…A furore Normannorum libera nos, Domine!
[1]
Пролог
В полумраке Охотничьей залы, чуть разбавленном алым мерцанием углей в камине, с трудом угадывались очертания мебели. Длинный пустой стол, придвинутые к нему вплотную высокие деревянные кресла, безмолвные чучела зверей на массивных подставках. Забреди сюда хвативший лишку гость, коих нынче вечером в Стерлинге было что блох на собаке, он не нашел бы ничего, достойного внимания. Разве только диван с высокой резной спинкой, стоявший напротив камина, смог бы кого-то заинтересовать.
Но увы, диван, несмотря на обманчивую пустоту залы, был уже занят.
– Ах, лорд! Ну что же вы? Здесь ведь совсем никого!
– Леди Чисхолм…
– Просто Абигейл, – жарко шепнула пышная блондинка, придвигаясь вплотную к своему кавалеру. – К чему сейчас все эти глупости? Мы одни и… как долго я этого ждала!
Ладошка дамы будто невзначай легла на колено ее визави, шаловливо теребя край килта. Мужчина хмыкнул:
– Однако вам не откажешь в смелости, Абигейл.
– Дагласы всегда получали что хотели, – заявила прелестница, прижимаясь к нему всем телом. – И то, что мне пришлось сменить фамилию, роли не играет. Ну же, лорд! Эта ваша бесстрастность так возбуждает…
– Я заметил, – проронил тот, едва успев перехватить вторую шаловливую ручку, скользнувшую под килт. – А мы не слишком торопимся? Кроме того, ваш супруг…
– Роди? – Она сморщила носик. – Он слеп как крот!
– Зато богат как Крез, – проницательно усмехнулся кавалер, – и слишком влиятелен для того, чтобы я мог о нем позабыть.
– Чушь! Мало ли у нас богатых да влиятельных? А уж первому советнику короля и вовсе не пристало бояться какого-то там…
– Этот «какой-то там» – ваш законный супруг, Абигейл. Вы сами-то не боитесь?
– Нет. – В улыбке женщины сквозила легкая насмешка. – Я не вчера родилась, лорд Мак-Лайон. И хоронить себя заживо рядом с этим старым сморчком не собираюсь.
– Какая верная жена, – с чувством проговорил советник, обнимая раскрасневшуюся даму за талию, – это была единственная возможность сберечь тайну килта еще хоть на пять минут. – И что же вы тогда вышли за него, Абигейл? С вашими несомненными достоинствами?
– Вы столько говорите о моих достоинствах, но до сих пор так и не удосужились на них хотя бы взглянуть. А я вас уверяю, там есть на что посмотреть!
– И не только посмотреть?..
– О да-а… Лорд Мак-Лайон, вы невозможны! Еще ни один мужчина так долго не сопротивлялся!
– Разве я сопротивляюсь? Бог с вами, Абигейл. – Ивар покосился в сторону чучела медведя и, подпустив в голос страстной хрипотцы, склонился над тяжело дышащей дамой. – Вы способны вскружить голову даже королю. И я искренне не понимаю, как ваш супруг…
– Опять вы о Роди? – Она недовольно надула уже подставленные для поцелуя губы. – Дался же вам этот неудачник. Всего и есть, что главенство в клане – и то ненадолго. Забудьте о нем, думайте обо мне!
– Только этим и занимаюсь, – жарко дыша в ухо плавящейся леди, уверил королевский советник. – А что вы имели в виду, когда сказали «ненадолго»?..
– То и имела. – Пухлая ручка «верной» жены снова скользнула вверх по его ноге. – В нашем замке такая крутая лестница, а бедный старичок ужасно любит выпить… О, не подумайте дурного, я очень привязана к Роди! Но, сами понимаете, всякое бывает.
– Понимаю. Экая вы, однако, решительная особа, Абигейл. И не печально ли будет во цвете лет остаться вдовой?
– Посмотрите на меня, лорд Мак-Лайон, – мурлыкнула соблазнительница, – и подумайте сами… Одиночество мне не грозит. А что касается положения – своего я не упущу. Младший брат Роди овдовел еще год назад. А он куда как симпатичнее… И наверняка понятливее, чем вы! Лорд, хватить играть со мной, как кот с мышью. Ну же, смелее, я вся горю!..
– Вот это точно, – с облегчением проронил Ивар, железной рукой стиснув ее запястье. – Погорели вы, леди Чисхолм. Скромнее надо быть.
– Н-не поняла?!
Он пожал плечами и легко поднялся с дивана:
– Вы красивая женщина, Абигейл. Но совершенно не в моем вкусе. Хотя такая предприимчивость меня, признаться, восхищает. Кстати, придется вас расстроить – лорд Чисхолм-младший отнюдь не мечтает жениться на вдове своего брата. Больше того, именно он мне вас и заложил.
– Ларри? – Она фыркнула. – Какая чушь!
– Вы его недооценили. Кстати, по поводу лестницы – ваш к ней интерес мимо предполагаемого нового мужа тоже не прошел.
Леди Абигейл прищурилась:
– Напугать меня вздумали? Смешно!
– В этом я, простите, сильно сомневаюсь.
– Сомневайтесь сколько угодно. Лестница, ха! Вы ничего никому не докажете, а Роди влюблен в меня до безумия. Он вам просто не поверит! И брату не поверит. А если я расскажу мужу, что вы оба меня грязно домогались, то…
Чучело медведя у камина вздрогнуло и разразилось бурным потоком самой бульварной ругани. Женщина, взвизгнув, вжалась в спинку дивана. А Ивар про себя восхитился выдержкой ее супруга – после таких откровений кто-нибудь другой вполне мог вылезти еще на первом упоминании злосчастной лестницы.
– Вы все слышали, лорд Чисхолм? – Советник повернулся лицом к чучелу. Из-за постамента, бранясь на чем свет стоит, выбрался щуплый мужчина преклонных лет. Его выцветшие глаза метали громы и молнии.
– До последнего слова, – прошипел кандидат в покойники, не сводя горящего взора со стремительно бледнеющей жены. – У, змея подколодная!.. А я, остолоп, едва родного брата «за брехню» не прирезал!
– Роди… – Леди Абигейл, растеряв всю самоуверенность, громко всхлипнула. – Роди, ты все не так понял! Я никогда бы… это все он!
Дрожащий пальчик ткнул в сторону невозмутимого лорда Мак-Лайона.
– Это он меня сюда затащил! Я не виновата! Я не хотела…
– Я слышал, – процедил муж, с трудом беря себя в руки. – И видел, как ты ему под килт целилась, кошка блудливая!.. Не хотела она! Тьфу!
– Роди-и-и…
– Оправься, бесстыжая! – рявкнул лорд Чисхолм, с отвращением глядя на ревущую женушку. – И марш вниз! Дома с тобой поговорю… Быстро, я кому сказал?! На весь свет меня опозорила, дрянь этакая!
Леди Абигейл, заливаясь слезами и путаясь в многочисленных юбках, бросилась вон из Охотничьей залы. Ее супруг тяжело вздохнул:
