Продолжая веселиться, я не заметила коварного маневра. Только охнула, когда меня схватили и повалили на подушки. Нависнув надо мной, любимый медленно провел губами по скуле, спустившись к подбородку, а потом по шее вниз, остановившись на границе сорочки. Еще немного вниз… Горячее дыхание и ощутимый укус, заставивший вздрогнуть и тихо застонать. Я так не играю! Это запрещенный прием, но, хомячки пресветлые, как это… волнующе!
Опомниться мне не дали, потому что жадные губы, не прекращая своего движения, вновь поменяли дислокацию. Ох, как же отличаются поцелуи, украденные в укромном уголке, от сладостных прикосновений в ночи! Каждое движение отзывается вибрацией во всем теле, огненным шквалом разгоняя кровь по венам и вымывая все связные мысли. И как же волшебны эти ощущения и мгновения, подаренные любимым мужчиной! Человеком, от которого нет смысла скрывать свою страстную натуру, с которым можно делить дыхание на двоих…
Не знаю, как мне удалось оторваться от сладких губ, но я таки сделала это! И пока голова совсем уж не опустела, сдаваясь на волю взбунтовавшимся гормонам, я решила задать последний мучивший меня вопрос.
— Неужели еще не все? — опередил Дарий и, проведя пальцем по моему носику, быстренько чмокнул в кончик. — Тогда у меня поправка к оговоренным ранее условиям.
Я приподнялась на локтях, чтобы внимательно выслушать «поправки», но невольно опять уловила приятный запах мужа. Ой, я же такими темпами наркоманкой стану! Что ж его флюиды на меня так влияют?
Вопреки ожиданиям, любимый отстранился и, поднявшись на ноги, заставил встать меня.
— Спрашивать и выполнять фанты мы будем одновременно, — вывел Дар меня на середину комнаты. — Закрой, пожалуйста, глаза и не подглядывай. Обещаешь, солнышко? — Меня опять чмокнули в кончик носа.
— Обещаю, — со счастливой улыбкой на лице я смежила веки.
Из динамиков продолжала литься приятная мягкая музыка, придавая позднему вечеру особый привкус романтики. Но никаких других звуков подозрительно не было слышно. Так, что происходит? Я уже начала неуютно себя чувствовать, стоя посреди комнаты в одном белье и с закрытыми глазами. Ну и что, что белье недешевое и комната закрытая, — чем муж-то там занимается? Неожиданно раздавшийся ответ на незаданный вопрос заставил меня вздрогнуть.
— За тобой наблюдаю. Ты такая красивая, когда молчишь! Особенно в этой милой сорочке.
Я уже собралась открыть глаза и высказать наглецу все, что о нем думаю, как из-за спины на плечи легли горячие ладони.
— Не волнуйся так. Мне надо было подготовиться, — прозвучал на ухо тихий голос. — Чувствую себя сейчас, как на экзамене: один неточный ответ — и все, дорога в светлое будущее закрыта.
Я решила вернуться к насущной теме, а то кто-то, похоже, мне зубы заговаривает.
— Так когда я смогу задать следующий вопрос? — Я все еще пыхтела, как обиженный ежик. Кое-кто менял правила игры, из-за чего я начинала нервничать. Закрытые глаза обострили все чувства, заставляя волнительные мурашки бегать вдоль позвоночника.
— Уже скоро. Только сначала сделаем вот что, — и мои ступни оказались на ногах Дария. Крепкие руки обвились вокруг талии, и я для надежности положила на них свои ладони. — Умничка! Теперь обопрись спиной о мою грудь, и делаем шаг вперед.
Я всем телом ощутила, как перекатываются при движении мышцы любимого мужчины, а кожи коснулась какая-то легкая ткань. Дар переодевался? И во что, интересно? Но эти вопросы были вытеснены более насущным, поскольку за первым шагом последовали другие…
— А куда мы идем? — тут же озвучила свой вопрос, но, как только вспомнила про фанты, поспешила исправиться: — Точнее, я хотела узнать, о каком брачном договоре ты однажды упоминал и что будет, если я откажусь его подписывать?
— Ничего не будет, Чудо ты мое. Я просто шутил. Хотя…
— Стукну!
— Ладно-ладно, не бушуй. И не подсматривай! Мы почти дошли.
— Ты открыл окно? — зябко поежившись, спросила я. — И что это за странный звук…
— Можешь открывать глаза, — отстранившись, любимый накинул мне на плечи халатик и тут же прижал к своей горячей груди.
Повиновавшись, я распахнула свои ясные очи и еле удержалась, чтобы не заверещать от восторга. Где небо, а где земля? Не знаю… И на земле ли мы?
Бархатная синева окутывала со всех сторон, и в этой непроглядной темноте порхали мириады крошечных звезд, то поднимаясь ввысь, то стелясь по самому полу. Одни горели яркими солнышками, слепя глаза и вызывая теплоту в груди. Другие же, наоборот, еле-еле мерцали, угрожая в любую минуту раствориться.
— Где мы? — тихо спросила я, боясь спугнуть танцующие огоньки.
— Родная, у каждого члена нашего семейства свой особый дар… Я, как ты уже знаешь, могу подобрать пару для любого заказчика… В общем, грубо говоря, у меня дар Купидона. Я умею сводить любящие сердца, и мне в этом деле очень помогает зал Любви…
— То есть…
— Все эти огоньки — любящие сердца. Находя друг друга, они вспыхивают яркой звездой, освещая полотно жизни. Другие же, потеряв свою половинку — распадаются на части и гаснут, растворяясь в потоке бесконечности. Мне сложно объяснить весь процесс, да и не за этим я привел тебя… Родная, видишь тот огонек? — Проследив за его рукой, заметила яркое солнышко, парящее в вышине. — Он наш…
Я некоторое время не могла отвести от него глаз. Более слов не требовалось. Развернувшись в кольце рук мужа, привстала на цыпочки и поцеловала его. Признательность, нежность, радость и страх потери… Сколько в этом поцелуе было оттенков и привкусов. И Дарий отвечал мне тем же, все крепче и крепче сжимая в объятиях. Не отдам… Не отпущу… Никогда!
* * *
Теплые струи, ударяясь о чувствительную кожу, разбивались десятком маленьких капель и медленно скользили по телу. Их неровные дорожки повторяли сильные руки Дария, вызывая сладкое томление. Повернувшись к нему спиной, я прошептала заветное слово и, откинув голову на грудь, наслаждалась прикосновениями, на короткое время закутывающими в мыльный кокон. Любимый спешил, нетерпеливо смывая с нас обоих шлейф прошедшего дня. Ночь предстояла долгая и сладкая, но ему было мало отведенных часов. Я слышала его сумбурные мысли, растворяясь в сладких обещаниях и предвкушая…
Наскоро вытерев меня махровым полотенцем и смахнув последние капельки со своей обнаженной кожи, Дарий поднял на руки мое разнеженное тело и понес на кровать. Я же, прикрыв глаза, нетерпеливо кусала губы. Та первая ночь отпечаталась в памяти калейдоскопом чувств, состоящим из наслаждения и страха. Тогда все впечатления были в новинку, и неизвестность слегка пугала, заставляя чувствовать себя неуютно. Сейчас же…
Память о сладких минутах томления вызывала вибрацию где-то глубоко внутри, подобно кругам на воде, расползающимся по всему телу. В местах соприкосновения наших тел зарождались электрические импульсы, возбуждающие нервные окончания. Заставляя нетерпеливо ерзать и тихонько молить о большем.
