– С того и решила, что Извольская, по твоим же словам, превратила твою жизнь в ад. Повсюду преследовала вас с Ратмановым – увяжется за вами то в ресторан, то куда-нибудь еще. Он и оттолкнуть-то ее не мог, чувствовал свою вину. Ты боялась, что Ратманов вернется к ней.
– Глупости все это, – Варя тяжело вздохнула. – Вот, собственно, и все, что я хотела вам рассказать. Я знала, что вы рано или поздно придете, захотите узнать правду. Я же проговорилась тебе по телефону, Паша! Когда ты расспрашивал меня о косметичке. Сказала, что видела ее на асфальте, в то время, как должна была повторить, что ее не видела ее во время нападения, Лида вернулась за ней в ресторан. И с халатом тоже до меня не дошло. Я не поняла, при чем здесь халаты Андрея.
Людмила Арнаутова с отсутствующим видом смотрела в окно. Ясно было, что и ей эта история порядком поднадоела, а все ее усилия, направленные на месть сестре, которая, пусть не по злобе, могла так подставить ее, отправляя в ресторан, были напрасны. Как и сама месть.
– Во всяком случае, – подытожил услышанное Зимин, – это более-менее похоже на правду.
28
Зимин пил чай с булочкой, когда доложили, что к нему просится свидетель. Все утро он думал о Рите, о том, что в окончательном разрыве ее с Марком теперь виноват уже он, пригласив ее в ресторан. Ревнивый муж вернулся домой и обнаружил, что жены нет.
Марк, как и предполагала Рита, улетел вместе с Белозеровым, торговцем картинами, в Саратов. Покинул Москву, не сказав жене ни слова. И Зимин не знал теперь, какими глазами он посмотрит на Риту, как будет вести себя по отношению к Павлу, влюбленному в нее же. Получалась какая-то грустная, запутанная круговерть.
– Давайте сюда вашего свидетеля, – проговорил он вяло, допивая чай.
Но когда посетитель вошел, он сразу отчего-то понял, что это и есть тот самый свидетель, которого он ждал все эти дни. Трусоватый, но имеющий свою гражданскую позицию. Серый маленький человечек, торжественно несущий правду представителю прокуратуры. Он и вошел, как подобает в таких случаях, с достоинством, задрав маленькую голову и демонстрируя петушиный кадык.
– Присаживайтесь. – Зимин внимательно посмотрел на него. Иванов, Петров, Сидоров? Ну совершенно ничем не примечательная личность – без возраста, без примет. Возможно, он проходил мимо дерущихся, но его, в силу определенных внешних свойств, даже не заметили. Или, как это часто бывает, он увидел преступление из окна. Просто стоял возле окна, курил или пил кофе, глазел на пустынную улицу до тех пор, пока из ресторана не вышло четверо.
– Моя фамилия Дольник. Дмитрий Григорьевич Дольник. Я видел, как убили Лидию Извольскую. По материалам прессы мне известно, что убийца найден. Я вам честно скажу – у меня внуки. Я не мог прийти раньше, хотя и знал, что вы задержали Варвару Арнаутову, хорошую актрису. Представляю, как много ей пришлось вынести в камере, но я боялся, понимаете? Боялся прийти и рассказать обо всем, что я видел.
– И кто же убил Извольскую? – Зимин на минуту допустил мысль, что видит перед собой сумасшедшего. А почему бы и нет? В Москве их полно… Хотя этот самый Дольник мог оказаться и преподавателем университета, и рабочим с молочного завода, или даже скрипачом Большого театра. Одежда вроде бы простая, но сидит хорошо. Кто же он, этот Дольник?
– Вы, вероятно, сейчас смотрите на меня и задаете себе вопрос: что это за фрукт и зачем пришел? Пришел, чтобы рассказать обо всем, что я увидел поздним вечером двадцать девятого августа между десятью и одиннадцатью часами вечера. Не могу утверждать, что я очень люблю наши сериалы, но надо отдать им должное – актеры там по-настоящему раскрываются. И это шанс – чтобы о них знал зритель. Пусть говорят, что это «мыло» и все такое, но у меня на этот счет свое мнение. Это хорошее, часто даже очень качественное кино, длящееся настолько долго, что ты начинаешь привыкать к этим лицам, к их семьям. Они становятся не безразличны тебе. Но я отвлекся. Ресторан «Золотая бабочка» открылся недавно, но сразу приобрел популярность. Возможно, причиной тому стало его удобное расположение и тот ореол тайны, которым его окружили его создатели. К тому же он с самого начала был предназначен для киношной публики. Вот и посудите сами. Я целыми днями сижу дома, у меня такая работа. К тому же я любопытный… на самом деле. Это мой единственный грех, возможно. Хотя мое любопытство можно также назвать любознательностью. Словом, у меня был бинокль, и я довольно часто рассматривал всех входящих и выходящих из ресторана. Я мог бы при желании сделать много интересных кадров, будь я журналистом. Но это – не мое.
Зимин не верил своим ушам. Да, это был настоящий, классический, можно сказать, свидетель… просто-таки драгоценный!
– Послушайте, расскажите, кто убил Извольскую!
– Я понимаю ваше нетерпение. Только скажите, мне ничего не будет за то, что я так долго молчал?
– Нет! – Зимин готов был пообещать ему все, что угодно, лишь бы услышать правду.
– Они вышли вчетвером: два парня, которые почти живут в этом ресторане, так, из числа золотой молодежи. Их имен я не знаю. А с ними – две актрисы, известные всей Москве, Варвара Арнаутова и Лидия Извольская. Я из газет знаю, что они соперницы, что никак не могут поделить Ратманова, это старая история. Я навел на них бинокль… Так и есть. Снова набрались по самые уши! Хоть и идут вместе, но шипят друг на дружку как змеи. Не слышу, но чувствую. А двое парней вроде забавляются ситуацией. Все же обо всем знают! В сущности, им оставалось не так далеко до угла, потом свернуть, пойти по своим делам или остановить такси. Но, как назло, на улице было очень тихо, безлюдно, даже машин не было в нашем переулке. И тут в воздухе словно произошло какое-то движение. Я не сразу понял, что это было, так неожиданно и тихо – сначала. На них напал парень в оранжевом или коричневом свитере с крупным рисунком. Парень такой здоровый и, судя по его движениям, тоже пьяный. Он просто рычал, вероятно, требовал отдать все ценное. Спутники актрис сбежали, вывернув карманы. За секунду их и след простыл. Извольская стала бить бандита сумкой, оттуда все так и посыпалось. Она страшно ругалась. И не было никого, кто видел бы это и мог реально помочь. Правда, я сразу же вызвал милицию. Но все произошло в считанные минуты.
– Откуда вы вызывали милицию?
– Из автомата, я спустился на улицу. Он рядом с нашим домом.
– Что было дальше?
– Сумка упала, бандит принялся копаться в ней, взял кошелек. Там была еще и маленькая такая сумочка, золотая, думаю, женщины в таких держат косметику. Она была очень яркая, сверкала, как кусок золота. Я не сразу понял, что это. Но бандит ею не заинтересовался. Он схватил Извольскую за плечи и что-то сказал ей, она ему ответила, и тогда он тряхнул ее, она вскрикнула. Я подумал, что у нее оторвалась голова! Он был очень сильный.
– Что в это время делала Арнаутова?
– Она ругалась, била своей сумкой бандита по спине, получается, защищала не только себя, но и Извольскую. Я еще подумал – не будь она такой пьяной, не повела бы себя так храбро… а потом он повернулся и ударил ее, она упала. Он взял и у нее сумку, заставил ее снять украшения. Ограбив их, он убежал. Я видел, как Арнаутова подошла к сидевшей у стены Извольской. Она как-то странно там сидела. Молча. Уставившись в одну точку. Арнаутова принялась звать ее, теребить, потом приложила палец к тому месту на шее, где можно пощупать пульс, узнать, жив ли человек. Арнаутова некоторое время простояла в каком-то оцепенении. И по тому ее жесту…Она прикрыла ладонью рот, понимаете, словно заглушая собственный крик. Я понял, что случилась трагедия. Арнаутова отступила назад, споткнулась, чуть не упала. А потом побежала. Быстро-быстро, и тут же свернула за угол.
