Мистер Ридер тщательно составил объявление в так называемый «раздел страждущих» или, говоря простым человеческим языком, раздел о розыске пропавших родных и домашних животных, которое и продиктовал по телефону в четыре газеты:
Рыжеволосый молодой человек, пожалуйста, срочно свяжитесь с девушкой в брюках гольф.
И дал адрес своей конторы.
Мисс Жиллет явилась на работу с опозданием на час, в чем, впрочем, не было ничего примечательного. Объявлений она не видела, посему мистеру Ридеру не пришлось ей ничего объяснять. Очевидно, она совершенно утратила интерес к его делам и заботам.
В двенадцать часов она вошла к нему в кабинет и заявила, что приглашена на обед и что, скорее всего, не вернется до трех пополудни. Было бы преувеличением сказать, что он огорчился. Пожалуй, мистер Ридер сокрушался лишь о том, что не может сказать ей, что и у него назначено свидание, поэтому ей вовсе необязательно возвращаться ранее трех часов дня.
Ответа на его объявление не было, и он пожалел, что не присовокупил к нему свой номер телефона.
Не успела мисс Жиллет уйти, как пожаловал первый из визитеров мистера Ридера. Инспектор Гейлор желал узнать, какого результата он добился, побывав в тюрьме Брикстон.
– Я склонен согласиться с вами, – заявил он, когда мистер Ридер вкратце пересказал ему содержание своей беседы с заключенным. – Во всяком случае, у нас нет никаких улик, на которых можно было бы построить обвинительное заключение. Пистолет оказался иностранного производства, и нам удалось отследить один важный факт – когда он был продан в Бельгии, Элсби все еще сидел в тюрьме. Разумеется, его могли перепродать ему, но это маловероятно.
– Вы никогда не слышали о Синдикате Писарро? – задал вдруг неожиданный вопрос мистер Ридер.
У Гейлора была великолепная память, особенно учитывая, что он сам занимался этим делом.
– Охотники за сокровищами, – улыбнулся инспектор. – Странно, что вы вспомнили о Писарро. Я как раз пытался отыскать хоть какие-нибудь следы человека по имени Гельпин, который был одним из самых крупных его акционеров и таким же невероятным простофилей. Он нужен мне, чтобы разузнать кое-какие подробности о его бывшем помощнике, но я не смог его найти, что довольно странно, поскольку он весьма состоятелен.
– Умер? – предположил мистер Ридер.
Но Гейлор лишь покачал головой.
– Нет, думаю, что он где-то за границей. Во всяком случае, из центральных графств Англии он уехал два года назад.
Мистер Ридер поджал губы и окинул инспектора печальным взглядом.
– Уехал из центральных графств два года назад… – повторил он. – Бог ты мой! Причем уехал с аккредитивом в кармане, вне всякого сомнения. А сколько вообще участников было в Синдикате Писарро?
Гейлор с подозрением уставился на него.
– С чего это вдруг такой интерес? Или кто-нибудь еще из членов Синдиката отправился на жительство за границу?
– Двое, насколько мне известно. – В кабинете воцарилась мертвая тишина, которую мистер Ридер наконец нарушил. – Одним из них был молодой человек по имени Сифилд.
Гейлор кивнул.
– Знакомое имя. А вторым?
– А второго звали Ральф, – ответил мистер Ридер.
Из ящика он вынул краткий отчет, подготовленный сегодня утром, и молча протянул его инспектору. Гейлор читал очень медленно, в чем, впрочем, не было ничего удивительного, поскольку почерк у мистера Ридера был отвратительный и неразборчивый.
Закончив, старший инспектор потянулся к телефону.
– Мне стало известно, что Гельпин держал свои деньги в Шотландско-Мидландском банке в Бирмингеме. Вы не возражаете, если я позвоню им?
Уже через пять минут он разговаривал с банком. Мистеру Ридеру были слышны лишь его вопросы и односложные ответы.
Наконец Гейлор положил трубку на рычаг.
– Аккредитив, – коротко бросил он, – обналиченный в Париже, Будапеште и Мадриде. С тех пор банк получил три чека на внушительные суммы. Они были обналичены в иностранных городах, и к ним прилагались письма от мистера Гельпина. Управляющий банком утверждает, что Гельпин любит путешествовать, посему происходящее его ничуть не встревожило; кроме того, сальдо банковского счета у него по-прежнему очень хорошее. Правда, он сказал одну вещь, которая может иметь – а может и не иметь – большое значение: уезжая, Гельпин сообщил, что намеревается побывать в Монтре.
Мистер Ридер сразу же вспомнил небольшую карту на стене комнаты Литноффа с неровным красным треугольником на ней.
Тут ему пришлось встать из-за стола, чтобы подойти к двери приемной и принять каблограмму от посыльного компании «Вестерн Юнион». Подойдя к окну, он открыл ее и прочел печатный текст. Она была подписана Мэрфи, главой Нью-Йоркского отделения сыскной полиции.
…банда Писарро разгромлена десять лет назад. Сам Писарро отбывает пожизненный срок в «Синг-Синге». Последний раз его правую руку, Кеннеди, видели в Калифорнии двенадцать лет назад. Считается, что он завязал с прошлым и встал на путь исправления. О новых предприятиях Писарро здесь ничего не известно.
Гейлор перечитал каблограмму и вернул ее Ридеру.
– Так вы полагаете, это проделки Писарро?
– Есть у меня такое неприятное подозрение, – ответил мистер Ридер.
Его преподобие доктор Ингам прибыл в два часа, в тот самый момент, когда мистер Ридер поедал одну из двух больших булочек, которые неизменно покупал по пути в свою контору и которые столь же неизменно заменяли ему обед.
Судя по быстрому и нервному стуку, клирик пребывал в крайне возбужденном состоянии.
– Дорогой мой, произошло нечто удивительное… Нашелся мистер Ральф!
Пожалуй, мистеру Ридеру следовало бы испытать прилив радости и облегчения, вместо этого он явно огорчился.
– Новости и в самом деле приятные, – сказал он, – даже очень приятные.
Священнослужитель порылся во внутреннем кармане пальто и выудил оттуда каблограмму.
– Сегодня утром я нанес визит мисс Ральф, и во время моего пребывания в гостинице пришла вот эта каблограмма. Естественно, молодая леди вне себя от радости. Должен признаться, и у меня на душе стало гораздо спокойнее.
Мистер Ридер взял у него из рук каблограмму. Она была отправлена с берлинского вокзала и адресована Джоан Ральф, гостиница «Хеймаркет».
…пробуду в Германии еще месяц. Пиши мне в гостиницу «Мариенбад Мюнхен» с пометкой «до востребования». С любовью, папа.
– Замечательно, – сказал мистер Ридер.
– Я тоже так думаю. Я попросил у молодой леди разрешения взять эту каблограмму, чтобы показать ее вам.
– Замечательно, – вновь повторил мистер Ридер.
– Действительно, – согласился доктор Ингам. – Но не все так гладко. Его могли срочным образом вызвать в Германию, так что у него не было времени связаться с дочерью…
