В передней раздался звонок. Может, Роман? Стыдно ему стало, что так грубо с женой разговаривал, и решил приехать домой пораньше, поговорить, помириться?
Зина швырнула мокрое полотенце в кресло, машинальным движением поправила влажные волосы, одернула халат и направилась к двери. Но, распахнув ее, вместо Романа она увидела представительного молодого мужчину в сером длинном плаще и мокрой от дождя шляпе. Под мышкой он держал кожаную папку.
– Это квартира Гончаровых?
– Да… А вы кто?
– Роман Гончаров дома?
– Нет его, он на работе. А вы кто? – Она занервничала. Может, с Романом что-нибудь случилось?
– Я следователь прокуратуры, Марк Александрович Садовников. Мне необходимо поговорить с вашим мужем. Я разговаривал с ним по телефону, он сказал, что с минуты на минуту будет дома.
Зинаида мельком взглянула на протянутое удостоверение Марка и распахнула перед ним дверь:
– Проходите, пожалуйста. Что-нибудь случилось? С Романом?
– Нет, с ним все в порядке.
– Вы только разуйтесь, пожалуйста, а то у нас розовый ковер в гостиной.
Она сказала это непроизвольно, просто не могла, как хозяйка и обладательница нового дорогого ковра, не упомянуть об этом.
Но Марк, даже не взглянув на нее, прошел, обутый, мимо двери, ведущей в гостиную, прямо в кухню, где еще пахло борщом.
– Вам говорит о чем-нибудь фамилия Бонкова? – спросил Марк, усаживаясь за стол и раскладывая на столе папку. – Эта девушка вам знакома?
И он разложил на столе фотографии мертвой Лили Бонковой.
Зинаида оторопела. Она молча перебирала снимки и не знала, что сказать. Судя по всему, Бонкова была мертва.
– Что с ней?
– Она повесилась. Вы знали, что она была любовницей вашего мужа?
Не в бровь, а в глаз! Зина как подкошенная опустилась на стул. «Она повесилась… Она повесилась…» – в ушах все еще звучали слова следователя. А может, ничего не случилось, и она просто вздремнула после обеда, а визит следователя – короткий и нервный сон?
– Вы сказали… что эта девушка…
– Она повесилась. Обстоятельства дела таковы, что вы являетесь одной из подозреваемых.
Она не знала, что Марк позволил себе немного покуражиться, тем более что в его словах абсолютно отсутствовала всякая логика. Ведь если девушка повесилась, то о каких подозреваемых может идти речь? Но ему почему-то так не понравилась эта располневшая клуша с весьма подходящим ей именем Зина, и ее движения, и взгляды, которые она бросала на него украдкой, словно оценивая его как мужчину. Если верить соседям, это именно на нее набросилась разъяренная и выведенная из себя предательским поступком любовника Лиля и принялась наносить удары шлепанцем по голове. Интересно. Болит ли у нее сейчас голова или нет?
– Как это – подозреваемая? Что вы хотите этим сказать?! Что это я убила Лилю?!
– Вы же были ее соперницей. Лиля любила вашего мужа, ваш муж любил Лилю, и вот теперь ее нет. Вашему семейному счастью никто не мешает.
– Постойте-постойте… Вот сейчас придет мой муж, и он расскажет вам, как все было!
– Что именно было?
– Наши отношения… Вернее, их отношения… Они закончились. Понимаете, вам, верно, незнакомо чувство, когда вокруг все рушится. Семья, понимаете? Когда мои дети узнали, что их отец живет с другой женщиной, мой сын сказал, что уйдет из дома, а дочка… А Машенька моя… у нее появились седые пряди в волосах! Она очень любит папу. Она же совсем маленькая, ей всего-то шесть лет! Когда я сказала об этом мужу и предложила ему поговорить серьезно о будущем наших детей, о нас, он выслушал меня; конечно, я плакала, мне было страшно, понимаете? Так вот, он сказал, что ему нужно подумать. Но когда Маша подошла к нему, обвила за шею ручонками и сказала ему: «Папа, не бросай нас…»
Марк подумал, что здесь не обошлось без сценария мамаши.
– …и тогда он принял решение вернуться в семью. Сказал, что сделает это немедленно. Я сказала, что хочу сама, своими глазами, увидеть ее, разлучницу. Мне важно было знать, что он на самом деле решился и не передумает. Я должна была поддержать его в трудную, решительную минуту. И мы поехали с ним к ней, к Лиле этой, когда уже стемнело. Роман поднялся к ней и очень быстро вышел. А следом выбежала она, сама не своя, растрепанная, бледная, и бросилась на моего мужа. Она кричала, что любит его, жить без него не может. Ну, и все в таком духе. А потом… – Зинаида подумала о том, что стоит ей только рассказать, как Лиля набросилась на нее и принялась избивать, как ее смерть могут истолковать как месть. Словно жена любовника убила соперницу, чтобы отомстить за все сразу.
– И что она? Что было дальше?
– А потом она закрыла лицо руками и бросилась в подъезд. Вот и все, – беззастенчиво лгала она. – Вы сказали, она повесилась? В смысле… сама? – Она затаила дыхание.
– Следствие покажет.
– Хотите чаю или кофе?
Она еще и сама не могла понять, обрадовалась ли она по поводу того, что Лиля Бонкова повесилась (господи, ее больше нет!!!), или же расстроилась, поскольку перед ней сидел следователь прокуратуры, а это серьезно, к тому же наверняка имелись свидетели их ночной потасовки с Лилей.
И только когда открылась дверь и вошел муж, она сразу поняла, что он в курсе, напился, тяжело переживает и, что самое главное, он ей, своей жене, теперь никогда не простит смерти любовницы.
– Что, рада? – Он, сверкнув глазами, довольно грубо отстранил ее от себя и направился прямо к Марку. – Вы… А я, знаете ли, выпил после нашего с вами разговора. Не мог удержаться.
Роман Гончаров вдруг резко повернулся, и, судя по тому, как быстро выбежала из кухни жена, он словно одним взглядом прогнал ее прочь.
– Радуйся! Вот ведь люди… – И Гончаров, вдруг дав волю своим чувствам, разрыдался.
8
– На следующий день своего пребывания у меня – утром – Лиля упала с кровати, представляете?
– Как это? – не поняла Рита.
На этот раз Рита чувствовала себя в присутствии своей гостьи куда увереннее – Марк знал о том, кого именно она приютила. К тому же, если вчера она выслушивала откровения Кати Пышкиной просто как человек, удовлетворявший свое любопытство и заодно проверявший свои догадки, то теперь перед ней стояла вполне конкретная цель: выяснить, как жила в последнее время Лиля Бонкова, с кем встречалась и, главное, кому могла понадобиться ее смерть. Другими словами: кто и за что мог убить Лилю? В том, что Лилю не могла убить сама Катя, Рита нисколько не сомневалась. Иначе не оставила бы ее у себя в доме ни минуты.
– Она застилала постель, надавила коленом, чтобы расправить покрывало, и в это самое время кровать развалилась, а Лиля упала и больно ударилась. Между нами говоря, я делала ей даже примочку на локоть, мочой. Вот такая подробность. Вы не представляете себе, как же мне было стыдно. Тоже мне, хозяйка квартиры, подсунула жиличке сломанную кровать! А если бы она покалечилась по-настоящему? Я уж извинялась-извинялась, но Лиля отнеслась ко всему этому с юмором, легко. Сказала, что если убрать сломанные ножки, то можно спать и на полу. И в этот же день она сама отправилась на поиски работы.
