– Ш-шесть, – подсказал Петунин.
– Значит, уже шесть, – согласился Ледков.
– Вы говорили о своих подозрениях следователю?
– Конечно, говорили. Но она только улыбалась в ответ. Похоже,
она в эту мальчишескую историю не очень верит. Но обещала послать запрос и
проверить, где сейчас находится «Кривой Толик». До сих пор мы никакого ответа
от неё не получили. Тогда мы посоветовались и решили, что будет правильно, если
мы начнём собственное расследование. Нужно точно знать, что это такое. Глупая
шутка или настоящая опасность для оставшихся ребят. Для нас четверых.
– И больше никаких врагов у вас не было?
– Не знаю. В детстве, наверно, мы кого-то били, но
поодиночке. Кто-то бил нас. Но таких «общих» врагов не было. Да и сейчас не
могло быть. Байрам работал охранником в туберкулезном санатории. Какие у нас
могли быть общие дела, кроме детских воспоминаний? Боря был фармацевтом. Ким
работает в научно-исследовательском институте. Женя Петунин возглавляет филиал
немецкой фирмы по продаже их оборудования для газовой промышленности. А у меня
свой бизнес, я занимаюсь лесным хозяйством. Мы не имеем друг к другу никакого
отношения.
– Ты з-забыл про Арнольда, – вставил Петунин.
– Верно. Он сейчас возглавляет фирму, занимающуюся
проектированием домов. Очень неплохо зарабатывает. Обещал спроектировать для
нас виллы где-нибудь на эстонском побережье Балтики.
Дронго взглянул на молчавшего Эдгара Вейдеманиса. Его друг
никогда не отличался многословием. И умел понимать его по одному взгляду.
– Не похоже, – словно прочитав мысли своего друга, ответил
Вейдеманис.
– Я тоже так думаю, – кивнул Дронго, – слишком долго и
необычно. Но можно проверить…
– Вы можете нам помочь? – поинтересовался Ледков.
– Постараемся, – немного подумав, ответил Дронго. – Но мне
придется познакомиться с каждым из оставшихся в живых. И начнем мы с «третьего
номера». С Кима Сипакова. Если я правильно вас понял, между первым убийством и
вторым прошло примерно дней пятнадцать? Верно?
– Да. И между получением этих писем и первым убийством тоже
пятнадцать дней, – напомнил Ледков. – Именно поэтому мы так и беспокоимся.
Более всего за Кима. Мы не стали ждать, пока убийца начнет действовать, и
наняли нашему другу охрану.
– Это очень неплохой ход, – кивнул Дронго.
– Мы обратились в частное агентство, и двое их ребят теперь
повсюду сопровождают Кима. Я думаю, кашу маслом не испортишь. Поэтому мы начали
расспрашивать, и нам сообщили, что вы лучший специалист по расследованию самых
запутанных уголовных дел. Мы вышли на вашего друга Вейдеманиса, и он согласился
привезти нас к вам. Хотя я считал, что вы живете в Москве.
– Чаще всего именно там, – ответил Дронго. – И вы хотите,
чтобы я нашел возможного убийцу?
– Конечно. Нам важно не только спасти себя, но и наказать
негодяя, если такой действительно есть, который убил наших товарищей.
– Вы сказали, что Борис Туричин занимался боксом. Насколько
профессионально?
– Дошел до первого разряда. Но за себя постоять мог. Если вы
думаете, что его могли просто так выбросить из окна, то ошибаетесь.
– На его теле нашли следы борьбы?
– Нет. Ничего не нашли. Мы тоже интересовались.
– Когда вы в последний раз с ним виделись?
– В конце мая. Как раз был день его рождения. Он жил один,
без жены, и мы считали нужным собраться вместе, чтобы его поздравить. Приехал
даже Байрам и привез ему коробку конфет. Он был очень расстроган. Потом мы
хорошо посидели в ресторане. Впятером. Арнольд не смог прилететь.
– Вы до сих пор встречались?
– Конечно. Мальчишеская дружба самая крепкая. Мы стараемся
видеться хотя бы раз в квартал или в полгода. У меня день рождения в конце
июля, и все обычно уезжают, но к Борису мы ездили все вместе. Время удобное,
конец мая. Экзамены, все в городе, хорошая погода для поездок на природу. И к
Жене тоже ездим. Он родился в начале февраля.
– Вашего друга Сипакова тоже допрашивали в прокуратуре?
– Они вызвали его первым. Следователь нашла фотогрфию, на
которой мы снялись ещё молодыми. А рядом была карточка, которую мы сделали на
последнем дне рождения Бориса, как раз совсем недавно. Они сразу начали нас
искать. И узнали про эти дурацкие конверты с цифрами.
– Мне нужно будет каким-то образом познакомиться с материалами
обоих уголовных дел, – задумчиво произнёс Дронго, взглянув на Эдгара. – Может,
попросим Леню Кружкова вспомнить о своих связях в прокуратуре?
– Постараемся, – ответил Вейдеманис. – Но ты знаешь, как это
сложно. Они не разрешают знакомиться с такими материалами даже свидетелям. Есть
процессуальный кодекс.
– Оформите меня адвокатом Ледкова или Петунина, – предложил
Дронго. – И я поговорю с этой Вакуленко. Может, мне удастся убедить её показать
мне все материалы.
– Так будет лучше, – согласился Эдгар.
– У вас есть своя охрана? – поинтересовался Дронго у
прибывших к нему гостей.
– У меня есть телохранитель, – ответил Ледков, – работает у
меня больше двух лет. Очень надежный человек. А у Жени пока нет. Но он только
«пятый». Может, пока ничего страшного. До него ещё не дошла очередь.
– Где ваш телохранитель?
– Сидит внизу, в машине. Ждет меня. Мы заказали автомобиль в
отеле, и нам предоставили машину с водителем. Он там нас ждет. Бывший
офицер-пограничник, был ранен, комиссован. В общем, очень надежный человек.
– И больше никого вы с собой не взяли?
– Нет. А вы считаете, что мы могли бы везти с собой
вооруженную охрану через две границы? Да ещё в самолете? – немного обиженно
спросил Ледков.
– Я так не говорил. Люди, которые охраняют вашего друга,
имеют оружие?
– Да, – сразу ответил Ледков, – у них есть право на ношение
оружия. Они сотрудники частного охранного агентства.
– Сипаков знает об этой охране?
Ледков замялся. Посмотрел на Петунина, словно разрешая ему
ответить на этот вопрос.
– Он не з-знает, – ответил Петунин. – Мы ему г-говорили, что
это опасно, но он не с-соглашался. И не х-хочет, чтобы ему выделяли т-такую
охрану.
– Значит, он не знает? – подвел итог Дронго. – И ваши люди
следят за ним, стараясь не привлекать к себе внимание? Верно?
– Он всегда был таким упрямым, – в сердцах произнёс Ледков.
Дронго нахмурился. Подобное обстоятельство могло сильно
осложнить работу частных детективов.
