– Если бы я только узнал, кто всё это делает, – Ледков сжал
кулаки, – я бы его собственными руками удавил. Честное слово, удавил бы.
– Но это легко уточнить. – Удальцов не унимался. – Наверняка
о смене охраны знали только несколько человек. Вы и ваш адвокат. Кто ещё?
– Не несколько, – мрачно ответил Ледков. – Мы вчера тоже
выясняли. Об этом знали мой заместитель, переводивший деньги, наш экономист,
мой телохранитель, жена, мой друг в Москве, мой друг в Эстонии и даже моя
любовница.
Дронго подумал, что последние слова были лишними. Вакуленко,
услышав про любовницу, нахмурилась.
– Я всегда полагала, что наши богатые люди – самые
безнравственные существа на свете, – с возмущением заявила она. – Вы могли бы и
не вспоминать о своей любовнице. Нам не обязательно знать, какой вы сексуальный
гигант и как много женщин готовы за ваши деньги лечь с вами в постель.
Удальцов сумел скрыть улыбку. «Дронго» тоже не стал
улыбаться. Ледков понял, что сказал лишнее, и огорченно замолчал.
– Мы проверим все ваши показания, – твердо заявила
Вакуленко, – и в первую очередь сотрудников вашей компании. Убийцу кто-то
проинформировал, в этом не может быть никаких сомнений. Мы сейчас проверяем все
телефонные звонки, поступившие на квартиру Сипаковых. Хозяина квартиры
наверняка предупредили о возможном визите чужого. И поэтому он достал этот
конверт, который мы нашли у него на столе.
– Какой конверт? – спросил сдавленным голосом Ледков. – О
чем вы говорите?
– Конверт с цифрой «три», – пояснила Вакуленко. – Мы его
приобщили к делу, но на нем не было никаких отпечатков пальцев. Даже отпечатков
Сипакова.
Ледков изумленно взглянул на Дронго.
– Мы вас не совсем понимаем, – медленно произнёс Дронго. – О
каком конверте вы говорите?
– Как раз о тех самых. Которые прислали всей этой компании.
Конверт с вложенным листком, на котором была написана цифра «три», лежал на
столе, рядом с убитым. Поэтому нам нужны остальные конверты.
Ледков поднялся.
– Этого не может быть, – твердо сказал он. – Этого просто не
может быть.
– Почему? – не поняла старший следователь.
– Дело в том, – сказал Дронго, тоже поднимаясь со своего
места и хватая Ледкова за руку, – что Ким Сипаков уничтожил свой конверт. Об
этом он сказал нам сам в тот последний вечер, когда мы у него были.
Глава десятая
В кабинете наступило неприятное молчание. Дронго потянул
Ледкова за руку и почти силой усадил на место, сел рядом с ним. Удальцов тихо
барабанил пальцами по столу. Вакуленко закрыла папку, нахмурилась.
– Вы у него специально спрашивали про конверт?
– Абсолютно верно. Спрашивал, куда он дел свой конверт. И он
в присутствии нескольких свидетелей заявил, что порвал его и сжег. И я ему
сразу поверил. Он был ученый и не любил разные мистические символы. Тем более
не верил в эти конверты, считая это чьей-то дурной шуткой. И даже просил убрать
охрану.
– Тогда это не его конверт, – сделала наконец «гениальное»
заключение Людмила Алексеевна.
– Правильно. Вам его подбросили. И я думаю, что первые два
конверта вам тоже подбросили. Просто ваши люди не искали именно эти конверты.
Вам нужно ещё раз тщательно проверить квартиры Низамова и Туричина. Уверен, что
вы найдете там старые конверты, если они их не уничтожили. Я думаю, что,
оставляя конверты рядом с убитыми, убийца намеренно указывал нам на некий след,
в который мы должны поверить.
– Я вас не совсем понимаю, – холодно заявила Вакуленко. –
Два дня назад вы появились у меня и убеждали, что неизвестный убийца рассылает
свои конверты и убивает друзей вашего клиента. Так же утверждали и господин
Ледков, и господин Петунин. А теперь получается, что убийца нарочно запутывает
следы, оставляя нам конверты? Вам не кажется, что вы не совсем логичны?
– Кажется. Но я не знал про конверты. Теперь точно знаю. Их
вам нарочно подбрасывают. Возможно, и фотографию тоже. Нужно проверить, когда
была напечатана фотография, которую вы нашли в доме Туричина.
– Мы это обязательно сделаем, – заявила Вакуленко. – Но
зачем тогда убийце оставлять эти конверты? Там нет ничего, что могло бы указать
нам на другое лицо. Типовые конверты, купленные на почте, обычные листки бумаги
и цифры, напечатанные на компьютере. Для чего нужны эти конверты?
– Он хочет нас убедить в своём первоначальном замысле, –
задумчиво прошептал Дронго. – Он хочет, чтобы мы поверили в эту игру с цифрами.
У него другой план, абсолютной другой…
– Какой? – спросила Вакуленко. – Вы можете нам подсказать?
– Не могу. Но точно знаю, что убийце зачем-то нужно, чтобы
мы поверили именно в версию с конвертами. И, возможно, в версию уголовника
Хомичевского.
– Это только он мог такое придумать, – возмущенно вставил
Ледков.
– Видите, – торжествующе сказала Людмила Алексеевна,
показывая на Ледкова, – даже ваш клиент с вами не согласен. У вас слишком
запутанные версии. Вы сами не знаете, чего хотите. А мы так работать не можем,
шарахаясь из стороны в сторону после каждого нового факта. Если убийца
действовал одинаково во всех трех случаях, значит, это один и тот же человек. И
мы его обязательно найдем.
– Оружие на месте преступления не осталось? – на этот раз
спросил сам Дронго.
– Нет, – ответила Вакуленко, – даже гильзы убийца унес с
собой. Нашел и унес. Но, судя по выстрелам, это был типовой «макаров». Сейчас
наши баллисты пытаются его идентифицировать.
– Он торопился, – уверенно произнёс Дронго. – Поэтому и
принес пистолет. Он точно знал, что у него не так много времени. Ведь в любой
момент могла вернуться Тамара, супруга Сипакова. Поэтому убийца решил
действовать наверняка.
– Может быть, и так, – согласилась Людмила Алексеевна. – Но
и в этом случае получается, что преступник знал о времени появления охранников
или супруги убитого. А это мог знать лишь близкий человек. Мы собираемся
допросить не только Петунина. В Таллин мы уже послали запрос, чтобы там
допросили Арнольда Кросса. И сделаем ещё один запрос на Украину насчет
Хомичевского. Пусть ещё раз всё проверят.
– С самого начала нужно было проверять, – в который раз не
удержался Ледков.
– Мы работаем, как умеем. – сухо отрезала Вакуленко. – О чем
ещё вы говорили в тот вечер с вашим другом? Может, вспомните какие-нибудь
подробности.
– Мы вместе пили кофе у них на кухне, – вспомнил Ледков и
тяжело вздохнул. – Супруга Кима рассказала мне, что вчера ему звонил какой-то
неизвестный и предлагал встретиться вечером у института, сразу после работы. А
он отказался, сообщив, что уйдет раньше с работы. Может быть, вам проверить и
этот звонок?
