Я справлюсь!
10 месяцев
Я не справлюсь. Дела мои – полная дрянь.
Едва родители вернули меня после крещения домой, я тут же приступил к разработке плана. И вот, две недели спустя, у меня – ноль без палочки. Ровным счетом нихрена!
Даже дядьки на небе, если они там есть, не смогут меня упрекнуть в том, что я не старался. Подготовку я начал с того, чтобы разучить новые слова. «Папа» и «мама» у меня легко произносились, за ними последовало прекрасное «дай». Кстати, благодаря этому слову я мог, практически всегда, сам выбирать себе еду. В разумных рамках, конечно. Когда отец пил пиво перед телеком, а я крикнул «дай», он только посмеялся. А вот когда мать хотела покормить меня противной кашей, а я сопротивлялся, указал пальцем на фрукты и сказал «дай», она организовала из них очень даже приемлемое пюре на ужин.
Следующим словом для изучения я выбрал «машина». Справился с ним довольно быстро. Хоть на выходе родители слышали «мафына», они прекрасно понимали, о чем речь. Выбрал я его неспроста. С него начиналось осуществление моего не самого гениального плана. А именно с мозговой атаки. Нет, атаковал я не свой мозг. Предков.
«Мафына» превратилась в самое произносимое слово последней недели. С него начиналось утро, и оно же звучало перед сном. Когда отец брал меня на руки, он слышал только – «мафына». Подряд сотни раз. Я умолкал, лишь, когда пересыхало во рту. Но стоило попить водички, «мафына» возвращалась.
Однажды дома я взял в руки игрушечную машинку и мотоцикл, дождался появления отца и устроил показушную игру. Мотоцикл в моих руках спокойно ехал по дороге, когда его, к чертям собачим, сбила машинка. Мотоцикл улетел в другой угол комнаты, а я с гордостью выставил перед отцом машинку, и выкрикнул «мафына». Показанной сценкой хотел тонко намекнуть, что мотоцикл не самый безопасный транспорт, по сравнению с автомобилем.
В другой день, во время прогулки с родителями, я увидел, как к подъезду подъехал на «копейке» сосед. Пока он ходил копаться в багажнике, я рванул к его машине. Сосед не захлопнул дверцу, чем я и воспользовался. Отец не успел до меня добежать, как я сел за руль и заорал «мафына».
Однако, как бы я не старался, ничего из этого не помогало, мозговая атака себя не оправдывала. Но я не сдавался. Хоть от слова уже изрядно тошнило, я знал, что стоит на кону.
Однажды вечером я подошел к отцу, держа в руках его сберегательную книжку, протянул ему и сказал… ну, вы поняли, то самое слово.
– Ты как её достал? – обалдел отец и забрал свою книжку.
– Мафына! – снова крикнул я.
Отец посмотрел тогда на мать.
– Слушай, мне кажется, или Леонас реально намекает нам, что пора покупать машину?
Да не уж то, подумал я! Прогресс! Неужели мои мучения увенчались успехом?
– Хорошая попытка, – ответила мать – научил сына слову, чтоб он меня замучил, и я дала согласие на покупку?
– Ничему я его не учил.
– Ну да, он сам взял и выучил его. Не прокатит, машина будет после переезда.
Я так разозлился из-за своего провала, что крикнул:
– Дерьмо!
Из моего рта вырвалось «Деймо!», и родители уставились на меня огромными глазами.
– Что он сказал? – испугалась мать.
– Дай… мама… – кое-как исправился я.
Родители тогда успокоились, а вот я нисколько. Штурм провалился, продолжать не было смысла.
И на это я угробил две недели!
Особая паника у меня началась, когда пару дней назад, по телеку, министр финансов объявил, что не планируется никакой денежной реформы. То самое объявление, после которого реформа очень быстро должна была случиться и провалиться. А значит, родителям оставалось совсем немного до банкротства. Точнее, не больше недели.
Я продолжал думать. Каждый день я просился на улицу, несмотря на довольно прохладную январскую погоду (8 градусов тепла). Гуляние на свежем воздухе помогало мне лучше соображать. И, тем не менее, хорошие идеи мою голову никак не хотели посещать.
В последнее воскресенье, каким можно было смело его назвать для банковских счетов всех жителей, я снова вывел родителей на прогулку. Пока они наблюдали за мной с лавочки, я взял палочку и ковырялся ею в земле, изображая занятость. В стороне от меня гуляли две девочки, чей возраст едва ли превышал год. Вот уже минут десять, они вели безумно важный, по видимости, разговор. Каждая по очереди что-то вякала собеседнице, и активно жестикулировала руками.
Наблюдая за ними какое-то время, я потерял нить размышлений. Они изрядно отвлекали своей болтовней. Правильно говорят, что женщины начинают трепать языком с самого детства. Я подумал: будь я обычным ребенком, то наверняка бы понимал, о чем они трещат. А так оставалось только догадываться и самому придумывать за них реплики. Чем я и занялся, чтобы немного развлечь себя. Да и отвлечься от постоянных раздумий полезно.
– Сижу я как-то на горшке, а из меня как вылезет такая вот хреновина! – Полноватая девочка в розовой шапке развела руки в стороны.
– Чем тебя кормят? Рискуешь отрастить себе огромный зад – девочка в синей шапке указала пальцем куда-то вниз, но я представил, что говорит она именно про зад.
– Утром обглодала шесть куриных ножек. Надеюсь, все в грудь уйдет – полноватая девочка потыкала пальцем в грудь собеседнице.
– А у меня на завтрак только кипяченая вода. Выросту, буду стройной. Стану моделью.
– Или проституткой.
– Обеим неплохо платят.
– А я устроюсь на скотобойню. Буду мочить коров, и жрать их.
– Какие прекрасные планы.
На этом их беседа, наконец, прекратилась. Полноватая девочка вдруг обратила внимание на мою палочку. Она тут же подбежала, выхватила её из моей руки, и сама принялась играться. Как же пошло это могло бы прозвучать, не будь мы детьми.
Девочка в синей шапке убежала к своему отцу, который сидел на лавочке и общался со вторым папашей. Обоим на вид было лет за тридцать. До меня донесся их разговор.
– Мой тебе совет, переводи все в валюту – сказал один второму. Его, как позже выяснилось, звали Рустам. – Я вот банку вообще не доверяю. Давно уже все поснимал и обменял. Чую, скоро вся эта система накроется к едрене фене.
– Ниче с ней не случится – уверенно ответил второй, отец полноватой девочки. – Да и как их обменять? Я то в Америку не еду. Банк просто так менять не станет.
Ох уж этот Союз. Продавал валюту только выезжающим за границу.
– А черный рынок на что? У меня есть пару знакомых, могу свести – Рустам на всякий случай обернулся, никто ли не услышал.
– Нет уж, спасибо. Все это нелегально, мне такого не нужно. С рублем ничего не случится. Он всегда был и будет дороже валюты.
