– Как это невежливо с вашей стороны! – заметил он.
– Но ведь так оно и есть, – возразил Гейлор. – Вы всегда придерживаете про запас козырного туза в рукаве, чтобы в нужный момент выложить его на стол, в чем повинна ваша любовь к спецэффектам… или чувство юмора.
На миг в глазах Ридера заблистали лукавые искорки, но потом лицо его вновь превратилось в непроницаемую маску.
– У меня нет… э-э-э… чувства юмора, – только и сказал он.
Но во всяком случае тщеславие у него наличествовало, и тот факт, что его маленькая слабость была столь жестоко выставлена на всеобщее обозрение и осмеяна, вызвал у мистера Ридера немалое раздражение.
На следующее утро он поднялся в шесть часов и к половине восьмого уже направлялся в долину Темзы. Вчера он обзвонил восемь различных эллингов на всем протяжении от Виндзора до Хенли и нашел то, что искал, на окраине Бурн-Энд. Заглянув к корабелу, которому звонил давеча, он обнаружил, что тот с самого утра пребывает в трудах праведных.
– Это вы тот самый джентльмен, что интересовался «Зайрой»? Я собирался отправить одного из своих помощников, чтобы он взглянул, по-прежнему ли она пришвартована у причала, но сейчас не могу без него обойтись, лишняя пара рук нужна мне до зарезу.
– Знаете, это и к лучшему, наверное, – заметил мистер Ридер.
– Понимаете, какая штука, – продолжал шлюпочных дел мастер. – Не успели вы позвонить мне, как яхта прошла мимо, направляясь в Марлоу. Нет, раньше я ее никогда не видел, но название заприметил. Просто она относительно недавно появилась в наших краях и еще не успела примелькаться. «Зайра» – сорокафутовая круизная яхта, почти новая и, полагаю, с довольно мощными двигателями. Во всяком случае, волну она подняла приличную.
Он пояснил, что после разговора с мистером Ридером позвонил в Марлоу, выяснил, что мимо них яхта не проходила, а потому отправил одного из своих помощников прогуляться по пешеходной тропинке вдоль канала, чтобы отыскать ее.
– Она пришвартована у частной причальной стенки, которая ведет от реки к большому зданию из красного кирпича, пустующему вот уже много лет. На борту никого нет, и я полагаю, что у ее нынешнего хозяина имеется разрешение от агентов. А вы что же, подумываете о том, чтобы купить ее?
Подобная мысль никогда не приходила мистеру Ридеру в голову. Он надолго задумался, отчего у корабела сложилось впечатление, будто лишь вопрос цены не дает ему возможности принять окончательное решение.
– Ну да, это довольно необычно для владельца – пришвартовать судно и оставить его без дела на много месяцев. Это ведь небезопасно: на судне моментально заведутся крысы, особенно зимой. Содержание этих больших игрушек обходится в кругленькую сумму, а держать смотрителя на борту попросту невыгодно.
Мистер Ридер неспешно двинулся по тропинке вдоль берега, то и дело останавливаясь, чтобы полюбоваться речными просторами. И несмотря на то что указания получил самые точные, он едва не пропустил узкий канал с переброшенным через него каменным мостиком, уводивший в сторону от реки. Протока, сплошь заросшая камышом, скрывалась в прибрежных кустах. Мистер Ридер с некоторым трудом, но все-таки добрался до ее берега и только тут обнаружил, что канал вымощен камнем. Дальше он двинулся с величайшей осторожностью, хотя и располагал визуальным подтверждением того, где находится его край.
Впереди показался большой пруд, нечто вроде заводи. Продравшись сквозь заросли кустарника, мистер Ридер вышел к яхте, нос которой оказался от него буквально на расстоянии вытянутой руки. Выглядела она покинутой и безлюдной. Носовая часть судна была затянута парусиной, но шлюпочных дел мастер предупреждал об этом, и потому мистер Ридер оказался готов к такому зрелищу. Он сунул руку в карман и осторожно двинулся вдоль корабля. Он отметил про себя, что все иллюминаторы не только задраены, но и закрыты изнутри плотной коричневой бумагой.
– Эй, есть здесь кто-нибудь? – крикнул сыщик.
Ответа не последовало. На стремнине безмятежно плескалась камышница, которая при звуках его голоса испуганно шарахнулась прочь, роняя с крыльев капли воды.
Судя по всему, машинное отделение размещалось в носовой части, здесь же, очевидно, располагался и матросский кубрик. Кают-компания шла следом. Именно в ней и были задраены иллюминаторы. Попасть в обе каюты можно было из кокпита у миделя, и в нем он заметил закутанный в парусину штурвал. Двери были заперты снаружи на большие висячие замки.
Мистер Ридер огляделся по сторонам и ступил на палубу, сойдя по короткому трапу в кокпит. Он потрогал замок на двери кают-компании. Тот был заперт, но конструкция его оказалась простой, и если фортуна улыбнулась мистеру Ридеру и он действительно нашел ту самую яхту, которую искал, то и у него в запасе имелось кое-что интересное.
Он перепробовал один за другим три ключа, которые достал из кармана, но подошел лишь четвертый. Замок щелкнул и распался. Мистер Ридер вынул дужку из петель, повернул рукоятку и распахнул дверь каюты. Выждав несколько мгновений, пока глаза привыкнут к темноте, он включил фонарь и направил луч света внутрь.
Кают-компания была пуста. Ее настил оказался дюймов на восемнадцать ниже палубы, на которой он стоял. А потом…
Посредине каюты, поблескивая в свете фонаря, лежал револьвер с белой рукояткой и серебряными накладками.
– Очень интересно, – пробормотал мистер Ридер и перешагнул комингс.
Спустившись, он развернулся и попятился, не спуская глаз с двери, через которую вошел, и держа ее под прицелом своего браунинга. Наконец он почувствовал, что задел каблуком револьвер, сделал еще шаг назад и наклонился, чтобы поднять оружие…
Первое, что он ощутил, это дикая головная боль и резкий свет, бьющий прямо в глаза. Источником его оказалась крошечная сфера на потолке каюты. До него донесся и чей-то огорченный голос, который что-то безостановочно говорил, причем говорил фальцетом, а мистер Ридер этого тембра терпеть не мог. Сознание постепенно возвращалось к нему.
Он был потрясен, обнаружив себя персонажем одной из самых нелепых и фантастических сцен, какие только можно себе представить, участником чего-то такого, что не принадлежало реальному миру, который он любил и в котором существовал. Он превратился в декорацию, физически вырванную из вымысла, порожденного чьим-то больным разумом.
Человек, сидевший в углу кают-компании, уперев ладони в колени, был одет в красную атласную мантию, мефистофельскую шапочку и длинную черную маску с бахромой, скрывавшей даже его подбородок. Пальцы его были унизаны перстнями с драгоценными камнями, поблескивавшими в лучах слабого света, падавшего сверху.
Мистер Ридер обнаружил, что не может пошевелиться: руки его были скованы наручниками, ноги больно стянуты веревкой, а во рту торчал деревянный кляп, тесемки которого были завязаны у него на затылке. Кляп пока не причинял особой боли, но он понимал, что это лишь временное явление. Во всяком случае, он был избавлен от необходимости отвечать экзальтированному и ликующему человеку, сидящему на другом конце небольшого дивана.
