Его собеседник согласно кивнул головой.
— У нас в семье как только намечается дискуссия, так сразу искры летят во все стороны. Точно такой же нрав у сына, только он уже научился сдерживать характер. Супруга пытается как-то примирить нас, но куда ей одной против троих.
Улыбка постепенно сползла с его лица, а взгляд вновь стал острым и проницательным.
— Виктория сейчас работает на вас?
Американец вновь насторожился.
— Можно сказать и так, хотя это будет не совсем точно. Я являюсь ее агентом, подбираю ей заказчиков. Вернее, я лишь один из сопродюсеров. В настоящий момент она работает по заданию моего приятеля, шефа московского бюро Ассошиэйтед Пресс.
— Речь идет о мистере Андертоне?
— Да.
— Почему она уехала из Москвы, Майкл? — отрывисто спросил Щербаков.
— Спросите об этом у своей дочери.
— И все же?
— Она уговорила Андертона найти для нее работу за пределами России. Сказала, что устала от Москвы и ее уже тошнит от этого спектакля, который называется президентскими выборами. Стив предложил ей первое, что подвернулось, — тур по республикам Закавказья. Вика согласилась. А в чем, собственно, дело, генерал? Что-нибудь не так?
Щербаков посмотрел ему прямо в глаза, и Брэдли в этот момент показалось, что его окунули в ледяную воду.
— Я хочу, чтобы вы поняли одну вещь, Майкл. Вас втягивают в нехорошую историю. К сожалению, я не могу сейчас раскрыть перед вами все карты. Не имею права, поскольку я не один. Но лучше будет, если вы последуете моему совету. Бросьте свою затею, Майкл. Не думайте, что вы самый умный на свете, уверяю вас, есть люди и поумнее. Вот так.
Щербаков сделал небольшую паузу.
— И еще… Не дай вам господь втянуть в эту грязную историю мою дочь.
Брэдли нахмурился.
— Выражайтесь яснее, генерал.
Брови Щербакова поползли вверх.
— Куда уж яснее? Я и так уже шпарю почти открытым текстом. Вас пытаются подставить, мистер Брэдли. Решение относительно вас может быть принято в ближайшие день-два.
— Допустим, вы правы, — раздраженно произнес журналист. Разговор опять начал действовать ему на нервы. — Что вы предлагаете? Какой совет вы хотите мне дать?
— Уезжайте, Майкл. Желательно, чтобы вы улетели вместе с женой и сыном, то есть уже завтра в полдень вас не должно быть в Москве.
— Лихо закручено, — угрюмо процедил Брэдли.
— Это единственный способ избежать неприятностей, — продолжил Щербаков. — Уверен, с начальством вы сумеете договориться, хотя некоторые сотрудники посольства будут против вашего спешного отъезда. Вы им нужны здесь, в Москве, а не в Балтиморе, где находится ваш дом.
Намек был более чем прозрачный. Действительно, сотрудники ЦРУ, работающие в Москве под дипломатическим прикрытием, последние дни не оставляли Брэдли в покое.
На лице журналиста появилась кривая ухмылка.
— Спасибо за совет, генерал. Боюсь, мне не придется им воспользоваться. Терпеть не могу, когда на меня давят. Особенно если это делают так откровенно, как вы.
Он немного помолчал, покрутил в руках пачку сигарет, швырнул ее на стол.
— Я могу только догадываться, генерал, в какую драку вы ввязались, но похоже, что вы и сами не слишком уверены в ее благополучном исходе. В противном случае вы не стали бы заказывать в канадском посольстве визы для жены и золовки с внуками. Такое впечатление, что вы готовитесь к спешной эвакуации… А засим, как говорят русские, позвольте откланяться.
Брэдли поднялся с кресла, застегнул пуговицу на пиджаке и направился к выходу. Щербаков проводил его до входной двери, где их поджидал «привратник». Брэдли остановился.
— Странный вы человек, Сергей Алексеевич. У вас сейчас земля горит под ногами, вы находитесь в цейтноте, каждая минута на вес золота… А вы тратите драгоценное время на пустые разговоры.
— Лично я нахожу наш разговор полезным, — сухо заметил Щербаков. — Я должен был принять решение. Знаете, какое? Как мне с вами быть: помочь вам или с безучастным видом наблюдать, как вы будете тонуть.
— И какое решение вы приняли, генерал? — бесцветным голосом поинтересовался журналист.
— Вы скоро об этом узнаете, мистер Брэдли.
Глава 8
Когда американец покинул конспиративную квартиру, Щербаков заглянул в смежную комнату. Здесь было трое мужчин, они сноровисто упаковывали аппаратуру. Для видеосъемки использовалось современное компактное оборудование, так что много места оно не заняло. Коробка с надписью «Philips» предназначалась для монитора. На улице был ясный день, но окно плотно зашторено, под потолком горела лампа дневного света.
— Ну как? — поинтересовался Щербаков у одного из техников.
— Тип-топ, — лаконично ответил тот.
— Добро, через пять минут вас не должно здесь быть. На Воровского заезжать не нужно, пленки с записью отвезете в Жуковку и передадите Захарову.
Хлопнула входная дверь, вернулся «привратник»:
— Передал американца нашим ребятам, они посадят его в такси. В округе пока спокойно.
— От «наружки» есть какие-нибудь сведения?
— Пока только предварительные, Сергей Алексеевич. Обещают через час обобщить материальчик… Но кое-какие выводы можно сделать уже сейчас. В здании, как мы и предполагали, его пасли двое, из службы внешнего наблюдения…
— Городские?
— Да, «контрики» из УФСБ. На Тверской приклеился «хвост», сначала одна машина, затем еще две подтянулись.
— А эти кто такие?
— Две машины установили — федералы из отдела внутренних расследований. Вы оказались правы. Урванцев вцепился в этого Брэдли клещами. У Белорусского отметились, кажется, все, включая американцев.
Щербаков задумчиво потеребил подбородок.
— Да, с этим Урванцевым не соскучишься. Далеко пойдет, если его вовремя не остановить. Ладно, вечером соберемся в Жуковке, пораскинем мозгами. Вадим Николаевич, пошлите кого-нибудь из своих людей на Лубянку, к Переверзеву. Пусть ему передадут мою просьбу приехать к восьми вечера в Жуковку. Другого пошлите в Балашиху, предупредить Дмитрия. Сами можете подъехать пораньше, как только соберете данные от внешнего наблюдения. У вас будет время обсудить ситуацию с Захаровым. Костя уже здесь?
— Ожидает вас во дворе с машиной.
— Добро. У меня есть еще дела на Воровского. Долго здесь не задерживайтесь, от силы четверть часа. Проследите, чтобы не осталось никаких следов. Нам неизвестно, какие замыслы роятся в голове Урванцева. Если они решат взять Брэдли в оборот, то уже через полчаса его люди будут здесь.
До автостоянки, расположенной рядом со спорткомплексом «Олимпийский», Брэдли добрался на такси. Таксист на этот раз оказался всамделишный, а не ряженый. Каким-то верхним чутьем он угадал в пассажире, подобранном им на Сретенке, иностранца и содрал с Брэдли безбожную плату за проезд. Американец спорить не стал, его мысли были сейчас заняты другим, вручил водителю две купюры по пятьдесят тысяч и вышел, в сердцах хлопнув дверцей.
