Князь Вяйнемяйнен кивнул головой.
Гостомысл проговорил:
— У меня будет только одна просьба к тебе, отец, — в Словенске остался боярин Стоум, он хитроумен, но в последнее время почему-то стал робеть. Это может его подвести. Поэтому, если понадобится помощь Словенску — помоги.
— Обязательно помогу, — сказал князь Вяйнемяйнен. — Ведь в городе моя дочь, и я надеюсь, что она станет матерью твоих сыновей.
Глава 46
После ухода карел Гостомысл остался один. Он сидел перед очагом, — слуги подбросили в очаг пару поленьев, смотрел на разгорающийся огонь и думал.
Он думал, что мог бы с дружиной вернуться в город. И это было бы правильным поступком. В городе он постепенно собрал бы дружину, а на следующий год, глядишь, и данов потревожил бы.
Одно смущало Гостомысла, — так он мог бы поступить, если бы произошло сражение с данами. Но сражения не было, и это было плохо, потому что без славы победителя ему нельзя было показываться в городе.
От этих невеселых размышлений Гостомысла оторвало появление Медвежьей лапы, который доложил, что дружинники собраны и ждут выхода князя.
— Быстро это ты их собрал, — удивленно проговорил Гостомысл.
— Это сделать несложно. Ведь старых дружинников так мало, что они все уместятся в твоем шатре, — сказал Медвежья лапа.
— Значит, пусть заходят в шатер. Чего им ждать за дверьми, если они мои товарищи? Моим товарищам всегда найдется место рядом со мной, — сказал Гостомысл.
— Ты хороший князь, — одобрительно вполголоса заметил Медвежья лапа и, выглянув за дверь, пригласил дружинников зайти в шатер.
Через минуту дружинники зашли. Их и в самом деле было немного. Гостомысл каждого поприветствовал из них, и предложил сесть на ковер.
Пока они рассаживались, слуги быстро внесли кувшины с вином и кубки.
А раз вино в кубке, то первый тост за князя, его здоровье.
Гостомысл ответил на тост ласково, ибо от этих немногих людей зависело его будущее. Но, обмочив губы в вине, Гостомысл сразу начал говорить, по какому поводу он собрал совет дружины.
Вначале он сообщил о плане преследования Готлиба. Однако говорил неопределенно, словно сторонний наблюдатель.
— Я думаю, — говорил Гостомысл, — что, не наказав Готлиба, мы не можем обеспечить безопасность наших земель с запада.
На этом он замолчал. Свои опасения ему не хотелось выкладывать. Ему хотелось выслушать дружинников.
Жизнь дружинника — походы и сражения. Они не боялись никакого врага, кроме тех, кто приходит с ДРУГОГО мира.
— Раз так, то надо идти и бить Готлиба, — сказал один из молодых дружинников.
— Где только его искать? — проворчал Медвежья лапа.
— Наверняка он сейчас нацеливается на какой-либо город, чтобы ограбить его. Мог податься и на Бирку. Она ближе всего, — сказал один из дружинников постарше.
— А мог и не податься — у Бирки есть договор с датским конунгом. Поэтому Готлиб мог уйти куда угодно, — заметил другой дружинник.
— Так что же нам делать? — спросил Гостомысл.
Дружинники не смогли дать четкого ответа, единственное Гостомысл добился заверения от дружины, что куда он их поведет, туда они и пойдут.
Это был не ответ на вопрос, мучавший Гостомысла. Но он понимал, что дружинники привыкли отвечать на простой вопрос, — идти ли туда, куда хочет князь, или нет?
Но у Гостомысла не было готового решения, а выказывать перед дружинниками свои сомнения он не хотел.
К счастью, пришел Ратиша и сообщил, что Отер-урмянин собрал своих людей для разговора с князем.
Гостомысл сказал, что окончательно определиться с планами возможно только после разговора с норманнами, в связи с чем он откладывает совет, и предлагает Медвежьей лапе и Ратише отправиться с ним на встречу с норманнами.
Дружинники были недовольны, что князь хочет идти на встречу с недавними врагами без их охраны, но тем не менее Гостомысл отправился на встречу только с Медвежьей лапой и Ратишей.
Глава 47
По пути Медвежья лапа завел разговор.
— Зачем тебе встречаться с норманнами? — спросил Медвежья лапа.
— Хочу узнать, войдут ли они в мое войско, — сказал Гостомысл.
— Но ведь они уже дали согласие, — сказал Медвежья лапа.
Гостомысл бросил взгляд на Медвежью лапу
— Да, но мы говорили о том, что пойдем в поход на запад.
— А разве не так? — спросил Медвежья лапа.
Гостомысл бросил взгляд на хмурое небо и ответил уклончиво:
— Только боги знают замыслы людей.
— На встречу с чужими полагается брать с собой и дружинников, — сказал Медвежья лапа.
— Они теперь не чужие, — сказал Гостомысл.
— А если они схватят тебя и отдадут Готлибу? — сказал Медвежья лапа.
— Ладно, возьми несколько дружинников, — сказал Гостомысл. — Хотя норманнов так много, что они все равно не помогут.
— Хотя бы душу успокоят, — сказал Медвежья лапа и подал знак рукой, чтобы их догнали четверо дружинников.
— Так куда мы пойдем? — спросил Медвежья лапа.
— Может, на запад, а может, и на юг, —- ответил Гостомысл.
— Но зачем спрашивать об этом норманнов?
— А ты знаешь, что ответят люди Отера, когда мы скажем, что решили не идти на запад? — спросил Гостомысл
— Какая разница? Какое их дело? — сказал Медвежья лапа.
— Большая. Разве отказ людей Отера идти на юг не сорвет наши планы? — сказал Гостомысл.
Медвежья лапа на секунду задумался, потом проговорил:
— Ну да. Не очень нам везет в последний год.
Командиров норманнов они нашли на поляне перед большим костром. Гостомысла приветствовали с настороженностью.
Ответив на приветствия, Гостомысл сел на толстое бревно рядом с костром и предложил:
— Друзья, присаживайтесь рядом, поговорить надо.
Удивленные столь простым поведением славянского князя, норманны стали подсаживаться. Рядом с Гостомыслом сел сам Отер. Медвежья лапа, Ратиша и дружинники встали за спиной Гостомысла.
Подождав немного, чтобы норманны успели рассесться, Гостомысл проговорил:
— Всего лишь день назад мы считали друг друга заядлыми врагами. Но вот какая жизнь — сейчас мы сидим рядом и должны решить — кто мы. Кто я, известно, — я князь словенского племени. Забот у меня много. Со всех сторон земли нашего государства окружают враги. И сегодня я иду на запад, но завтра я, может, пойду на юг, на восток или на север. Неважно, куда я пойду. Земля — это большой кусок пирога, от которого многие хотят получить свою долю. Мои дружинники всегда будут получать свою долю добычи, и чем больше мы будем воевать, тем больше эта добыча будет. О вас я знаю, что вы бедные, но отважные люди, пришедшие во главе с Отером-урмянином к разбойнику Готлибу, чтобы добыть себе кусок этого пирога. Но Готлиб оказался неважным вождем, потому что он бросил вас в минуту опасности. Теперь вы думаете, что вам делать. Вы можете вернуться домой, но там, кроме нищеты, ничего вас не ждет. Но у вас есть оружие, у вас есть отвага, потому вы нужны мне. Но я нужен вам еще больше, ибо только я смогу дать вам то, к чему вы стремитесь. Но я не буду давать вам много обещаний, чтобы привлечь вас в свое войско. Решайте сами — утром я выхожу в поход, и каждый желающий может пойти со мной и стать моим другом. Так что решайте — кто вы.
