– Там прибыл комендант де Торрес.
– Команданте, – машинально поправил Патрик.
– Ага. Так и есть. Вас требует. Грозный, как туча перед бурей. Мартин…
– Матрос, ты хотел сказать, сержант Кейси.
– Так точно, сержант Кейси, – мигом поправился парень. – Он приказал вас разбудить.
– Хорошо. Я выйду через минуту.
Ему и впрямь понадобилось не больше минуты. Конечно, на лице присутствует щетина, но заниматься утренним туалетом сейчас не время. Похоже, что-то случилось, коль скоро человек, обязанный ему жизнью, прибыл на борт «Охотника» в мрачном настроении, и кому оно адресовано, Патрик не сомневался. А вот ссориться с команданте в его планы никак не входило. Так что если он не хочет усугублять ситуацию, то не стоит мурыжить гостя долгим ожиданием.
– Сеньор…
– Я всегда рад вас видеть, сеньор де Торрес, – перебил Патрик буквально ворвавшегося в каюту офицера. – Но боюсь, если вы не смените тон, то мы потом оба будем горько сожалеть о том, что может тут случиться. С чем бы вы сюда ни пришли, выслушайте меня, прежде чем делать поспешные выводы.
– И что вы хотите мне объяснить?
– Все зависит от того, в чем именно вы хотите меня обвинить.
– Значит, вы не отрицаете, что вас есть в чем обвинить?! – выпалил команданте.
– Я вас умоляю, любого можно обвинить в чем угодно, даже в скотоложстве. Иное дело, насколько это соответствует действительности, – в отличие от него, совершенно спокойно возразил Патрик.
– Сегодня ночью какой-то мужчина пытался проникнуть в спальню сеньориты Сантос. Его заметили, поднялся шум, и он сбежал, так и не сумев добиться желаемого.
– И при чем тут я? – удерживая в узде готового подскочить от подобного известия доктора Кларка, поинтересовался Шейранов.
– Молва в один голос твердит, что это были вы. Вас видели вместе накануне во многих местах. А еще поговаривают о том, что вы ужинали у нее и преподнесли ей какой-то весьма дорогой подарок, который привезли из Европы, – едва не клокоча от ярости, произнес де Торрес.
– Сеньор де Торрес, мы с сеньоритой Анитой действительно вчера встречались. Так уж случилось, что ваша болезнь, а главное – ваше выздоровление сблизили нас, и мы стали друзьями. Вас же не задевало и не оскорбляло то, как мы общались прежде? Уверяю вас, вчерашняя встреча ничем не отличалась от прежних. За небольшим исключением. Меня действительно пригласили на ужин, и я действительно преподнес подарок на правах друга. Это был свадебный подарок, поскольку я уверен, что меня на свадьбе не будет. Не думал, что поступаю предосудительно. А что до ночного происшествия… Уверяю вас, я хочу найти и покарать злодея не меньше, чем вы.
– Хотите сказать, что это были не вы?
– Я вас умоляю. Какой-то идиот выкрикивает, что это был я, и вот уже весь город гудит, обвиняя меня во всех грехах. Уверен, уже никто не помнит, кто именно первым предположил этот вздор.
– Капитан де Кастро и еще двое офицеров видели вас вечером в таверне.
– Глупо было бы отрицать. Я действительно зашел в таверну выпить кружечку пива. После чего отправился на корабль, спать. На причале меня остановил патруль, потом я дождался ялик, после чего оказался на борту «Охотника». Вы можете это легко проверить. Все. Больше я никуда не ходил. Лучше подумайте над другим. Кому может быть выгодно рассорить нас? Боюсь, что у вас есть тайный враг.
– Кхм. Я прошу прощения за то, что пытался вас голословно обвинить. Но…
– Я понимаю. Пока это только мои слова против ваших. А теперь, если позволите, я выскажу свою позицию. Благодарю. Итак. Я собираюсь организовать на Вьекесе ирландскую колонию под рукой испанского короля. И не нахожу ничего лучшего, как попытаться скомпрометировать девушку, являющуюся дочерью человека, в воле которого как благословить это начинание, так и не дать ему ходу. При этом для достижения этой цели я схватил Моргана и доставил в Пуэрто-Рико. Насколько мне известно, вы в курсе не только официальной версии.
– Да, я один из немногих, кому известны подробности этого предприятия, – вынужден был признать команданте, явно пребывая в неуверенности.
– Превосходно. То есть вы прекрасно отдаете себе отчет, какие перспективы открываются передо мной. Уверяю вас, я это сознаю ничуть не в меньшей мере. И я всем этим пренебрегу ради сомнительного удовольствия, в лучшем случае, получить по физиономии ночной вазой? Или вы настолько дурного мнения о сеньорите Сантос, что можете себе помыслить что-то иное?
– Нет. Только не о ней. Но… Ведь она вам нравится. Не смейте отрицать.
– Нравится? Боюсь, что я влюблен в вашу невесту, сеньор де Торрес. Но это ничего не меняет. Я признаюсь в этом вам, но даже не подумаю признаться ей. И никогда не позволю себе преступить правила приличия, хотя бы потому, что от этого всем будет только хуже.
– Странный вы какой-то для влюбленного, сеньор Кларк, – недоумевающе пожав плечами, произнес де Торрес.
– По-вашему, нельзя любить, не теряя головы?
– Но отчего же вы открываетесь не ей, а мне?
– Потому что не желаю смущать ее разум и хочу, чтобы она была счастлива. Я встретил ее слишком поздно, чтобы иметь надежду быть вместе. Но ведь я могу быть ее другом.
– Или любовником впоследствии.
– Вы опять оскорбляете ее недоверием, – покачав головой, возразил Патрик, – а между тем должны знать ее куда лучше, чем я.
– Но я сейчас не о ней, а о вас. В наш век легких нравов вы можете питать надежду стать ее любовником.
– Да. В отношении меня вы можете иметь подобные предположения. Но я с вами честен.
– Хм. Знаете… а я вам верю. Пока добирался сюда, думал, что убью вас. Но… Вот верю, и все тут.
– Кстати, я бы на вашем месте присмотрелся к капитану де Кастро.
– Что вы хотите этим сказать?
– Мне показалось, что ему не очень понравилось то, что я вас вылечил. По-моему, в случае вашей смерти перед ним открывались многообещающие перспективы. А еще он неровно дышит в сторону сеньориты Сантос.
– Ничего подобного не замечал.
– Потому что вы видите в нем друга. А еще потому, что ваше супружество с сеньоритой Сантос является браком по расчету. Я же в нее влюблен, а потому способен заметить то, что ускользает от вашего взгляда.
– А может быть, это вы сейчас стараетесь направить мою агрессию в другую сторону?
– Возможно, и так. Но интриговать против вас я точно не стану. Даже в случае, если я добьюсь успеха, мне это не принесет никаких выгод. Только головную боль. Я не собираюсь навязываться вам в друзья.
– А это еще почему?
– Потому что для меня же будет лучше держаться подальше от вас и вашей семьи. И уж тем более после моего сегодняшнего признания, – пожав плечами, с легкостью ответил Патрик.
