Морли Стэндиш прокашлялся.
– Хорошо, выкладывайте, почему он так не поступил?
– В этом и красота плана Икса… Деппинг вошел через парадную дверь, потому что не мог попасть в дом иначе. Понимаете? Икс поймал его в ловушку. Деппинг вышел через балконную дверь, оставив в ней ключ, велел Иксу закрыть ее за ним и впустить его, когда он вернется… Помните, это ваша теория, моя же, как я сказал, отличается во многих деталях… В любом случае Деппинг вернулся, когда начался ливень, и не смог попасть внутрь…
– Потому что Икс не впустил его, – сказал епископ. – Вряд ли все обстояло так прямолинейно. Здесь у вашей гипотезы слабое место – Деппинг не должен ни о чем подозревать. Икс мог бы сказать, что потерял ключ, но это прозвучало бы невероятно. Думаю, у меня есть объяснение получше. Вот оно. Дверь заперта, на окнах решетки. И вот Деппинг оказался под ливнем в наряде, объяснить который он не смог бы. Известный в этих краях чопорный ученый Деппинг, – задумчиво продолжил епископ, – в костюме из мюзик-холла. Куда ему идти? Как ему избавиться от маскировки? Представьте себе: епископ Донован идет по английской деревне ночью в костюме Чарли Чаплина, после того как только что совершил убийство… Деппинг явно оказался в затруднительном положении. Ему просто необходимо было попасть в дом незамеченным, но на всех окнах решетки. И сделать это нужно быстро – ведь с каждой минутой, пока его сообщник оставался в комнате, риск разоблачения и его, и сообщника возрастал. Он мог поговорить с сообщником через решетку на окне, но не мог попасть внутрь… И тут у Икса возникла идея – вы знаете какая. Закоротить проводку. В дом вошел американец, и Деппинг снова стал Деппингом. Опасно, конечно, но из всех возможных вариантов для Деппинга это наилучший. Для Икса же это алиби – смерть Деппинга можно свалить на незнакомого американца. И все прошло по его плану.
Епископ подошел к столу и какое-то время разглядывал мертвеца со смесью жалости и презрения на лице.
– Господь… – начал он и осекся. Когда он обернулся, в его глазах светилась насмешка. – Вы отличный оратор, доктор, – сказал епископ. – Удивительно хороший оратор. Вы объяснили все так понятно, что я забыл о факте, из которого следуют все умозаключения, – о смерти Спинелли. Я читал о том, как дедукция позволяет раскрывать преступления. Но я должен поздравить вас с тем, как блестяще вы раскрыли убийство, о совершении которого мы даже не знаем.
Доктора Фелла, впрочем, этот выпад не смутил.
– Ну, я немного сжульничал, – осклабился он. – Но все же, готов биться об заклад, что все именно так и произошло. Эта дверь ведет в спальню Деппинга. Если вы обыщете соседнюю комнату, то наверняка найдете улики, подтверждающие мою теорию. Мне лично лень…
– Послушайте, – вмешался Морли Стэндиш, – вы должны пообещать кое-что. Вы говорите, что Деппинг в прошлом был вором, если не хуже. По крайней мере, вы в это верите…
Несколько широких шагов – и он подошел к креслу, в котором сидел доктор Фелл. Лицо Морли сохраняло напряженно-серьезное выражение, как у человека, который изо всех сил пытается справиться с обуревающими его чувствами. Чтобы не выказать слабину, Стэндиш заговорил очень быстро, но тихо:
– По правде говоря, я не удивлен. Я и сам иногда думал об этом. Вы можете сказать, что это неправильно…
– Так, – фыркнул доктор Фелл. – Почему?
– Но дело в том… вы представляете, что начнется, когда все это вскроется? Скандал, газетчики, грязь… Господи, вы что, не понимаете? Возможно, родители попытаются расторгнуть мою помолвку – а насколько я знаю маму, так и будет. Ничего не выйдет, но дело не в этом. Почему мне придется проходить через это? Почему… – Он оглядел всех присутствующих, недоуменно, потрясенно. Морли точно был в отчаянии от того, что столкнулся с несправедливостью: оказывается, в мире есть преступники, способные разрушить его матримониальные намерения. – Для чего вытаскивать все это на свет божий? Вы можете мне ответить?
– Вы хотите сказать, мой мальчик, будто для вас не имеет значения тот факт, что отец вашей невесты – преступник? – осведомился епископ. – Или убийца?
На скулах Морли заиграли желваки. Лицо его сохраняло недоуменное выражение.
– Мне все равно, – просто ответил он. – Даже если эта старая свинья повинна в каждом убийстве в Чикаго… Но зачем об этом знать всем?
– Однако вы хотите узнать правду, не так ли?
– Да, думаю, что да, – признал Морли, отерев ладонью лоб. – Таковы правила. Приходится играть честно. Но почему нельзя просто поймать его и тихо повесить, не предавая все огласке? Я понимаю, как это звучит, но я хочу, чтобы и вы поняли… Почему газетчики имеют право раздувать этот скандал только потому, что кого-то убили? Почему правосудие не может восторжествовать в условиях конфиденциальности, как проходят разговоры с адвокатом или консультация с врачом? Врач ведь никому не станет рассказывать, что сделал вам операцию?
– Мистер Стэндиш, – сказал доктор Фелл, – на обсуждение этого вопроса уйдет не менее полудюжины бутылок пива. Но в данный момент вам не стоит переживать из-за скандала. Я к этому и вел – нам нужно разработать план дальнейших действий. Понимаете, как нам следует поступить?
– Нет, – безнадежным голосом ответил Морли. – Если бы.
– Что ж, это неприятно, но ничего не попишешь. Убийца мистера Деппинга – Икс, умный и решительный человек, который придумал эту схему, – находится где-то здесь. Это не гангстер. Это житель английской провинции, и сейчас он вряд ли более чем в миле отсюда. Вот почему я так подробно остановился на объяснениях: чтобы мы могли скоординировать усилия. На данный момент… – Доктор Фелл подался вперед и прижал палец к ладони. – На данный момент он думает, что в безопасности. Он думает, что мы считаем убийцей Луи Спинелли. Вот тут у нас преимущество: мы можем застать его врасплох. Значит, пока мы должны молчать обо всем, что нам известно, включая наши подозрения о прошлом Деппинга. Мне придется попросить Хэдли, и тот сможет разузнать об этом побольше. Но остальное мы будем хранить при себе. Кроме того, джентльмены, в нашем распоряжении некоторые ценные улики. Убийца совершил одну-две ошибки, на которых я сейчас останавливаться не буду, но главная его ошибка – то, что он оставил здесь восьмерку мечей. Она подсказывает нам, где искать мотив.
– То есть вы наконец готовы рассказать нам, что эта картинка значит? – спросил епископ.
– О да. Не знаю, заметили ли вы на книжных полках несколько книг, посвященных…
С улицы донесся гомон и топот. Морли и епископ, стоявшие у окон, выглянули наружу.
– Там целая процессия, – заметил Стэндиш. – Мой отец, инспектор Мерч, моя сестра, доктор Фордайс и два констебля. Я…
Полковник, похоже, не мог сдерживаться. Тишину рощи нарушил его звучный голос, доносящийся снизу:
– Эй! Спускайтесь! Все кончилось! Все кончилось!
Епископ попытался посмотреть сквозь решетку. Поколебавшись, он ответил:
– Прошу вас, Стэндиш, воздержитесь от крика. Что кончилось?
