– Идите сюда, я покажу…
Мужчины приблизились. Леди Мак-Лайон вновь склонилась к покойнице, закатала рукава и принялась объяснять.
– Посмотрите на синюшность вокруг губ. Треугольник получается, видите?.. Если присмотритесь, на левой щеке, ближе к носу, на подбородке и вот здесь – слабые красные пятна… Теперь глаза, – она двумя пальцами оттянула веки Альвхильд сначала на одном глазу, затем на другом. – Сплошь красные. Сосуды полопались. Точно так же во рту, кроме того – смотрите, на деснах несколько кровоподтеков. Даже если выпить целую пинту моих сонных капель, такого не будет. Она умерла во сне, да, но причина была не внутри, а снаружи. Вашу жену задушили, ярл.
Ингольф Рыжий с сомнением посмотрел на шею супруги. И, не увидев на чистой белой коже даже маленького синячка, перевел взгляд обратно на врачевательницу. Та вздохнула:
– Задушить и по-другому можно, тем более спящего… Рот закрыл, нос зажал – вот и вся премудрость.
– Тогда бы все равно следы остались, – обронил глава Тайной службы, повторяя за женой все ее недавние манипуляции. – От ногтей отметины, царапины, ссадины. Да и жертва порой кусается… А, ты про эти пятна говорила, да? Вижу. Давили сильно, но не напрямую. – Он, выпрямившись, окинул взглядом постель. Потом невесело усмехнулся, ткнув пальцем ближайшую подушку. – Зачем далеко ходить? Убийце даже кляп искать было не надо. Подозреваю, именно этим Альвхильд лицо и накрыли.
– Похоже на то, – согласилась Нэрис. И не без внутренней дрожи повернулась к ярлу. – Но капли, если хотите, я все равно могу принести. И выпить.
Тот коротко мотнул головой. Помолчав, спросил:
– Тебе здесь еще что-нибудь нужно, лорд?
– Нет, – ответил Ивар. Выразительно посмотрел на жену, указал ей взглядом на выход и добавил: – Мы пойдем к госпоже Тире. Если я понадоблюсь – зовите.
Рыжий не ответил, только на миг прикрыл глаза. Мак-Лайоны вышли. Молчавший до сих пор хёвдинг сделал было шаг к командиру, но тот вскинул руку:
– Иди. Пришли мне служанок, госпожу одеть надо. Не в сорочке же выносить…
Ивар обмакнул перо в чернильницу, стряхнул лишние капли и, не поднимая головы, позвал:
– Нэрис! Замени свечу, эта почти догорела.
– Сейчас. Ты еще долго, милый? Уже давно за полночь.
Он в ответ промычал что-то неразборчивое. Скорее всего, вопроса советник даже не услышал. Леди вздохнула и, выполнив просьбу мужа, вновь уселась за стол. Глаза у нее совсем закрывались от усталости, но стоило только бросить взгляд на кровать и подушки, как сонливость тут же покидала Нэрис со скоростью пущенной стрелы. Нет, ей не мерещилось в складках одеял бездыханное тело супруги ярла, но сознание того, что даже в собственной постели, под охраной, можно вот так вот запросто лишиться жизни, пугало не на шутку. «Как? – вновь возвращаясь мыслями к Альвхильд, подумала леди. – Как, господи ты боже мой, этот злодей до нее добрался? Не ночью глухой, а при целой толпе бодрствующего народа в доме – да еще так, что никто ничего не заметил?..»
Нэрис навалилась грудью на столешницу и, пристроив голову на сгибе локтя, задумчиво уставилась в одну точку. То, что Альвхильд убили, не подлежало сомнению. Как и то, что это снова сделал кто-то из своих. Знать бы еще – кто? Понятно, что Хейдрун и Альвхильд погибли от рук одного и того же человека, но тогда, в свадебную ночь, этого человека хотя бы мельком видели! Здесь же – просто мистика какая-то. Леди Мак-Лайон поворошила разбросанные по столу бумаги: где-то тут был краткий отчет, записанный со слов Жилы. А, вот он.
«…ни одного чужака, Одином клянусь! Ни одного! Да и откуда ему тут взяться? Подворье в кольце, у главной двери караул, у задней – сам ярл Ингольф с сыновьями. Да и мы ж на ногах! Куды ложиться-то, когда не ужинали еще? Одна Альвхильд спала. Как леди Мак-Лайон капель ей своих дала да до постели проводила – так и занавесь не шелохнулась… Я, понятно, за госпожой Астрид приглядывал, а Орм там неподалеку от хозяйской половины сидел, вид делал, что дремлет. Дрыхнуть не дрых, уж то наверняка. Мне тоже полог видать было – не входил никто к ярловой жене, окромя самого ярла! Да и тот, ежели по совести, недолго пробыл – за мечом, что ли, заходил?.. Госпожа Астрид по хозяйству хлопотала, ярл Гуннар с супругою мирились – напел ей кто-то, что муж всех наших стряпух уж до одной перебрал. Вот и вышла размолвка, дело понятное. Недолгая, правда, – Гуннар жену за полог уволок, наших оттуда высвистнул, да и умаслил благоверную, в первый раз, что ли? Вышли через часок, что твои голубки! Харальд уж перед самым ужином пришел. Как сел к огню, так и не подымался – со мной рядом носом клевал. Эйнара, понятно, стерегут… Одним словом, все до единого на виду были до самого ужина! А как вечерять время подошло, Астрид и говорит – заспалась, мол, наша гостья, как бы ей потом от бессонницы ночью не замаяться. Да и жаркое поспело – пора, мол, будить!.. Служанка ярловой жены хвать кадушку да к задней двери: госпожа, мол, для свежести лица завсегда со сна ледяной водой умывается. Девчонка убежала, Астрид велела слугам на стол собирать, а сама пошла к Альвхильд… Да она там и минуты не пробыла! Орм не даст соврать!.. Почти сразу вышла, и через заднюю дверь к ярлу с сыновьями… Сколько по времени ее не было? Минут, может, пять… Нет, я следом не ходил. Сами ж сказали – чтоб никто не заподозрил. Да и сидел я аккурат напротив черного хода, а по ту сторону – ярл Ингольф едва ли не с целой дружиной… Астрид, стало быть, гостей об ужине упредила, к очагу вернулась, Альвхильд не увидела и госпожу Тиру попросила соню растолкать – мол, Рыжий сейчас поединок закончит да придет. Чтоб все, значит, были. Вот госпожа Тира и…»
Нэрис торопливо отвела глаза от неровных строчек. Дальше можно было не читать. И двух минут не прошло, как истошный визг супруги ярла Гуннара положил конец спокойному вечеру. Орм, оказавшийся по вполне понятной причине ближе всех, застал Тиру у постели бездыханной красавицы – едва ли не в полуобморочном состоянии. Оттеснил в сторонку, сунулся к Альвхильд – и понял, что опоздал. Следом за дружинником сбежались остальные, позвали Рыжего, увели Тиру… И лорду Мак-Лайону вновь пришлось иметь дело с женскими слезами, уже второй раз за этот день.
«Я ведь не разглядела сперва-то, – всхлипывая, причитала мягкосердечная супруга Гуннара, скукожившись на лавке. – Так же, как Астрид, не разглядела!.. Кто же подумать мог? Ведь знали, что спит – она, бедняжка, последние дни что твоя тень ходила, по ночам глаз не смыкала – сон у ей чуткий был очень. Я б и будить не стала, но ужин… И Астрид просила… Захожу – спит как сурок. Я сперва позвала тихонечко, потом погромче чуть, а она лежит не шелохнется. Сильные, думаю, капли-то! Наклонилась я над нею, за плечо тронула, зову – Альви, дескать, просыпайся, уж темно на дворе – не отвечает. Тряхнула сильней, к самому лицу склонилась, чтоб вдругорядь позвать, а она и не дышит…»
Нэрис усилием воли изгнала из памяти сбивчивый рассказ Тиры и, отодвинув исписанный каракулями Творимира лист, пробормотала:
– Ничего не понимаю. Дух это бесплотный был, что ли?
– Сомневаюсь, – промычал Ивар, не поднимая головы. – Духи, знаешь ли, с подушками наперевес на людей не бросаются…
