Если только… если только не поставить машину перед дверью… Фонтен увидит, что кто-то приезжал в его отсутствие и уехал, не застав хозяина, но не узнает, кто именно. Он человек публичный, так что посетителей у него наверняка бывает много.
Сервас смотрел на дом и не видел ничего, хотя бы отдаленно напоминающего охранную систему — не было даже прожектора с датчиком движения. Вокруг было тихо, скованная холодом природа застыла в неподвижности, и людей полицейский тоже не заметил. Он прекрасно понимал, что, если войдет без ордера («по-мексикански», как говорят легавые) и его застукают, на карьере можно будет поставить большой жирный крест. Может, начать подыскивать место охранника уже сейчас? Для начала можно постучать в дверь. Это ни к чему не обязывает. Майор добежал до машины по заснеженному полю, скользнул за руль и тихонько тронулся с места. Он медленно спустился по дороге к аллее позади дома, обогнул два вековых дуба и заглушил двигатель перед крыльцом.
Ладно, что дальше?
Вдруг жена и дети все-таки дома и спокойно спят в своих постелях? Готов ли он сказать этой женщине: «Ваш муж — чудовище, опасный сумасшедший»? Мартен вышел из машины, еще раз взглянул на холмы и зимний пейзаж и выдохнул облачко пара. Его пульс слегка участился. Он поднялся на две ступеньки и позвонил. Внутри было тихо, и большой палец Серваса снова надавил на кнопку. Нет ответа. Дверь как будто дразнила его: «Ну давай, чего ждешь?» На дереве за спиной у сыщика неожиданно громко каркнула ворона, и он вздрогнул.
Давай, сделай это. Докажи, что жив и все еще кое-что можешь…
Когда-то давно один вор показал Сервасу, как за тридцать секунд открыть любую дверь. Замок, с которым ему предстояло справиться, был на вид несложным, но в доме могли быть установлены детекторы движения. Если Фонтену есть что прятать, он вряд ли устроил тайник там, куда так легко проникнуть. Мартен спросил себя, что, собственно, надеется найти. Времени покопаться в компьютере у него точно не будет, и в бумаги он заглянуть не успеет. Сыщик взглянул на замочную скважину: выглядит совсем новой. Тем лучше. Окисление и грязь могут заблокировать ход шплинтов в замке.
Что ты пытаешься доказать? Мужчина вернулся к машине, открыл пассажирскую дверцу, залез в бардачок и достал связку с дюжиной ключей, завернутую в мягкую тряпку. Ключи были не обычные, а так называемые «ударные»: взломщики используют их, чтобы зацепить шплинты. По логике вещей для каждой марки замка должна была бы требоваться своя отмычка, но на практике, чтобы открыть добрую половину моделей, хватало и десяти. Мартен приступил к делу. На восьмом ключе он все еще не преуспел и весь взмок, девятый же чуть не выскользнул у него из потных пальцев, зато подошел. Есть! Дверь распахнулась, и сыщик увидел длинный коридор.
Сервас взглянул на часы: Фонтен отправился на верховую прогулку четверть часа назад.
Стены из навощенного бетона, без единой картинки или фотографии, и пол антрацитового цвета выглядели просто великолепно. Никакой мебели. Ни одного детектора движения в пределах видимости… Полицейский решился и пошел вперед. Справа он заметил ванную, словно бы сошедшую со страниц дорогого каталога — душевая кабина, галечный пол. Все здесь было очень простым (дорогая простота!) и… исключительным.
Мартен двинулся дальше — и вдруг замер, даже перестав дышать. Миска на полу… Пустая. И большая… «Большая миска — большая собака…» — подумал Мартен и почувствовал, как по спине его пробежал холодок. Он ненавидел собак. Как и лошадей. Можно было развернуться и уйти — пока не поздно… Но все же он вошел в гостиную. Высоченный потолок, черно-белая гамма в отделке, абстрактные полотна на стенах, хай-течный письменный стол перед небольшим книжным шкафом, огромный плазменный телевизор над таким же огромным камином, работающим на биоэтаноле: веселый огонь плясал на гальке… Через балконную дверь виден бассейн. Справа — дверь в спальню. Никакой сигнализации… Но собака… Где же живущий здесь пес? Сервас несколько секунд постоял неподвижно, оглядываясь по сторонам. Ажурные ступени из светлого дерева как будто висели в воздухе — они вели на антресоли, нависающие над кухонной стойкой. Он поднял глаза…
И увидел ее.
Большую сторожевую собаку. Породу он определить не сумел, но голова у пса была массивной, а морда — плоской. Чудовище мирно дремало на верхней площадке лестницы, но размер его клыков не оставлял сомнений: домашний питомец Фонтена принадлежал к семейству молоссоидов. Вывели эту породу древние греки, подарившие Александру Великому щенка, способного разорвать на куски льва. Питбули, ротвейлеры, бульдоги и другие им подобные мерзкие твари со стальной хваткой и маленькими злобными глазками были потомками тех древних собак. Сыщик похолодел. Если пес откроет глаза, он мгновенно увидит чужака. У майора пересохло в горле, и во рту не осталось ни одной капельки слюны…
Вали отсюда, болван, развернись и ступай по коридору на цыпочках… пока не поздно…
Малейший шорох, одно неосторожное движение — и сторож проснется. Да еще с минуты на минуту может вернуться Фонтен… Беги! Сервас прокрался в кабинет. На столе, рядом с включенным компьютером, лежала стопка малоинтересных бумаг. Незваный гость оглянулся на собаку и бесшумно открыл ящики стола — один за другим. Однако не нашел там ничего, кроме счетов, квитанций и пустых конвертов… Ничего! Полицейский наугад снял с полки несколько книг и тут же поставил их на место, снова покосившись на собаку. Тоже мне сторожевой пес — и ухом не повел! Сервасу показалось, что он даже слышит легкое похрапывание… В голове у него «фонило», как в колонках компьютера, когда рядом находится другой электрический аппарат. Ему показалось, что вся кровь прихлынула к ногам. Уходи немедленно, не трать время попусту…
Мартен быстро обошел кухню, мельком взглянув на огромный холодильник цвета «серый металлик», индукционные плиты, прозрачные шкафчики и календарь с надписью «Почта Франции», и продолжил осмотр в спальне. Эротическая литография на стене. Комод. Пухлое покрывало из буклированной шерсти. Шкафы… Майор открыл дверцы одного из них — на вешалках висели пиджаки и рубашки (в голову почему-то пришла мысль о вымокших штанинах собственных брюк: нельзя оставить следы) и несколько комплектов формы с погонами; на полке лежала летная фуражка. Как и большинство космонавтов, Фонтен был летчиком-истребителем и командиром эскадрильи, прежде чем прийти в Агентство.
На тумбочке у кровати лежала книга.
Сервас подошел ближе, прочел название и оторопел: «Порочность в действии, моральное преследование на работе и в семейном кругу». На обложке была изображена колючая проволока. Книга была оставлена на видном месте. Она могла заинтересовать как тех, кто пытается защититься от извращенцев, так и самих извращенцев.
Мартен почувствовал себя всемогущим — так бывает с любым сыщиком, взявшим след, — но тут же ударился в панику, взглянул на часы и обнаружил, что хозяин дома отсутствует уже двадцать пять минут. Смывайся, рви когти — сию же минуту! Резкий звук разорвал тишину, и полицейский подпрыгнул, как будто ему под ноги бросили петарду. Телефон! Через минуту в гостиной включился автоответчик. «Оставьте сообщение после сигнала…» Женский голос, очень напряженный: «Лео, это Кристина. Нам нужно поговорить. Перезвони мне».
