Ее томный вдох, медленный выдох и уверенные прикосновения женских ладоней к моей груди. У меня потребность в этой женщине! Я ликую даже просто от мысли, что она рядом. И впервые готов терпеливо ждать большего.
Мы целуемся, кажется, с прицелом на бесконечность, пока оба не начинаем задыхаться от недостатка воздуха. И шумно дышим в унисон, и ловим такие одинаковые взгляды друг друга.
В них звезды…
…и жажда. Большего.
Наконец-то с облегчением ощущаю, как уменьшается напряжение в ее теле, как она сама начинает осторожные попытки двигаться навстречу. И позволяю себе второй, неглубокий, толчок. Отклик женского тела пьянит упругой мягкостью. Податливостью…
Пришло время удовольствия! Наверняка сейчас мои глаза полны животной тьмы. Но Лина не видит этого. Ее взгляд расфокусирован, словно у слепой, обращен внутрь. Девушка переполнена собственными ощущениями.
Я чувствую ее дрожь. Чую ее бурлящее желание. Слышу ее стоны.
Толчок…
Движение наружу…
И снова, снова, снова…
С каждым разом глубже и сильнее.
Инстинкт молчит. Мыслей нет. Сейчас наша жизнь подчинена одной общей цели. Общему стремлению — движению. Навстречу друг другу.
Ощущения буквально сбивают с ног, вышибают воздух из груди, сносят крышу. Уверен — никогда, ни с любой другой женщиной не будет ничего подобного. Такого чувства полнейшего единения, растворения друг в друге, такой общности. Мы — одно целое!
Ее тело идеально подхватывает любое мое движение, ее отклик совершенен и дарит мне самое необходимое — именно то, что в данную секунду наиболее желанно.
Мое тело, словно искуснейший радар, реагирует на самые незначительные потребности Лины, чувствуя их, улавливая на инстинктивном уровне.
И это так идеально, так естественно, так целостно.
Абсолютно моя женщина. Я сражен! Нет, не влюблен, это больше. Я болен ею, неизлечимо!
Сил уже нет. Или же их несметно много?.. Извечное движение тел доводит до исступления. Мы готовы умереть, чтобы обновленными и наполненными жизнью возродиться вновь.
Я в последний раз устремляюсь вперед, чтобы почувствовать крепчайшие оковы ее жаркого тела. И меня накрывает волной силы, мощным выплеском разрядки. К финалу мы приходим вместе. Сжимая друг друга в объятиях, дрожим от силы последней волны удовлетворения.
«Моя пара не фертильна».
Обоняние зверя всегда готово подсказать мне такие нюансы, поэтому с облегчением приветствую полноценное завершение нашей связи. Нашу немыслимую встречу. Нашу пару.
И пусть знакомство с моим зверем у нее еще впереди, но процесс объединения уже необратим. Сейчас я чувствую одно — правильность всего произошедшего.
И оттого с особым восторгом глажу обнаженную, влажную от пота спину расслабленно приникшей ко мне жены.
И это тоже правильно. Так, как и должно быть.
— Ты — моя, — шепчу ей на ухо. Повелительно и веско.
— А ты — мой, — все еще довольно жмурясь, вторит мне Лина.
Нахалка! Я буду обожать ее вечность.
ГЛАВА 9
Лина
Проснулась с чувством подсознательной уверенности в том, что все в моей жизни хорошо. То, что еще вчера вызывало тревогу, страх и волнение, с наступлением утра нового дня показалось нелепым. Или это ночь все изменила?
Торгфрид определенно вселил в меня уверенность в самых благоприятных перспективах относительно нашего союза. А еще подарил массу головокружительных впечатлений. И воспоминаний, которые, стоило мне проснуться, всплыли в памяти.
Вчера, придя в себя после первой вспышки страсти, с удивлением обнаружила, что уже незаметно опустилась ночь. В широком, во всю стену, окне номера множеством ярких квадратиков-окон светился Новосибирск. Почему-то для меня это многоцветье разномастных огоньков было чем-то удивительным. Опять же я такого раньше не видела.
Торгфрид, осторожно пересадив меня с собственных колен на диван, встал и начал приводить в порядок одежду. И все это, не отводя внимательного, изучающего взгляда. Но его взгляд совершенно не пугал. Каким-то внутренним женским чутьем я поняла, что прониклась доверием к своему мужчине. Близость, несомненно, сломала лед первоначальной отчужденности, став неплохим поводом для знакомства.
И точкой отсчета.
Видимо, оборотню явно полегчало, выглядел он менее напряженным.
А про меня и вовсе говорить не стоит — главное испытание позади! Теперь уже не так страшно смотреть в будущее. Я более чем убедилась, что мне достался внимательный и заботливый мужчина. А значит, семейное счастье вполне реально.
— Теперь ты — жена оборотня, — многозначительно приподняв бровь, сверкнул зеленым взглядом Торгфрид. — Без вариантов.
«А ты — муж ведьмы», — подумала про себя, но промолчала.
И, надеюсь, ему не придет в голову даже посмотреть «налево»! Этого я не переживу и не прощу. Ибо уже схожу с ума по своему веру и не соглашусь делить его ни с кем. Очарую его, влюблю в себя, обязательно. И знания, полученные в Школе обольщения, мне в помощь.
Слегка смутившись собственным мыслям, тоже поднялась, пытаясь разобраться со сбившимся на талии сарафаном. Получалось плохо: муж все изрядно перекрутил, а одну бретельку и вовсе разорвал. Виновник инцидента тут же поспешил на помощь.
— Да можешь вообще не надевать, — пробормотал в свое оправдание. — Все равно спать пора.
Угу, спать… Ну-ну!
— Учитывая, что мне и надеть больше нечего… — протянула я, не подумав, и тут же осеклась на полуслове.
Встретились с мужем взглядами и дружно рассмеялись.
— Извечная женская песня, как я понимаю? — очень даже человечно подмигнул он мне.
— Не в этом дело! — фыркнула в ответ. Смирившись с невозможностью выполнить задуманное, махнула рукой на бретельки и просто подтянула верхний край сарафана, теперь его приходилось придерживать на груди рукой. — Из Школы нельзя забирать больше того, чем на тебе надето. Таковы правила.
— Это мелочи жизни. — И Тор (мне почему-то отчаянно хотелось именно так сократить его имя, муж был таким же мощным и сильным, как и одноименное божество в моем представлении) быстро подхватил меня на руки. — Пора в спальню. Завтра перелет, надо отдохнуть.
Но мы совсем не отдохнули…
Поначалу, пока я, вновь прилипнув к стеклу, рассматривала город, муж расстелил кровать и ушел в ванную. Там почти сразу зашумела вода. Неожиданно раздался его крик:
— Полина!
Вздрогнув, бросилась на призыв. И что же я там обнаружила? Поскользнувшегося на кафеле и растянувшегося на полу в нелепой позе мужа? Не-э-эт! Не дождетесь от древнего и ловкого вера.
