– Я не сказал, что вы обсуждаете. Может быть, не намеренно.
Говорили по телефону, даже с мужем, а рядом был кто-то. Ваш водитель,
телохранитель, горничная, секретарь.
– Нет, – отрезала она, – такого никогда не могло быть. И не
будет. Для этого я слишком разумный человек, как мне кажется.
– Ясно. Когда вы уезжаете в Англию?
– Через три дня. А почему вы спрашиваете?
– Возможно, нам придется встретиться ещё один раз.
– Если у меня будет время, – довольно бесцеремонно ответила
она, – не могу обещать. У меня слишком много дел перед отъездом.
Подсознательно она считала его таким же нанятым сотрудником,
какими были её азиатка-горничная, её кухарка в Лондоне, водители,
телохранители. Они все получали деньги её супруга и, значит, входили в
обслуживающий персонал. Ей трудно было принимать Дронго в другом качестве. Он
усмехнулся.
– Можно мне посмотреть фотографии, о которых вы говорили?
– Конечно. – Она легко поднялась с дивана.
Он сразу встал. Она несколько удивленно взглянула на него.
Этот гость был ещё и джентльменом. Она вышла из комнаты и через несколько минут
вернулась с большим серым альбомом.
– Вот, – сказала Ледкова, – если вам интересно.
Он раскрыл альбом. Мальчишеская фотография, где все шестеро
были сняты в майках и трусах, очевидно, играли в футбол или ходили куда-то
купаться. Потом фотография уже старшеклассников. Все шестеро весело улыбаются,
обнимаясь друг с другом. Они ещё не знают, что ждет их впереди. Следующая
фотография, где им уже лет по двадцать. Заметно, как меняются их лица, как
несколько скованно держится Байрам Низамов. Фотография, где им по двадцать
пять. Улыбающийся Петунин, задумчивые Ледков и Сипаков. Кросс смотрит куда-то в
сторону. На следующей им уже лет по тридцать пять. Низамов стоит чуть в
стороне, Туричин наклонил голову. Жизнь уже расставляет их по своим местам.
Ледков ещё достаточно худой, Петунин смотрит как-то мрачно, словно знает, что с
ними произойдет.
На одной из фотографий они снялись с женщинами. Ледков
обнимает свою супругу, Петунин держит за руки свою жену. Туричин и его супруга
просто стоят рядом. Низамов один, Сипаков тоже один. Тамары рядом не было.
Только Кросс в окружении двух молодых женщин, очевидно, жены и дочери. Рядом
стояли ещё несколько мужчин.
– Почему Тамара не снялась вместе с вами? – спросил Дронго.
– Она тогда с нами не поехала. Зато поехала супруга Бориса
Туричина. Бывшая супруга. Мы думали тогда, что сможем их помирить. Но ничего не
вышло, – вздохнула Ледкова. – И вообще я пришла к выводу, что не стоит никогда
лезть в чужую жизнь. Каждый устраивается, как может.
– А кто эти мужчины?
– Разве вы их не узнали? Первый – это Саша Казберук. Он
тогда выбрил голову и стал похож на какого-то азиата. Странно, у него такая
славянская внешность, а с голым черепом он похож на монгола. Второй – это Эмиль
Борисович. Рядом его супруга. Она невысокого роста. Вот он её обнимает. Он её
просто обожает. А за ними мой брат Игорь.
– Я бы их не узнал. Ни Казберука, ни Левина, ни вашего
брата.
– С этой стороны было солнце, а они стояли ближе к зданию, и
свет бил прямо на них. Но Игоря узнать можно, а остальных действительно сложно,
особенно Сашу Казберука.
– Это было за городом?
– Да, мы вместе выезжали на природу, как раньше говорили.
– Светланы Дербеневой с вами не было? – спросил Дронго. Это
была его маленькая месть за её откровенное хамство.
– Кто это такая? – спросила она высоким голосом. – Очередная
фифочка моего супруга? Его новая помошница? У него, кажется, пока только новый
секретарь.
– Нет, она ведущий экономист в компании вашего мужа, – с
самым серьезным выражением лица ответил Дронго, – вы наверняка её видели, она
работает вместе с Эмилем Борисовичем. Ей лет тридцать, очень серьезная женщина,
и муж занимается проблемами ядерной физики.
– Что-то припоминаю, – лениво произнесла Ледкова,
успокаиваясь, – такой «синий чулок». Чересчур умная и поэтому достаточно
агрессивная. Я видела её несколько раз на приёмах. Ничего особенного, хотя она
считает себя привлекательной. Но жутко одевается, безо всякого вкуса.
«Когда невозможно превзойти другую женщину в уме, они
начинают критиковать её одежду», – торжествующе подумал Дронго.
– Спасибо за ваш альбом, – кивнул он, собирая фотографии, –
и извините меня за то, что я отнял у вас время.
– Ничего, – кивнула она на прощание, – надеюсь, вы сумеете
найти этого преступника. Муж говорил, что вы прекрасный специалист.
– Надеюсь, что я смогу оправдать высокое доверие вашего
супруга, – не удержался Дронго.
Она поняла, что он смеется, и нахмурилась.
– До свидания, – ледяным голосом произнесла Ледкова. Этот
тип всё-таки не джентльмен. Он забывает разницу между собой и хозяевами,
которые его нанимают, с возмущением подумала она.
Дронго вышел из квартиры, скрывая улыбку. Один из охранников
все время стоял на лестничной клетке, терпеливо ожидая его появления.
– Звонил Геннадий Данилович, – сообщил он, – попросил, чтобы
вы ему перезвонили.
– Обязательно. – Дронго достал телефон и набрал номер.
Услышал голос Ледкова:
– Звонила следователь Вакуленко. Они провели утром обыск в
квартирах Низамова и Туричина. У Байрама ничего не нашли, наверно, он всё-таки
выбросил свой конверт, а у Бориса нашли ту самую фотографию. Она лежала в
книге. То есть на столе была не его фотография, а всего лишь копия, недавно
сделанная копия. Кто-то отдал свою фотографию, чтобы убийца мог сделать копию.
Алло, вы меня слышите?
– Такие фотографии были только у вас шестерых, – вспомнил
Дронго. – Если исключить Туричина, то остаются пять фотографий. У кого убийца
взял оригинал, чтобы сделать копию?
– Во всяком случае не у меня. Моя фотография у меня дома, в
альбоме, я недавно проверял.
– Я её только что видел. Тогда остаются Петунин и Кросс. Где
сейчас Евгений Романович?
– Он на совещании. К нему приехали гости из Дуйсбурга. А вот
Аллочка вас ждет. Может, тогда уже не нужно с ней беседовать? Она никогда не
была у меня в доме.
– Нужно, – возразил Дронго. – Я хочу выяснить всё до конца.
Сделаем так. Я поеду к ней, а потом поговорю с Петуниным. И вечером я хотел бы
ещё раз встретиться с Александром Казберуком.
– Хорошо, – согласился Ледков убитым голосом. – Что-нибудь
ещё? Вы поговорили с Любой?
– Да. И она показала мне фотографии. Почему вы не
рассказывали мне, что пытались помирить Туричина с его супругой?
