К сожалению, этого оказалось недостаточно. Первое лицо в отрасли, естественно, почувствовало угрозу, а также возможность для еще большей консолидации ресурсов в одних руках. У него имелись высокопоставленные и хорошо оплачиваемые друзья в самых высоких кругах. В результате законные инстанции решили сделать неожиданную попытку навести порядок. Тут им на помощь пришла погода. Весна на Дальнем Востоке России не похожа на весну в Северной Каролине, Париже или Лондоне. Там еще не сошел снег и температура оставалась ниже нуля.
Самолет человека, только что ставшего вторым в алюминиевом бизнесе, посадили. Его свиту окружили в местном отеле. Дацев был вместе с ними. Быстрый допрос – старое вино в новых бутылках – в стиле КГБ позволил добраться до истины, и Дацева арестовали. О’Дей понял, что снайперу предоставили выбор: вернуться на работу на СВР, без стонов и жалоб, или отправиться в тюрьму. Что не являлось настоящим выбором для всякого, кто знаком с тюремной системой России. О’Дей уже переместил досье Дацева из раздела свободных художников в раздел состоящих на службе правительства. Он не знал, что принесет будущее, но сейчас не вызывало сомнений одно: Дацев не был в Париже, и сейчас его нет в Лондоне.
Мы закончили разговор в вестибюле отеля.
– Ситуация усложняется, – сказала Кейси Найс. – Карсон местный, а Котт говорит по-английски.
– Хочешь кофе? – спросил я.
– Нет, – ответила она.
– Горячий чай?
– Ну, если только без кофеина.
Мы вышли из отеля и направились в кафе на противоположной стороне улицы, в конце квартала. Оно не принадлежало к международной цепочке. Ничего общего с кофейней в Сиэтле. Обычное лондонское заведение, залитое холодным светом флуоресцентных ламп, с влажными ламинированными столиками. Я заказал кофе, а Кейси Найс – чай без кофеина.
– Закрой глаза, – сказал я.
Она улыбнулась.
– Туфли нужно снимать?
– Подумай о том, что мы видели, когда обходили Уоллес-Корт. Представь его. Скажи, что сразу бросается в глаза.
Кейси закрыла глаза.
– Небо.
– Как и мне, – сказал я. – Там нет высоких зданий. Ряд трехэтажных домов, попадаются многоквартирные четырехэтажные и пятиэтажные, но больше всего коттеджей на две семьи, некоторые с большими мансардами.
– Всего получается около десяти тысяч окон верхних этажей в радиусе трех четвертей мили.
– Но не десять тысяч. Тут не Манхэттен или Гонконг. Мы в Ромфорде. Однако несколько тысяч определенно наберется. Из которых пара сотен будут действительно хорошим выбором для снайпера. Как бы ты поступила, если б стояла во главе службы безопасности?
– Я бы обратилась к Секретной службе.
– Ну а если б ты возглавляла Секретную службу?
– Я ничего не стала бы менять. Предложила бы делать все как всегда.
– И что именно? Ты видела, как приезжает президент?
– Конечно, видела. По перекрытой улице подъезжает бронированный лимузин, который направляется под большой белый тент, натянутый над входом, и прячется там. Президента не видно. Он в безопасности в бронированном лимузине и под тентом. Во всяком случае, от снайпера. Снайпер не может знать, где или в какой момент президент выйдет из машины. Из-за тента он ничего не видит. Конечно, он может сделать несколько случайных выстрелов, но каковы шансы на успех? Скорее всего, он промахнется на двадцать футов и не угадает время на пару секунд.
– Секретная служба использует эту систему, верно? Они всегда так поступают. Бронированный лимузин и белый тент привозят в грузовом самолете военно-воздушных сил. И уже не имеет значения, что британцы говорят, будто они за все отвечают. Если вы хотите, чтобы на вашей вечеринке присутствовал президент Соединенных Штатов, Секретная служба расскажет вам, как она будет проходить. К дому будет прицеплен тент, нравится вам это или нет. И президент не скажет, что остальные не могут им воспользоваться. Он не скажет: «Извините, ребята, но вам следует войти со служебного входа».
– Не у всех есть собственные бронированные лимузины.
– Не имеет значения. Парочки седанов-«Мерседесов» с тонированными стеклами достаточно. В каком из них приедет премьер-министр? А в каком – его референты и сотрудники? Тот же принцип, что и с тентом.
– К чему ты клонишь?
– Будь я Джоном Коттом, мне бы такой расклад не понравился. Или Уильямом Карсоном. Против меня играет надежная и хорошо продуманная система безопасности, вокруг невысокие дома, траектория выстрела должна быть пологой, а удобные стрелковые позиции ограничены всего несколькими сотнями вариантов. Я хочу сказать, что британцы могут посадить в каждую комнату по полицейскому, если выделят серьезные дополнительные средства.
– Ты считаешь, что атака невозможна?
– Но где она может произойти? Лимузин скроется за тентом.
– Ты забыл о фотографах, – сказала Кейси.
Глава 26
Я спросил у Найс о фотографах, и она подробно ответила на мой вопрос. Как и во всех случаях, когда речь идет о большой политике и дипломатии, все гораздо сложнее, чем кажется. Это не обычный ритуал. Всегда есть некий подтекст. Тут речь идет об имидже, коллегиальности и возможности для маленьких парней постоять рядом с большими на равных условиях. Встает вопрос статуса и достоинства, ведь газеты будут подробно освещать высокую встречу.
Иными словами, она должна быть открытой – как в метафорическом, так и в буквальном смысле слова. Съемки происходят под открытым небом – все должны увидеть, что ты находишься рядом с великими людьми, беседуешь с ними, шутишь, трешься плечами, заключаешь сделки, показываешь, что ты столь же важен, как и другие.
Найс сказала, что они будут находиться на открытом воздухе дольше, чем для того, чтобы сфотографироваться. Они будут разгуливать по лужайке, парами и по трое. Если парень из Италии имеет проблемы с долгом или с евро, он должен сделать так, чтобы все увидели, что он гулял с немцем, погрузившись в серьезный разговор. Может быть, они беседовали о детях или европейском футболе, но для Рима важно сохранить лицо. Точно так же нашего президента увидят беседующим с русским, британца – с французом, японец поговорит с канадцем. Потенциальные варианты контактов бесконечны. К тому же они регулярно действуют друг другу на нервы, и некоторые втайне продолжают курить, так что перерывы просто необходимы. Котт и Карсон получат возможность стрелять по видимым мишеням, уж поверь, сказала Найс.
– А есть шанс отменить встречу? – спросил я.
– Нет, – ответила она.
Сквозь запотевшее окно кафе я заметил, как перед нашим отелем остановился черный фургон.
– Фотографии можно делать внутри?
– Теоретически – да, но не в данных обстоятельствах.
– Разумные предосторожности неприемлемы?
