* * *
После обстоятельного разговора с боссом Сан Саныч с нетерпением дожидался своих корешей на одной из явочных квартир. Майор, как раненый зверь вышагивал по комнате, то и дело выглядывая из-за занавески в окно.
Кузьмич встретил майора Барышникова более чем сдержанно, а когда просмотрел все фотографии, то пришел в ярость. Вместо благодарности майор получил хорошую взбучку и новое задание.
Выглянув еще разок на улицу, Барышников заметил подъехавший иссиня-черный «Форд» и облегченно вздохнул.
— Хорошо, что хоть догадались сменить машину, — пробурчал он и отошел от окна.
Сан Саныч был настроен решительно. Это читалось на его опухшем лице. Он поудобнее уселся в кожаное кресло и приготовился к встрече своих непосредственных подчиненных" а попросту говоря — подручных киллеров.
* * *
Макар Лигачев и Таньга, понуро склонив головы, молча сидели на стареньком диване. Разговор вели Барышников и Сухой, вернее, Сан Саныч задавал вопросы, а Шлема отвечал на них и на резкие критические обвинения.
Майор Барышников вот уже в который раз вскочил с кресла и стал нервно расхаживать по комнате.
Сухой внешне сохранял спокойствие, но было видно, что давалось это ему с огромным трудом: он знал свои промахи…
— Ну и чего вы этим добились? — строго спросил Барышников.
Шлема вздохнул.
— Мы добыли компромат.
Сан Саныч остановился посреди комнаты и резко наклонился к старику.
— И это ты называешь компроматом?
— А что это по-твоему?
Барышников махнул рукой.
— Это хер собачий! — негодующе бросил майор. — Это оборванная ниточка, а где теперь искать клубок, мы не знаем. И во всем виноват ты, Шлема!
Старик поднял покрасневшие глаза на собеседника и недовольно оскалился.
— Почему я?
— Да потому, что ты матерый волк, — пояснил майор, — и так опростоволосился! С них-то что взять?
Им бы только замочить кого-нибудь!
Сан Саныч зло посмотрел на мордоворотов и только махнул рукой. Он понимал, что мозг этой троицы — старый чекист.
— Где остальной компромат? — задал вопрос Сан Саныч старику.
Сухой возмутился.
— Какой остальной?
— Ка-кой остальной, — передразнил майор Шлезду. — Ты что, с неба свалился?
Шлема тоже начал заводиться. Ему надоело, что его отчитывают, словно мальчишку, перед какими-то сопляками.
— Нет, из одного места вывалился! — огрызнулся чекист.
Майор зло усмехнулся. "
— Оно и видно, — устало произнес он, — или ты забыл, что есть негативы, которых у нас нет и будут ли они — неизвестно, дорогой коллега!
Шлема решительно встал.
— В конце концов, Барышников, — бросил старик, — что ты мне жопу в лапти обуваешь?! Где это видано, чтобы с наскока, за пять минут, принести то, не знаю че! Да еще замести следы и незаметно исчезнуть.
— Да, — протянул майор, — вы так следы «замели», что их год еще разгребать будут!
Последнюю фразу Сан Саныч сказал уже потише.
Он и сам понимал, что особой вины мужиков нет: в самом деле, кто за пять минут методом тыка стопроцентно сработает? Это невозможно! И то, что ребята перехватили именно те самые фотографии, — большая удача!
— Ладно, Казимир Владиславович, — примирительно сказал Барышников, — все виноваты! Однако расхлебывать это дерьмо придется нам.
— Ну конечно, — обиженно пробубнил старик, — на большее мы не способны!
Сан Саныч подошел к Сухому и дружески похлопал того по плечу.
— Ладно, Шлема, — устало произнес майор, — не обижайся! Я еще не такую взбучку полутел от хозяина. Давай подумаем, как нам капусту схавать и целыми остаться.
— В такой ситуации вряд ли мы останемся невредимыми, — усмехнулся чекист, — а тем более отведаем деликатесов.
Барышников почесал затылок.
— Сам знаю, но кушать и жить-то хоц-ца! — уверенно сказал майор.
— Хоц-ца, — согласился собеседник.
— Тогда начнем все сначала, — предложил майор и, промокнув лысину, уселся в кожаное кресло. — Что нам известно в этой истории?
Полковник в отставке Сухой Казимир Владиславович медленно достал из пачки сигарету и закурил, что делал только в исключительных случаях.
— Почти все, — сказал он, — и почти ничего!
— Шлема, пояснее, — предложил Сан Саныч Сухому и откинулся в кресле.
— Нам приблизительно известно, что собой представляет компромат, — задумчиво пояснил старик, — и даже фотограф, который сделал эти снимки.
— А точнее?
— На всех фотографиях с обратной стороны стоят две буквы "Е", — произнес Шлемофон, — и, как я понимаю, это и есть инициалы мастера.
Майор усмехнулся.
— Мастер-ломастер!
Сухой ухмыльнулся.
— Не знаю, какой он ломастер, — сказал старик, — но дров он наломал добрых!
Барышников заерзал в кресле.
— Однако вы замочили кого-то в редакции с двумя "Е", — с надеждой произнес майор, — может это и есть тот фотограф — Елизавета Ефимова?
Старик неуверенно склонил голову.
— Теперь не уверен!
— Почему?
— Уж больно молода она была, — сказал опытный чекист, — да и рука здесь чувствуется мужская.
Барышников встал и потянулся. За весь день он сильно намаялся и достаточно истратил нервных клеток.
— Ну, баба это или мужик, — выдохнул он, — а достать этого любителя чужих секретов мы должны из-под земли! Нужно поднять досье на весь персонал этой газетенки и сверить с нашими данными.
Если мне не изменяет память, то Гришин упоминал какое-то имя или кличку «Кэт», правда, он сразу же осекся.
Макар Лигачев, молча наблюдавший за беседующими, вдруг не выдержал и тихо высказал свои соображения по обсуждавшемуся поводу.
— Персонал газеты уже не «поднять», — сказал он со знанием дела, — а вот внештатных корреспондентов и прочих пошерстить не помешает.
Майор и полковник удивленно повернулись к говорившему бугаю.
— А где их шерстить?
— По старым подшивкам, — уверенно произнес Лигачев, — там почти все фотографии подписаны.
Сан Саныч встал и весело хлопнул киллера по плечу.
— А что… — обрадованно воскликнул Барышников, — это идея! Хорошая идея!
