– Птица помилуй, дружище, вы напугали нас до полусмерти! – проворчал Эддисон. – А без всего этого шума и беготни никак нельзя было обойтись?
– Примите мои извинения. Я дремал, и вы меня напугали.
– Мы напугали вас?
– На какую-то секунду я подумал, что вы и в самом деле хотите украсть мою лодку, – усмехнулся он.
– Ха-ха, – деланно засмеялась Эмма. – Нет, мы всего лишь… хотели убедиться, что она хорошо привязана.
Харон обернулся, глядя на ялик, пришвартованный к одной из деревянных опор.
– И как она привязана? – спросил он.
Под капюшоном засветился тусклый полумесяц улыбки.
– Просто… превосходно, – ответил я, наконец извлекая ногу из дыры. – Отлично, я бы сказал… э-э-э… привязана.
– Узел лучше этого не смогла бы завязать даже я, – заверила его Эмма, помогая мне подняться на ноги.
– Кстати, – вмешался Эддисон. – Те, кто на самом деле попытался… они и в самом деле все…
Он покосился на темную воду и громко сглотнул.
– Это не имеет значения, – отмахнулся лодочник. – Вы меня разбудили, и я к вашим услугам. Чем могу быть полезен?
– Мы хотим арендовать лодку, – решительно произнесла Эмма. – Но мы поплывем в ней сами.
– Этого я допустить не могу, – возразил лодочник. – Я всегда сам управляю лодкой.
– Ах, какая жалость! – воскликнул Эддисон и хотел уже ретироваться.
Эмма поймала его за ошейник.
– Подожди! – прошипела она. – Мы тут еще не закончили. – Она мило улыбнулась лодочнику. – Нам стало известно, что через это… это… – она запнулась и огляделась, подыскивая правильное слово, – место… проходит много странных существ. Это потому, что где-то поблизости расположен вход в петлю?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – отрезал Харон.
– Хорошо, да, конечно, вы не можете вот так просто это признать. Я вас отлично понимаю. Но нам вы можете доверять. Совершенно очевидно, что мы…
Я ткнул ее локтем.
– Эмма, не надо!
– Почему? Он уже слышал, что собака разговаривает, и видел, как я зажигаю огонь. Если мы не сможем говорить начистоту…
– Но мы не знаем, относится ли к странным людям он сам, – заметил я.
– Конечно, относится, – ответила она и обернулась к Харону. – Вы ведь относитесь, верно?
Он молча смотрел на нас.
– Относится или нет? – спросила она у Эддисона. – Ты слышишь от него этот запах?
– Не особо.
– Ладно, я полагаю, самое главное – это то, что он не тварь. – Она, прищурившись, посмотрела на Харона. – Вы ведь не тварь?
– Я деловой человек, – спокойно ответил он.
– Которого нисколько не удивляют говорящие собаки и девочки, зажигающие огонь руками, – фыркнул Эддисон.
– По долгу службы мне приходится встречаться с самыми разными людьми.
– Ближе к делу, – вмешался я, стряхивая воду по очереди с одной и другой ноги. – Мы ищем друзей. Предполагаем, что они побывали здесь не больше часа назад. В основном дети, но также несколько взрослых. Один невидимый парень, летающая девочка…
– Их невозможно было не заметить, – вставила Эмма. – И их вела под дулами пистолетов банда тварей.
Харон скрестил руки наподобие большой черной буквы Х.
– Как я уже сказал, мою лодку арендуют самые разные люди, и все они рассчитывают на полную конфиденциальность. Я ни с кем не обсуждаю своих клиентов.
– В самом деле? – произнесла Эмма. – Извините, нам надо посовещаться.
Она отвела меня в сторону и зашептала на ухо:
– Если он не разговорится, я могу разозлиться.
– Главное, не горячись, – прошептал в ответ я.
– Почему? Ты поверил в этот бред насчет черепов и морских обитателей?
– Вообще-то, да. Я знаю, что он мерзкий тип, но…
– Мерзкий тип? Он практически признался в том, что имеет дело с тварями. Может, он и сам тварь!
– …но он нам может пригодиться. У меня есть ощущение, что он абсолютно точно знает, куда отвезли наших друзей. Главное – правильно поставить вопрос.
– Ну, так давай, задавай, – раздраженно заявила она.
Я обернулся к Харону и с улыбкой произнес:
– Что вы можете рассказать о ваших турах?
Он тут же оживился.
– Наконец-то вопрос, на который я могу ответить совершенно свободно. У меня тут как раз имеется кое-какая информация…
Он развернулся и подошел к одной из опор. К ней была прибита полка, на которой лежал череп в старинном кожаном авиационном шлеме, очках и щегольском шарфе. Из его зубов торчало несколько брошюр. Харон выбрал одну из них и подал мне. Это был дешевый туристический проспект, который, судя по виду, был напечатан, когда мой дедушка был совсем маленьким мальчиком. Я принялся листать буклет, а Харон откашлялся и заговорил:
– Что я могу вам сказать… Семьям по душе тур «Голод и пламя»… Утром мы поднимаемся вверх по реке и наблюдаем, как викинги с помощью катапульты перебрасывают через городские стены больных овец. Затем мы обедаем и вечером возвращаемся, по пути полюбовавшись на Великий Пожар 1666 года. В темноте это поистине величественное зрелище. Языки пламени отражаются в воде… залюбуешься. Но если вы располагаете лишь парой-тройкой часов, то мы можем прогуляться в док казней… на закате… любимый тур молодоженов. Пираты-сквернословы перед тем, как их вздернут, бывают особенно красноречивы. За небольшую дополнительную плату вы даже сможете с ними сфотографироваться!
Проспект изобиловал фотографиями улыбающихся туристов на фоне описанных им картин. На последней странице красовалось фото одного из гостей Харона, который позировал с бандой угрюмых пиратов, вооруженных ножами и пистолетами.
– Странные люди делают это ради развлечения? – изумился я.
– Мы теряем время, – прошептала Эмма, обеспокоенно оглядываясь. – Я уверена, что он просто тянет время и задерживает нас до появления следующего патруля тварей.
– Я так не думаю, – возразил я. – Подожди…
Харон продолжал говорить, будто не слышал нас.
– …а когда мы будем проплывать под Лондонским мостом, вы сможете увидеть ряды копий с головами безумцев на остриях. И, наконец, самая популярная наша экскурсия. Во всяком случае, мне она нравится больше всех. А впрочем, не имеет значения, – с напускной скромностью произнес он, небрежно помахав рукой. – Если честно, я сомневаюсь, что Дьявольский Акр способен вас сколько-нибудь заинтересовать.
