– Останови, – сказал он. Гена от неожиданности нажал на газ, скрежетнул передним бампером о бордюр тротуара.
– Ты предупреждай, когда приходишь в себя, – сделал Гена попытку пошутить.
– Я теперь сам.
– Справишься? – недоверчиво спросил Гена, нахмурив брови.
– Да. Если тебя куда-то подвезти…
– Давай я тебя до дома довезу. На всякий случай. – Гена отчего-то упорствовал. Может, ему просто нравилось водить, а своей машины не было? Отчего же – уважительная причина порулить.
– Нет. – Макс не собирался спорить. И о благотворительности разговора тоже идти не могло. Гена заметил, что намерения у Макса серьезные.
– Ну хорошо, – согласился он и остановил машину у тротуара. – Но ты уверен…
…«что хорошо себя чувствуешь?» – хотел он добавить, но Макс уже был у водительской двери. Гена нехотя вышел. Он понял, что от него хотят отделаться, а навязываться нельзя – очень уж хотелось Гене подружиться со своим спасителем. Настоящих-то друзей у него не было. Он быстро записал свой номер телефона на бумажке-стикере и успел приклеить его на рулевую колонку за секунду до того, как дверь закрылась. Макс махнул Гене, больше для приличия, и газанул прочь. Гена в одиночестве остался стоять, держа в руках ручку и пачку стикеров. На дворе была ночь. Зря Гена отказался, чтобы его подвезли.
Макс зашел в квартиру. Опустевшую, осиротевшую. К нему кинулся Барбос, начал ласкаться, вилять хвостом, прыгал от радости и норовил лизнуть в лицо.
– Барбосушка мой, – Макс взял обеими ладонями щекастую морду пса, пес гавкнул и полез облизывать ему лицо. Собака будто поняла, что произошло что-то ужасное. Будто хотела помочь. Человек сейчас именно в ней искал утешения. Макс опустился на пол, зарылся в собачью шерсть лицом, зашептал бессвязно, как он сожалеет, как он любит… Барбос скулил и не отходил от хозяина, сидевшего на полу в прихожей.
Спустя какое-то время Макс осознал, где он и что делает. И сразу разозлился на себя: что же это он хоронит ее?! У Насти – временное помешательство, связанное со стрессом. Она придет в себя. Обязательно. Может быть, на это потребуется много времени, но главное – она жива. А значит, есть шанс все исправить. Настя вернется к нормальной жизни. А сейчас… Сейчас кто-то должен был ответить за все: за Настю, за ту боль, что Макс терпит сейчас. Макс был решительно настроен. Но куда идти и кому бить морду? Было непонятно.
Он поднялся с пола, повесил валяющуюся куртку. Ботинки поставил в ряд с Настиной обувью. Пять пар сапог – надо же так жить! Макс впервые улыбнулся: «Да хоть десять, кому они мешают? Зато Настя довольна». Он заметил в углу полиэтиленовый пакет. А это что? Осторожно подцепил пакет, раскрыл – в нем лежала Настина одежда. Оказывается, он даже и не понял, что ему в больнице сунули ее вещи. Говорят, в болоте блуждала. А он как-то сознанием пропустил этот момент. Макс раскрыл пакет, вытряхнул содержимое на пол. Н-да, надо было сразу возле стиральной машины доставать – вместе с одеждой посыпались мох, грязь, трава. Он подхватил образовавшуюся кучку и унес в ванную. Стал вытряхивать лишний мусор, прежде чем кинуть вещи в стирку. Из кармана куртки в ванну шлепнулся замусоленный, вчетверо свернутый листок бумаги, превратившийся из-за воды в комок. Макс отложил куртку, поднял бумагу – сейчас все ему казалось важным. С огромной осторожностью начал разворачивать. Бумага рвалась, но сквозь нее просвечивали чернила – что-то было отпечатано на принтере на обычной офисной бумаге. Значит, это не газетный листок, не рекламный буклет, не оберточная бумага – Настя что-то специально распечатала.
Макс отнес находку на кухню, под яркую лампу, и начал раскладывать на столе. Он даже перестал на время дышать, чтобы не дай бог, не испортить. Барбос сел возле стола, заинтересованно следил за действиями хозяина, но не мешал. Тоже ждал результата. «Arizona» прочел Макс на красно-синем логотипе, находившемся в правом углу. Макс ринулся к компьютеру. Так и есть – характерного рисунка пальма не вызывала сомнений – это распечатка с их сайта. И скорее всего, по остальным буквам, и словам, которые удалось прочесть – это купленный тур. Настя купила путевку по болотам!
Макс откинулся на спинку стула. Значит, она пыталась выследить и узнать правду об этом туре, который когда-то придумали покойные Бурдюков с Козловым? «Почему она мне ничего не сказала? Я бы помог! Я был бы в курсе, я бы отговорил!» – разозлился Макс. Барбадос залаял.
– Ты прав, зверь, – согласился Макс, мгновенно теряя злость, – я бы не отговорил. Я смеялся над ее увлечениями и не воспринимал их всерьез. Я бы не помог – я даже отказался отвезти ее в деревню. Чем я последние дни занимался? – Пес полез под диван. – Именно, ножом. Нож меня заботил. Он околдовал меня, так-то.
Макс подумал, что надо бы встать, достать нож из машины и выкинуть его к чертовой матери. Но ему стало лень выходить. Что нож? Это всего лишь железяка. Виноват он сам, Макс. Но он раскроет эту мафию под названием Аризона, или тех, кто скрывается под прикрытием, возможно, безобидной фирмы. Он поймет их преступный замысел – что и с какой целью заманивает людей, сводит их с ума. Он приведет их к уголовной ответственности. Или же расправится сам, своими руками. Доведет ею начатое расследование до финала. И, может быть, сможет вернуть Настю к прежней жизни. Он откроет эти паршивые ворота лешего. Он отомстит за нее.
Макс сел за компьютер. Через интернет заказал тур, но тот вывел информацию, что туристический сезон закрыт до следующего лета. Макс выругался про себя. Какая-то невезуха преследовала его в последнее время. Вот и прогулка по болотам «помахала ему ручкой». Выходит, что Настя успела запрыгнуть в последний вагон, а Макс, как всегда, опоздал… Не хотелось верить, что на этом все закончилось, что месть откладывается. Его Настя лежит в психушке, а он должен продолжать жить, как ни в чем не бывало, и эти твари, которые свели ее с ума, тоже будут преспокойно зимовать, подсчитывая выручку за загубленные души. Нет, так не пойдет! Это несправедливо!
Макс в отчаянии давил кнопку мыши, продолжая посылать запрос в далекую Аризону. Еще, еще и еще, перенося всю свою злость на несчастную мышь. Да пусть она сломается к чертовой матери! И вдруг… в компьютере произошел сбой и «Аризона» дала добро на путевку. Задним числом. Путевка на Настин тур. Макс сначала остолбенел, потом стал поспешно вводить свои данные. Макс торопился, боясь, что вот-вот снова произойдет сбой и он не получит заветную путевку. Но все прокатило как по маслу. Нажав «готово», Макс вытер вспотевшие ладони о брюки. Принтер мерно зажужжал. И вот она – распечатка с оплаченным кредит-картой туром. Это было либо чудо, либо совпадение. Но в любом случае – удача. С такой приятной мыслью Макс заснул безмятежным сном младенца.
День выдался сырой и холодный. Снова лил дождь. Макс злился – столько времени упущено. Проспал как школьник до одиннадцати часов, потом пробки в центре… Из города выехал только в первом часу. Макс вел машину, время от времени взглядывая на карту, которую распечатал с сайта – маршрут экскурсии. Ничего, он догонит. Экскурсия будет продолжаться еще два дня. Он успеет вывести этих негодяев на чистую воду. Как он это сделает – Макс не задумывался, как и не задумывался, что ему это даст и что будет дальше. Да и само желание мстить немного поутихло вместе с уходящей ночью. Однако Макс упрямо ехал. Барбос важно сидел на переднем сиденье, как будто понимал, куда везет его хозяин. За ним он готов был и в огонь, и в воду. Хоть Барбос и был официально Настиной собакой, но почему-то своим хозяином он считал именно Макса – слушался его и даже выполнял некоторые трюки с тапочками. Настя обижалась, ругала предателя, но изменить ничего не могла. Вот и сейчас Барбос повернул голову к Максу и посмотрел на него своими умными и грустными глазами, как будто разделял настроение своего хозяина. Настоящий друг. Макс подмигнул псу, и тут из-за поворота на большой скорости выскочила черная машина и чуть не влетела в их жигуленок. Макс успел среагировать и повернул руль в сторону обочины. Но он тоже ехал не тихо, вдобавок, скользкий от дождя гравий. На полном ходу их вынесло с трассы. Машина закувыркалась по свежевспаханному, подготовленному к зиме, полю. И только слышно было как взвизгивает собака. Черная машина, даже не сбавляя скорости, проехала дальше.
