– Так нынче и специалисты многие без работы, не только молодёжь. Заводы и заводики – всё наполовину стоит, сами знаете.
– Ой, не говорите! Один только, что стекловату делает, и дышит, чёрт бы его побрал. Говорят, экология от него страдает. А город-то небольшой, где работать?
– Да вроде и Москва недалеко.
– Так вот и мотаются туда в переполненных электричках. Так и там – то фирма лопнет, то хозяин разорится, то ещё что… Надёжные-то места давно заняты!
– А как же молодые ваши концы с концами сводят?
– Да вы угощайтесь, вон, вчера печенья вкусненького купила, не стесняйтесь.
– Это, небось, для внучки.
– Да хватит и нам. И внучку уж не обижу, конечно… А насчёт концов с концами – так я и свожу! То есть, пенсия моя. И сама всю жизнь работала, и доплаты есть кое-какие: я ведь не только вдова фронтовика, но и дочь репрессированных родителей. Так что стабильная зарплата во всей семье – это моя пенсия. То и дело бегут занимать.
– И отдают?
– Да ну, какое там… Откуда? Жизнь-то вон какая дорогая, я же понимаю. Внучку – ту давно уже и одеваю, и подкармливаю чем повкусней.
– Ну, хорошо, пока…
– Пока жива. А там – и подумать страшно, как они будут!.. Господи, вроде наверху немало умных голов, да почему-то ничего не меняется! Одни бои да распри… Правда, хоть пенсию вовремя стали платить…
– Ну ладно, тётя Феня, спасибо за угощение, я пойду.
– Вам спасибо! Вот ведь, не погордились, помогли соседке! Не все нынче такие…
– Да что вы, тётя Феня, – Олег Петрович стоял уже в дверях.
– А что скрывать, очень мы Вас уважаем!
– Спасибо. Это кто же – мы?
– А жильцы наши! Хоть и редко общаемся, а всё равно видно, кто есть кто.
– Ну ладно, спасибо на добром слове. До свиданья.
Олег Петрович спустился по лестнице и чуть не столкнулся с выходящим из его квартиры мужчиной.
– Здравствуйте, – сказал тот и быстро прошёл к двери напротив, где жил умерший недавно Григорий Гаврилович.
– Ой, дед, только закрыть хотела, – встретила его Лена.
– Кто это был?
– А сосед новый, Павел Евгеньевич. Спрашивал расписание электричек на Москву. Такой внимательный, пристально очень смотрит…
– Пристально? Ведь чужой человек! А ты впускаешь!..
– Да ладно, дед, скоро мама будет звонить. Пошли, отдохнём немного, а то всё дела…
Олег Петрович, вспомнив тут же о письме, схватился за карманы, осмотрел всю прихожую. Конверта не было. И не похоже, что Лена в курсе. Он почувствовал, как что-то едкое и тревожное снова подкатывает к сердцу…
УКРАДЕННАЯ ФОТОГРАФИЯ
НОЧНОЕ НАПАДЕНИЕ
Однако и вечером этого дня отдохнуть не удалось. Едва Олег Петрович успел включить телевизор, где снова брызгал желчью непотопляемый журналист, ныне ведущий ОРТ, как в квартиру позвонили. В дверях стоял старший по подъезду Егор Иванович, пенсионер, бывший слесарь-передовик, а с ним – Альберт Игоревич Балясный, руководитель местного банка, живущий выше.
– Здравствуйте, Олег Петрович! Извините за беспокойство, – начал бывший слесарь.
– Да вы проходите. – Олег Петрович включил в прихожей свет.
– Нет, мы только на минутку, всё по тому же вопросу, – насчёт дверей и домофонов… Вот, Альберт Игоревич обещает материально помочь в этом вопросе… Но никак не уточним полный список желающих…
– Я давно сказал, что согласен, – Олег Петрович был не особенно рад волонтёрам – по известным нам причинам.
– Нет, это мы, конечно, знаем. А вот у вас новый сосед объявился, говорят, вы уже общались с ним… Может, посодействуете нам?
– Не общался я с ним! – неожиданно резко даже для себя отрезал Олег Петрович.
– А как же… вон, тётя Феня говорит…
– Впрочем, хорошо, идёмте вместе, – Олег Петрович захлопнул дверь, и вся троица шагнула к квартире напротив.
Позвонили раз, другой. Наконец за дверью раздались шаги, послышался глуховатый голос: «Кто там?».
– Извините, мы к вам по делу, насчёт домофонов, – откликнулся Егор Иванович.
Хозяин неторопливо справился как минимум с двумя замками и приоткрыл дверь.
– Ну, проходите, – оглядев троицу, сказал так же глухо и впустил непрошеных гостей в прихожую. Однако дальше пройти не пригласил.
Олег Петрович стоял у вешалки, где чернело добротное кожаное пальто, и видел часть комнаты. Стены были голыми, на столе, оставшемся от бывшего хозяина, – стояла фотография в рамке, довольно большая, издали показавшаяся Олегу Петровичу знакомой.
Хозяин перехватил его взгляд и как бы не умышленно заслонил собой проём двери.
Олег Петрович не слышал, что говорили новому жильцу его соседи по подъезду. Стараясь не выказывать своего настороженного любопытства, он все-таки хорошо разглядел того, кто уже успел пообщаться с его внучкой.
Мужчина был очень крепок, в меру высок и даже несколько приятен лицом. Тёмные волосы, скулы и подбородок придавали лицу определённость, граничащую с резкостью, но ещё достаточно свежая кожа щёк как бы уравновешивала всё это. И только небольшие чёрные глаза, не дремлющие ни минуты, – выдавали какую-то застарелую, почти хроническую напряжённость. Разговаривая с гостями, он ни разу не встретился взглядом с Олегом Петровичем.
– Ну, вот и хорошо, вот и договорились, Павел Евгеньевич. За деньгами потом зайти?… Впрочем, вот и Олег Петрович в курсе, так что можете и ему передать… Это очень порядочный человек!
– Ну что вы, в самом деле! – почти возмутился Олег Петрович, но, увидев удивление на лицах, смягчился: – Впрочем, спасибо на добром слове. – И вдруг, будто кто-то подтолкнул: – Павел Евгеньевич, а что это за фото у вас на столе? Если не секрет, конечно. Очень красивая фотография.
– А, это… Так, одной знакомой.
– А вкус у вас – о-го-го! – оживился радостно Альберт Игоревич. – Можно взглянуть поближе?
Однако новый сосед заторопился:
– Простите, у меня дела…
– Да-да, конечно! – банкиру новый сосед явно понравился. – У нас ещё будет время пообщаться! Всего вам доброго.
Выпроводив незваных гостей, хозяин рванулся к столу, схватил фото, чтобы спрятать, но потом сел напротив и, как загипнотизированный, долго смотрел на снимок, при этом чёрные его глаза были похожи на раскалённые угли… С фотографии смотрела Лена, внучка Олега Петровича, а снимок он снял украдкой с витрины ближайшего дома быта…
…Казалось бы, хватит на сегодня «сюрпризов», но через час к Олегу Петровичу заглянула Изольда и рассказала, что вчера, около двенадцати ночи, на неё напал незнакомый мужчина.
