– Ты уже говорил это.
– Я ошибся?
Я подумал о Тони Муне, приятеле Кейси Найс, и промолчал.
– Ты можешь уйти, Ричер, – сказал Шумейкер. – Ты ничего мне не должен. Закон об исковой давности прекратил свое действие годы назад. Привлечь тебя предложил О’Дей. Понимание психологической сути, так он говорит. Он уверен, что только этот подход может принести успех.
– Он ошибся?
– Уходи, если хочешь, – повторил Шумейкер. – Этим делом занимаются сотни людей. И британцы относятся к нему очень серьезно. То есть они уже в деле. На повестке дня встреча «Большой восьмерки». Если ты занимаешься безопасностью, то для тебя это Супербоул
[11]. Так что они уже вовсю работают. И мы вполне обойдемся без тебя. Ты всего лишь один человек. Что ты можешь изменить?
– Это еще одно «понимание психологической сути»?
– Да, конечно, я хочу, чтобы ты там находился. Я хочу, чтобы там были все. Ведь если американский стрелок превратит «Большую восьмерку» в «Большую четверку», наша страна окажется в ужасном положении.
– Так вот каково твое «понимание психологической сути»? Воззвание к моим патриотическим чувствам? Базовый курс манипуляций?
– Иди и поговори с О’Деем, – сказал Шумейкер.
* * *
Что я и сделал, пройдя мимо комнаты для совещаний в соседний кабинет. О’Дей сидел за письменным столом в черном блейзере и черном свитере, с опущенной вниз головой; когда я вошел, он поднял на меня только глаза, словно ему не хотелось шевелить больной шеей.
– Это самая дурацкая идея всех времен, – сказал я.
– И все же для тебя лучше, если ты сумеешь добраться до Джона Котта. Я буду сообщать мисс Найс все, что мне станет известно. Ты сможешь рассчитывать на могущество нашего правительства. Кроме того, тебе необходимо покончить с ним сейчас. Ты лишишься сна, если он не исчезнет.
– У меня нет проблем со сном.
– Тогда спустись с небес на землю. Мы все читали твое досье, те страницы на стене спальни Котта. Мы знаем, что на них написано. Мисс Найс столько же лет, сколько было Доминик Кол, которой отрезали грудь кухонным ножом, потому что ты послал ее арестовать маньяка.
– Да, – сказал я. – Так написано на тех страницах.
– Неужели ты суеверен? Рано или поздно всем исполняется двадцать восемь лет. Тут нет никакой связи. Ты не отправишь ее в лапы к преступнику. Никаких арестов вообще не будет. Мне нужно, чтобы ты находился там, только ты, рядом, лично, и я хочу, чтобы ты привез мне их уши в качестве доказательства.
– Почему я? Этим заняты сотни людей.
– Если все будет просто, кто-то из них наверняка сделает эту работу. Однако просто не будет – такова правда. Я боюсь, что он сумеет проскользнуть мимо всех. Мне необходима на-дежная страховка. Человек, которому я могу доверять.
Очевидно, это было еще одно «понимание психологической сути».
Глава 23
На следующее утро я встретился с Кейси Найс. Ее уже ввели в курс дела, и она светилась от радости, когда рассказывала мне, что будет происходить.
– На наших телефонах есть GPS, так что они будут следить за каждым нашим шагом. Я буду получать информацию в режиме реального времени голосом, текстом и электронной почтой. В наши телефоны заложены номера, позволяющие нам звонить друг другу, а в экстренных случаях – генералам О’Дею и Шумейкеру. Все звонки шифруются, и их никто не сможет отследить.
– Они рассказали тебе о правилах боя?
– Да.
– Кто именно?
– Все.
– Вместе или по отдельности?
– По отдельности.
– Все говорили одно и то же?
– Нет, разное.
– Кого из них ты намерена слушать?
– Генерала О’Дея, – ответила Кейси Найс.
* * *
Шумейкер снабдил нас всем необходимым: зарядными устройствами для сотовых телефонов, кредитными карточками, пачкой английской валюты, зарезервированными номерами отелей, билетами из Атланты в лондонский Хитроу компанией «Дельта». Компания «Гольфстрим» переправит нас в Джорджию, но после этого мы будем летать только коммерческими рейсами, как обычные граждане.
Потом мы еще раз собрались в комнате для совещаний, потому что О’Дей хотел сообщить нам две новости. Во-первых, он показал фотографию, стоп-кадр, полученный с одной из камер наблюдения системы безопасности на Северном вокзале Парижа. На снимке, сделанном через пятьдесят минут после выстрела, убившего Хенкина, был изображен жилистый мускулистый мужчина среднего роста, размытый и немного не в фокусе, но достаточно внятный. Он отвернулся от камеры и быстро растворился в толпе, но его выдали скулы, и я узнал Джона Котта.
Он шел, опустив глаза и плотно сжав губы. Трудно делать выводы по не слишком удачному снимку, но язык тела и выражения лица говорили о том, что он чувствует себя не лучшим образом в толпе, посреди всей этой суматохи. Что вполне естественно. Пятнадцать лет в Ливенуорте и год в глуши Арканзаса. Северный вокзал – один из самых крупных в мире. Слишком серьезное изменение обстановки.
– Это толпа перед поездом «Евростар»
[12]. Поезд на Лондон отошел через десять минут, – сказал О’Дей. – Мы можем считать, что Котт уехал на нем.
– Почему с ним нет Карсона? – спросила Кейси Найс.
– Полагаю, они путешествуют по отдельности, – ответил О’Дей. – Так намного безопаснее. Если удача от них отвернется, то схватят только одного.
Потом О’Дей открыл папку и вытащил стопку бумаг. Анализ лондонских банд, полученный из МИ-5.
– Они уверены, что это английские парни. Они хозяйничают на улицах и очень быстро завладели бизнесом Карела Либора. Слишком быстро, если б известие о смерти мистера Либора дошло до них по обычным каналам. Они все знали заранее, поскольку сами подготовили его убийство.
Он прочитал список из четырех имен, главарь и трое помощников – Уайт, Миллер, Томпсон и Грин, как в какой-нибудь адвокатской фирме. Затем шел внутренний круг, состоящий еще из тридцати человек, к которым обращались за помощью в случае необходимости. О’Дей рассказал, что их называют «Мальчики Ромфорда», и так было всегда, потому что они базируются в районе под названием Ромфорд, находящемся на восточной окраине города, к северу от реки, возле кольцевой дороги.
О’Дей также сообщил, что почти все они белые и родились в Лондоне. Основные интересы – наркотики, проститутки и оружие, что совпадает со специализацией Либора; кроме того, они занимаются рэкетом и дают деньги в долг под проценты – в качестве вишенки на торте. В отчете не приводилось жутких историй о злодейских убийствах, жестоких наказаниях и садистских пытках. Известно лишь, что их многочисленные жертвы бесследно исчезают.
