— Так я тогда пойду, а то меня Ксюха ждет… — отерла ладонью нос девчушка.
— Ты себя точно нормально чувствуешь?
— Ага!
— Ну тогда иди, — махнул рукой Виктор.
— Об этом никому не говорить? — спросила девчушка.
— Если хочешь давать показания в полиции и суде…
— Не хочу!
— Ну тогда сильно не распространяйся.
— Ладно! Скажу просто, что видела, как Малька замели!
Виктор кивнул. Девчушка прошла мимо и начала спускаться по лестнице. В этот момент вверху показался Кисляков. В правой руке он держал пистолет, на предплечье на ручках висела спортивная сумка. Неловко поджатая левая рука была залита кровью.
— Ты в порядке? — быстро спросил Виктор.
— Да! Только руку он мне глубоко порезал, пришлось перетянуть!
— Это сумка его? — поинтересовался Логинов.
— Да! О! Готов? — спросил Кисляков, спустившись на площадку и увидев распростертого наркомана.
— Нет! Просто вырубить пришлось… — сказал Виктор. Одновременно он посмотрел на левую руку Кислякова. Крови было слишком много. И Логинов проговорил в рацию: — Первый к Третьему! Что у вас?
— Все спокойно! Народ только перед подъездом собрался…
— Народ не пускать! Ждем спецназ! И вызывайте «скорую»! У нас тут один раненый!
— Понял!
— У оперов, что поднялись со мной в лифте, рации случайно нет?
— Нет!
— Тогда свяжитесь по телефону, узнайте, что у них! И доложите!
— Понял!
— Да я в порядке, зачем «скорая»… — проговорил Кисляков, когда Виктор закончил радиообмен.
— Штопать твою руку все равно придется… — сказал Логинов.
В этот момент наркоман наконец начал приходить в себя. Виктор быстро повернулся. Наркоман моргнул и дернул головой. Логинов наступил ему ногой на лицо, прижав щекой к полу.
— Дернешься, башку отстрелю! Будешь молчать, тоже! Ты из триста шестой квартиры выходил?
Наркоман сглотнул и промычал:
— Это не я! Я не…
— Что не ты? — убрал ногу Виктор. — Быстро говори!
— Я их не убивал!
Виктор метнул взгляд на Кислякова.
— Кого их?!
— Ну, квартирантов!
— А кто убивал?!
— Н-не знаю! Я просто пришел к Ирихе, хотел бабок одолжить! А она не открыла! Я присел и случайно на ручку триста шестой нажал…
В этот момент в рации раздался голос Корняхина:
— Третий — Первому!
— Первый слушает!
— У оперов все спокойно! Из квартиры никто не выходил!
— Принял! — ответил Виктор и обратился севшему на полу наркоману: — Ну?
— Ну, я заглянул, там никого…
Виктор быстро покосился на сумку на руке Кислякова и понял, что случилось.
— Короче, в квартире никого не было, и ты решил ее обчистить?
— Да!
— А потом на трупы наткнулся?
— Да!
— Где они? Сколько?
— В спальне, вроде двое! Я как заглянул и увидел, сразу смылся…
— Ясно! — сказал Виктор и повернулся к Кислякову: — Вызывай лифт! Спустимся на седьмой!
33
Кабина лифта качнулась и остановилась на седьмом этаже. Виктор вышел первым и посмотрел на дверь расположенной слева прямо по коридору триста шестой квартиры. Дверь была металлическая, с блестящей ручкой, расположенной рядом с дверью соседней триста пятой квартиры. Расположение дверей квартир подтверждало рассказ наркомана.
— Свои! — сказал Виктор, повернув голову к лестнице.
Один из оперов выглянул сверху.
— Давайте ко мне! — приказал Логинов.
Опер быстро спустился на этаж. Второй показался на лестнице снизу.
— Выходите! — оглянулся Виктор на лифт.
Кисляков подтолкнул вперед наркомана.
— Один со мной! Второй остается здесь! — распорядился Логинов.
Пройдя к двери триста шестой квартиры в сопровождении опера, он рукавом нажал на блестящую ручку. Дверь с легким щелчком приоткрылась. Наркоман явно не врал. Виктор дал знак оперу остаться у двери, сам вошел в квартиру. Справа располагался коридор с дверьми в кладовку, ванную, туалет и кухню.
Логинов двинулся дальше, заглянул в гостиную, потом в расположенную напротив комнату с диваном. Дверь в спальню находилась в ней и была приоткрыта. Виктор подошел и заглянул.
На полу лежали два трупа с пулевыми ранениями. Один почти у двери, второй в глубине комнаты. Виктор вздохнул, подошел к ближнему трупу и попытался поднять руку. Однако степень окоченения была такой, что рука почти не гнулась. Логинов хотел было посмотреть на лица убитых, однако передумал и быстро вернулся к входу в квартиру.
— Кисляков, ты ходишь можешь?
— Так точно!
— Ну тогда подойди!
Когда раненый опер вошел в квартиру, Виктор провел его к спальне и сказал:
— Глянь, Паша Кирза тут?
Кисляков наклонился к ближнему трупу, посмотрел на него сбоку и пошел дальше. Наклонившись у второго трупа, сказал:
— Это он!
— Здорово… Ну тогда все! Спускайся, «скорая» должна подъехать…
Кисляков направился к выходу. Виктор вышел в гостиную и проговорил в рацию:
— Первый — Третьему!
— Третий на связи! — тотчас отозвался Корняхин.
— Мы опоздали… Паша Кирза с подельником убиты около двадцати часов назад. В общем, вызывайте следователя и экспертов.
— Есть!
— Конец связи!
Виктор вернулся в спальню. Там он тщательно обыскал закоченевшие трупы. Однако у убитых не оказалось даже мобильных. С учетом этого обыскивать квартиру дальше было бессмысленно.
Пашу Кирзу с подельником убрали еще вчера. Судя по тому, что никто из соседей не сообщил о выстрелах, из пистолета с глушителем. Времени на то чтобы «прибраться», у киллера было больше чем достаточно. Так что этот след зачистили еще до того, как Виктор на него напал.
Террористы на этот раз опередили его не то что на шаг, а на целый круг. Расследование снова уперлось в глухую стену, и Виктор почувствовал тупую безнадегу. Он делал все, что мог. Но не приближался к Азизу, а, наоборот, все больше отставал.
Желание было одно — бросить все к чертовой матери, завалиться в гостиницу, хлопнуть залпом стакан водки, а потом позвонить Элеоноре. Однако Виктор усилием воли отмахнулся от этих мыслей. Выйдя на площадку, он посмотрел на сидевшего на корточках у стены наркомана. Тот обхватил себя руками за плечи и дрожал от озноба. Только не все время, а периодически, с небольшими промежутками.
