Эти новости он преподнес мне, извиняясь, словно пребывая в уверенности, что я вернулась в Аргентину, только чтобы снова увидеться с ним, а теперь мои планы разрушены. Я уверила его, что прекрасно отношусь к идее быть просто друзьями и что на самом деле я хотела еще раз посмотреть на Аргентину, так как Аргентина меня очень изменила, дала мне голос, повлияла на мое видение мира и бла-бла-бла.
В тот вечер я весело провела время с барменом по имени Оскар. За барной стойкой, на барной стойке и под барной стойкой – после закрытия.
Саша тем временем спала. Когда бы я ни заходила домой, чтобы проверить, как она, моя подруга спала. Поэтому через пару часов я снова уходила. Я встретилась с несколькими своими друзьями, у которых за прошедший год ровно ничего не изменилось, и ходила на свидания со своим барменом, обладателем кудрявой шевелюры и озорных глаз. У него имелась прелестная привычка приводить меня в парк, снимать рубашку и целовать меня на солнце. Пока я развлекалась, Саша просыпалась в пустой квартире и заболевала еще сильнее, физически и эмоционально, не имея возможности поговорить со своим мужем, который проходил детоксикацию в Калифорнии. Словно какая-нибудь рок-звезда. Поэтому однажды вечером мою подругу прорвало.
Саша обвинила меня в том, что я ее бросила, не забочусь о ней, что я очень эгоистична – в общем, все, что вы полагаете, она могла бы мне сказать, она сказала. Я чувствовала себя ужасно виноватой, но была шокирована, потому что до этого на мои предложения позаботиться о ней она отвечала отказом.
«КТО, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ВООБЩЕ СТАЛ БЫ СЛУШАТЬ МЕНЯ В ТАКОМ ПОЛОЖЕНИИ?!» – прокричала она, лежа и рыдая на кухонном полу.
В тот момент я усвоила на всю жизнь: не слушайте, когда человек, попавший в беду, говорит вам, что ему ничего не нужно.
Скандал случился поздно вечером, и я попыталась все исправить. Правда в том, что я чувствовала: магия этой страны вернется, если я помогу своей подруге. Позвонив друзьям, я узнала, где находится ближайшая больница, но Саша, войдя туда и бросив взгляд на толпу народа и повсеместную бедность, развернулась и пошла на выход. Мы взяли такси, где она произнесла гениальные четыре слова водителю: «Отель Four Seasons, пожалуйста».
Один из любимых советов моей матери, родившийся из недели, которую она провела в Сингапуре в отеле Mandarin Oriental, гласит: если чувствуешь себя плохо в чужой стране, не обращай внимания на цену и поселись в лучшем отеле города. Там есть доктора, обслуживание в номерах, каждый день чистые полотенца и белье, кроме того, они принимают кредитки. Поскольку Саша практически выросла у меня дома, мы слышали этот совет множество раз – наряду с «Посмотри в обе стороны, прежде чем переходить дорогу», «В Nordstrom лучшие распродажи обуви», «Всегда носи с собой 20 баксов на такси и паспорт, чтобы можно было опознать тело». Таким образом, мы поселили Сашу в Four Seasons, завернули ее в белые простыни, накормили супом, и она отослала меня обратно в нашу квартиру.
А тем временем Хоуп по-прежнему пребывала в Лос-Анджелесе. В день отлета она не смогла найти паспорт. Ко времени, когда Хоуп смогла сделать новый и застряла на два дня в Детройте из-за плохой погоды, а также отсутствия связи, ее поездка сократилась уже на четыре дня. Когда она, наконец, добралась до Буэнос-Айреса, Саша начала поправляться, но в наших отношениях все еще сохранялся холодок, и нам нужна была энергия Хоуп. К сожалению, Хоуп привезла с собой дождь, поэтому мои попытки провести девочек по моему любимому городу были совсем не так волшебны, как я рассчитывала – все выглядело серым и мокрым.
«Кристин, так всегда и происходит. Ты устанавливаешь чересчур высокую планку и ждешь слишком многого, а потом сходишь с ума, когда все не столь идеально», – сказала Хоуп раз 12 за время нашего общения.
Словно по закону подлости всю неделю, что мы были в Буэнос-Айресе, по телевизору показывали странные вещи. На национальном канале 24 часа в сутки транслировали ледник Перито-Морено, гигантское образование в аргентинской Патагонии, который сошел с Анд прямо в прекрасное бирюзовое озеро. Камера, направленная на ледник, никуда не двигалась, и никто не комментировал происходящее. То есть 24 часа в сутки по каналу транслировали безмолвное движение этой гигантской глыбы льда. Иногда от нее откалывался кусок и падал в воду, поднимая огромную волну, но все остальное время… мы просто смотрели на стену льда.
Я выяснила, что подобные трансляции случаются каждые несколько лет. Примерно раз в четыре года ледник сползает к краю суши и эффектно разрубает озеро напополам. Две части озера пытаются соединиться обратно, медленно подтапливая айсберг с обеих сторон. Такая двойная атака позволяет водам в итоге снова сойтись, и в данном процессе рождается ледяной мост через озеро. Мост постепенно тает и разваливается, пока однажды, в волшебный момент, его арки не становятся настолько тонкими, что вся конструкция обваливается в озеро, порождая волну высотой в десятки метров.
Данное событие могло произойти в любой момент, поэтому всю неделю камеры были направлены на ледник. Набежали в регион и туристы, чтобы успеть запечатлеть момент. Мне происходящее казалось очень забавным, но я тоже все время включала телевизор, когда была в комнате. Надежда, что ты сможешь увидеть этот момент, сводила с ума. И оказалось, наблюдение за льдом очень расслабляет. Саша, Хоуп и я валялись на Сашиной огромной кровати в отеле, смотря телевизор до поздней ночи. Мы представляли, что когда айсберг разрушится, одна из нас воскликнет: «Вау! Видели, какая огромная волна?». «Великолепно. Никогда ничего подобного не видела», – согласимся мы.
Конечно же, ледяной мост разрушился посреди ночи, когда никто, включая и камеры, этого не видел. Ледник не выступает по команде.
Однажды вечером Саша отправилась в постель пораньше, все еще пытаясь восстановиться, и мой бармен, Оскар, пригласил нас с Хоуп выпить. Было воскресенье, большинство заведений не работали, а у него имелся друг, который владел баром под названием Sálvame María – «Спаси меня, Мария». Выяснилось, что под «Марией» имеется в виду не Дева Мария, а друг Оскара Хосе-Мария, который и владел баром. Мы сидели в баре почти одни, и я испытывала разочарование от того, что не могу устроить Хоуп лучший вечер. Нам требовалась ночь, полная южноамериканской магии, желательно украшенная романтическим общением с местными мужчинами, и мое подсознание требовало организовать что-то классное хотя бы для одной из моих подруг.
Оскар пытался заняться своей частью романтических нужд прямо на моем барном стуле, пока Мария опаивал Хоуп вином. В итоге мне удалось стряхнуть с себя руки Оскара, и мы вчетвером отправились на поиски веселья. Ребята отвели нас в ирландский бар по соседству, куда Марию не пустили. Он, похоже, так и собирался стоять и ждать нас на улице, но Хоуп храбро предложила нам всем устроить вечеринку в его доме.
«Ты уверена?» – спросила я ее, чувствуя руки Оскара под своей одеждой.
Эта шикарная женщина пьяно кивнула головой и глянула на меня с невинной улыбочкой. «А почему нет?» И вот уже спустя совсем немного времени моя дорогая, дорогая подруга занималась любовью с толстым мужиком по имени Мария, который недостаточно хорошо выглядел, чтобы его пустили в ирландский бар.
