Нередко пациент приходит на прием к врачу и выслушивает профессиональное мнение, он автоматически принимает диагноз, затем верит в то, что сказал ему доктор, и, наконец, полагается на лечение и возможные последствия. Пациент внушаем и восприимчив к тому, что говорит доктор. Если же затем он принимает эмоции страха, беспокойства и тревоги заодно с тоской, тогда единственно возможными мыслями (или самовнушениями) будут те, которые соответствуют тому, как он себя чувствует.
Пациент может попытаться иметь положительные мысли о победе над болезнью, но его тело по-прежнему чувствует себя плохо, потому что ему дали ноцебо, что привело к негативному состоянию бытия, срабатыванию тех же самых генов и неспособности видеть или воспринимать какие бы то ни было новые возможности. Пациент в значительной степени находится во власти своих убеждений (и убеждений доктора) относительно диагноза.
Так что же делали иначе те персонажи, о которых пойдет речь в следующих главах, когда вылечили самих себя, используя эффект плацебо? Прежде всего, они не приняли окончательность своего диагноза, прогноза или лечения. Затем они также не поверили в самый правдоподобный результат или свою будущую судьбу, которую авторитетно изложил им лечащий врач. И, наконец, они не положились на диагноз, прогноз или предложенное лечение. Поскольку их настрой (установки) отличался от установок тех, кто, наоборот, принял, поверил и положился. И они оказались в другом состоянии бытия.
Они не были внушаемы к советам и мнениям докторов, потому что не чувствовали ни страха, ни уныния и вовсе не признавали себя жертвами. Наоборот, они были полны оптимизма и энтузиазма, и эти эмоции стимулировали новый образ мыслей, который позволил им увидеть новые возможности. Поскольку их идеи и убеждения не вырабатывали пагубный рефлекс в своем теле, не настраивали его на худшее развитие сценария, как другие получившие подобный диагноз.
Они придали своему будущему иной смысл, поэтому у них было иное намерение. Они понимали эпигенетику и нейропластичность, поэтому, вместо того чтобы считать себя пассивными жертвами болезни, они использовали это знание, чтобы стать проактивными. В результате эти люди добились лучшей участи, чем их товарищи по диагнозу.
Представим теперь среднестатистического пациента, который, получив диагноз, тут же объявляет: «Я собираюсь его опровергнуть». Да, кто-то может не принять поставленный диагноз и последствия, о которых предупреждает доктор, но различие состоит в том, что большинство людей на самом деле не изменяют при этом свои убеждения, намереваясь не болеть. Чтобы изменить веру, требуется изменить подсознательную программу, ибо вера, как ты скоро узнаешь, есть подсознательное состояние бытия.
Те, кто в деле изменений опирается только на сознательный разум, не смогут перепрограммировать свои гены. На рассудочном решении их исцеление и заканчивается. Они неспособны положиться на возможность, потому что по-настоящему не могут стать внушаемыми и открытыми ни для чего из того, что отличается от указаний доктора.
А может быть, всякий раз, когда люди не реагируют на лечение или когда их здоровье остается прежним, причина в том, что они каждый день живут в одном и том же эмоциональном состоянии? Получается, врачебный диагноз стал современным эквивалентом проклятия вуду?
Сделаем небольшое отступление и чуть подробней рассмотрим, что такое вера, начав со следующей идеи. Когда ты связываешь вместе последовательность мыслей и чувств так, чтобы они в конце концов стали привычными или автоматическими, то они формируют установку. А поскольку то, что мы думаем и чувствуем, создает состояние бытия, установки превращаются в состояния бытия. Они могут колебаться от момента к моменту в силу того, что ты изменяешь, как ты думаешь и чувствуешь. Любой данный настрой может длиться минутами, часами, днями или даже целую неделю или две.
Например, если тебе в голову пришло несколько хороших мыслей, породивших добрые чувства, ты можешь сказать: «У меня сегодня все хорошо». А если череда негативных мыслей сопровождается у тебя рядом отрицательных чувств, ты скажешь: «У меня сегодня дурной настрой». Если ты отметишь один и тот же настрой много раз, он становится ярлыком.
Если ты повторяешь или поддерживаешь определенный настрой достаточно долго и связываешь вместе эти виды установок, то именно так ты создаешь убежденность, или веру. Вера – это попросту расширенное состояние бытия. По существу, убеждения – это мысли и чувства (установка), которые ты снова и снова продолжаешь думать и чувствовать, пока жестко не свяжешь их в своем мозге и эмоционально не обусловишь рефлексами своего тела. Можно сказать, что ты попадаешь в зависимость от них, из-за чего их так трудно изменить. Кроме того, тебе не нравится, когда их кто-нибудь оспаривает. Поскольку опыт впечатан в твой мозг и химически воплощен в эмоциях, большая часть твоих убеждений основана на прошлом опыте.
Таким образом, когда ты снова и снова возвращаешься к одним и тем же мыслям, продумывая и анализируя свои воспоминания, эти мысли сплетаются в автоматическую бессознательную программу.
Если ты развиваешь одни и те же чувства, основанные на прошлом опыте, и чувствуешь себя точно так же, как ты чувствовал себя, когда это событие реально произошло, ты приучишь свое тело подсознательно быть выразителем этой эмоции – при этом оно будет неосознанно жить в прошлом.
Получается, что убеждения – это подсознательные и бессознательные состояния того, что было унаследовано из прошлого. И убеждения более постоянны, чем настрой, – они могут длиться месяцами или даже годами. А поскольку они длятся дольше, то становятся более программируемыми внутри тебя.
Удачной иллюстрацией вышесказанного может послужить одна история из моего детства. Я рос в итальянской семье, и когда перешел в четвертый класс, мы переехали в другой город, где жили итальянцы и евреи. В первый же день в новой школе учитель посадил меня рядом с тремя еврейскими девочками. Эти девочки тут же деликатно сообщили мне последние новости о том, что Иисус не был итальянцем. Это был один из самых запоминающихся дней моей жизни.
Когда я вернулся домой, моя мать-итальянка принялась расспрашивать меня о том, как прошел мой первый день в новой школе, но я отмалчивался. После того, как несколько ее вопросов остались без ответа, она взяла меня под руку и заставила рассказать, что стряслось.
«Я всю жизнь думал, что Иисус был итальянцем!» – сердито выпалил я.
«С какой стати? – возразила мама. – Он еврей!»
«Еврей? – переспросил я. – Какой еще еврей? Разве на всех этих иконах он не похож на итальянца? Разве бабушка не говорит с ним целыми днями по-итальянски? А как же Римская империя? Разве Рим не в Италии?»
Моя вера в то, что Иисус был итальянцем, была основана на моих прошлых переживаниях, а то, что я думал и чувствовал о нем, стало автоматическим состоянием моего бытия. С этой верой мне пришлось побороться, потому что изменять глубоко засевшие убеждения очень непросто. Стоит ли говорить, что у меня это получилось?
