле. Если я прав, то мы вскоре узнаем это. Если нет, то Слепому Цирюльнику удастся сбежать. И все же…
В дверь позвонили. На мгновение доктор Фелл оцепенел, и только его обширный живот вздымался и опускался. Лицо доктора залила краска, похоже, ему стало не по себе.
– Если я ошибаюсь… – протянул он.
Встряхнувшись, он поднялся на ноги.
– Я открою дверь, а вы пока просмотрите мои записи, хорошо? Это список из еще восьми подсказок. Может быть, они наведут вас на какие-то мысли.
Он вышел из комнаты, а Морган взял со стола полную бутылку пива – там уже громоздился целый гарнизон ее пустых собратьев, выстроившихся, как солдаты на плацу. Он ухмыльнулся. Что бы ни произошло, ему будет откуда черпать вдохновение для очередного романа.
Хмыкнув, Морган прочитал:
