В этом месте Лес выглядел по-другому. Здесь он не был той труднопроходимой сумрачной чащей туго переплетенных кустарников, лиан и деревьев, в которую несколько дней назад вошел их отряд. Сейчас они очутились среди высоких, слабо разветвленных деревьев с редкими листьями, пропускающих достаточно света. Даже там, где лианы сплошь опутали верхушки деревьев, лучи Орфиуса, отражаясь от глянцевых кожистых листьев, освещали путь тонкими полосками света и мерцающими бликами.
Клео поймала себя на том, что с нескрываемым интересом рассматривает этот новый, доселе совершенно ей не знакомый Мир. Вопреки представлениям, почерпнутым ею из древних книг и едва сохранившихся фолиантов, Лес отнюдь не был однородным ни по структуре, ни по колориту. Над вершинами низких деревьев высоко вздымались настоящие лесные великаны, на сотни шагов во все стороны раскидывая исполинские ветвистые руки. Это вызывало почти суеверную тревогу.
Кроны деревьев поражали разнообразием форм: одни были конусовидными, другие круглыми, третьи узкими, четвертые, наоборот, широкими… Отдельные стволы резко выделялись светлой окраской среди зелени подлеска.
Лесные деревья редко врастали глубоко в почву. Однако, чтобы противостоять сильным бурям, иногда свирепствующим здесь, они широко простирали когтистые корни по поверхности земли, а иногда из середины ствола росли добавочные корни, поддерживающие дерево на манер костылей. Срастаясь, они местами создавали мощные вертикальные ограждения, под защитой которых, возможно, именно сейчас за людьми недобро следило множество глаз.
Клео поежилась, хотя вокруг стояла влажная жара. Гунн-Терр, почувствовав на себе ее беспокойный взгляд, ободряюще кивнул. Ник ехал впереди, вяло обмениваясь с Ситом репликами. Чуть позади слышалась тяжелая поступь ленивцев: Валу и Рон надежно прикрывали всем спины. Вокруг было тихо и спокойно. Клео даже усмехнулась своим мыслям. «Тихо и спокойно». Применимо ли такое определение к этому вечно голодному миру?
Словно в ответ на ее немой вопрос, Орфиус, вроде только недавно скудно освещавший узкую тропу, точно испугавшись, принялся медленно, но верно втягивать в себя и так редкие столбы света. Его лучи оторвались от земли и, просачиваясь сквозь густую паутину лиан, потянулись вверх, скользя по толстым стеблям и россыпям причудливых цветов. На Лес опускались короткие сумерки.
– Поторопись! – ехавший рядом с Колпом Шептун обернулся к отряду, подняв вверх копье. – До Чистого озера не больше двух тысяч локтей! Надо успеть до темноты!
Повторять не пришлось. Охотники пришпорили ленивцев, и караван поспешно двинулся вперед, сопровождаемый нарастающей какофонией из тысячи звуков: жужжанием местных цикад, музыкальным стрекотом других бесчисленных насекомых, протяжными криками древесных лягушек, рыком невидимых тварей, хохотом беснующихся древолазов – единым беспрерывным вибрирующим гулом, от которого кровь стыла в жилах и сердце норовило выскочить из груди. Надвигалась ночь – Лес просыпался.
* * *
Отряд едва успел вырваться из смыкающегося капканом сырого полумрака Леса. Последние несколько сотен шагов беснующиеся твари преследовали людей буквально по пятам. Клео, вцепившись мертвой хваткой в поводья и уже практически перестав что-либо соображать, пригнулась, почти легла, вжавшись в спину бегущего во весь опор ленивца.
Спереди до нее долетали обрывки ругательств на непонятном языке, свист рассекающего воздух меча, пронзительные завывания и хруст перерубаемых тел. Чуть позади глухо работала тетива. Это альвар бил из лука по смыкающимся над тропой кронам деревьев. Там что-то ревело, ухало, сыпались ветки и сухие ошметки коры. Один раз какая-то подстреленная мелкая тварь рухнула прямо на девушку, едва не выбив ее из седла. По бокам от Клео скакали Рон и Валу. Судя по несмолкающим ни на секунду вою и визгу, перемежающимся мощными глухими ударами, и долетевшему пару раз треску ломающихся копий, охотников сильно теснили.
Клео понимала, что и ее меч сейчас мог бы внести посильный вклад в эту стремительную схватку, но заставить себя даже просто выпрямиться в седле девушка не могла. Мысль о том, что любая из множества провисающих над тропой лиан в один момент может сбросить ее на землю, и тогда точно конец, заставляла еще судорожнее хвататься за шею несущегося ленивца.
В голове вдруг сильно зашумело, послышалось заунывное бормотание, которое все убыстрялось и убыстрялось, а потом слилось в один нарастающий гул. Клео отчетливо поняла, что сходит с ума, и еще немного – и ее голова просто взорвется изнутри. Но… все закончилось так же неожиданно, как началось. Шум боя прекратился. Лес затих, и оставшуюся часть пути отряд проскакал в полной тишине, если не считать тяжелого переступа ленивцев и хриплого дыхания изнуренных схваткой охотников.
Глава 7
Караван остановился у небольшого холма, на котором росло единственное дерево с большой раскидистой кроной. Измученные люди практически сползли с ленивцев. Сил хоть как-то обустроить ночной лагерь уже не было. Мечтать об удобном отдыхе не приходилось. Охотники наскоро сплели из веток шалаши, Сит развел несколько небольших костров. На одном из них Шептун вскипятил воду, бросил в нее несколько щепоток своих снадобий и заставил всех выпить по глотку отвара. Наспех поужинав, все улеглись спать, решив сократить число дежурных до одного человека. Первым вызвался Колп. Остальные не стали возражать, и вскоре лагерь погрузился в тревожный сон, то и дело нарушаемый доносившимися со стороны Леса заунывными звуками, больше похожими на протяжный стон или плач, чем на крики животных.
В раскинувшейся куполом над лагерем ветвистой кроне дерева что-то застрекотало. Колп поднял голову и подозрительно всмотрелся в темноту. Через минуту тут и там раздались глухие шлепки, словно с высоты падали перезревшие плоды. Лицо Колпа скривилось. Он нехотя поднялся, сунул сухую ветку в огонь и, дав ей немного разгореться, принялся обходить спящий лагерь с импровизированным факелом в руке. Чутье его не обмануло. В сухой, выжженной Орфиусом траве копошились жирные многоножки. Колп с исказившей лицо ненавистью и дикой ухмылкой стал подносить к копошащимся кровососам горящую ветку. Твари с писком пытались скрыться в листве, но от сильного жара лопались и тут же скукоживались, сворачиваясь в спираль.
Колп явно получал от этого действия удовольствие. Он шел на звук очередной падающей твари, находил ее в траве и держал рядом факел до тех пор, пока та с шипением не лопнет.
Со стороны Леса раздался долгий, многоголосый плач. Колп поежился, хотя ночь была жаркой и душной.
– Не нравится? – со странной улыбкой спросил он. И длинно сплюнул на землю: – Мне тоже было не лучше.
Следопыт вернулся к своему мешку и, немного порывшись, вытащил небольшой сверток. Высыпав часть содержимого в ладонь и что-то тихо прошептав, бросил щепотку в ближайший костер. Пламя на миг пригасло, а в следующую секунду из костра взметнулся ядовито-оранжевый столб дыма. Колп быстро отбежал в сторону, задержав дыхание и сузив глаза. Ядовитая взвесь быстро поднялась вверх, укутав крону плотной завесой. Там страшно застрекотало, но вскоре наступила мертвая тишина.
