— Прошу на борт!
Ухватив старшего механика за шиворот, Виктор не без труда помог ему перевалиться в шлюпку. Когда тот оказался на борту, Логинов спросил:
— Как самочувствие?
— Нормально… — проговорил стармех, приподнявшись и настороженно глядя на Азиза. — Вы его застрелили?..
— Вроде того, — кивнул Виктор. — Давайте гляну, что с рукой…
Старший механик повернулся. Логинов быстро осмотрел рану. Пуля пробила правое предплечье, но кость была только задета. Серьезные сосуды не пострадали.
— Не смертельно, — сказал Виктор. — Наверное, нужно почистить рану от осколков. Можем забрать вас в Сочи, там…
— Нет-нет! Я лучше в Турцию! — поспешно и с заметным испугом покачал головой стармех.
— Как знаете! — пожал плечами Логинов. — Зажмите рану, пока дойдем до судна и вам сделают перевязку…
По дороге к «Аль-Арави» труп Азиза перегрузили на гидроплан, а в шлюпку спустились двое «альфовцев». Причалив к трапу, Виктор заглушил двигатель. Наверху, у фальшборта, стояла едва ли не вся команда сухогруза. Логинов с «альфовцами» поднялся наверх вслед за стармехом.
— Его нужно перевязать, но перед этим продезинфицировать рану! — сказал Виктор спустившемуся с мостика капитану. — Справитесь?
— Да!
— В шлюпке одна пулевая пробоина… И нам нужно осмотреть каюту, где прятался террорист.
— А где он прятался?
— Судя по всему, в пустой каюте, той, что рядом с каютой стармеха… — прищурился Виктор.
— Понятно… Конечно! Я вас провожу!
Дав распоряжения насчет перевязки и осмотра шлюпки, капитан проводил Виктора с «альфовцами» на командирскую палубу. Однако в каюте, которую занимал Азиз, не оказалось даже постельных принадлежностей. Несмотря на это, Логинов с «альфовцами» обшарил в ней все укромные уголки. Результат оказался нулевым. Больше на «Аль-Арави» делать было нечего. Виктор с «альфовцами» в сопровождении капитана спустился вниз. У трапа они распрощались.
Боцман доставил их на гидроплан. Поднявшись в самолет, Логинов первым делом обыскал Азиза. При себе у того оказалась лишь довольно большая сумма денег. Ни запасной обоймы к пистолету, ни кредитных карточек, ни даже паспорта.
— Курс на Сочи! — приказал Виктор, подняв голову.
Пилоты начали готовиться к взлету. Логинов прошел в хвост гидроплана, устало присел и позвонил с докладом замдиректора.
Выслушав, тот сказал:
— Понятно! Значит, ты его все-таки достал… Поздравляю!
— С чем? — вздохнул Виктор.
— С нейтрализацией одного из самых опасных террористов, Логинов… Тебя что-то беспокоит?
— Так точно…
— То, что он сказал перед смертью?
— Так точно!
— Они фанатики, Логинов! А фанатики всегда умирают с угрозами и верой, что Аллах непременно накажет неверных. На то они и фанатики…
— Я знаю, товарищ генерал. Но Азиз, боюсь, имел в виду не абстрактное наказание Аллаха. Он сказал, что неверные содрогнутся, когда это случится. А случится это очень скоро…
— Все фанатики так говорят…
— Да. Но Азиз единственный фанатик, прооперированная которым кинозвезда взорвалась на всемирно известном кинофестивале…
— Ты намекаешь, что что-то подобное может случиться на Московском кинофестивале?
— А когда он состоится?
— По-моему, в конце лета.
— Ну тогда навряд ли. Очень скоро — это несколько дней. Максимум — неделя…
— Я понял! Тогда доложу директору и распоряжусь до завтра подготовить перечень ближайших мероприятий с участием звезд шоу-бизнеса, которые могли быть пациентами Азиза…
51
— А сейчас, дамы и господа, прежде чем открыть наш грандиозный гала-концерт в «Олимпийском», — проговорила на сцене Алла Пугачева, — я хотела бы представить нашего почетного гостя, который спас многих участников нашего шоу! Это полковник Виктор Логинов!
Расположившийся в пятом ряду Логинов не успел опомниться, как на него направили сразу два прожектора. Сидевшие спереди и по бокам люди дружно повернулись.
— И, сюрприз-сюрприз, — улыбнулась Пугачева, — у нашего почетного гостя сегодня день рождения! Поэтому поднимайтесь на сцену, Виктор Павлович!
Многотысячный зал разразился овацией. Вконец растерянный Логинов поднялся с места и начал выбираться в конец ряда. К тому времени, когда он подошел к лестнице, на сцену вышли почти все участники концерта. Выстроившись в ряд, они аплодировали. В тот самый момент, когда Логинов ступил на первую ступеньку лестницы под ослепительным светом прожекторов, Пугачева сказала:
— Макс, давай!
Освещение сцены разом погасло, и из кулис появился Максим Галкин с огромным тортом в руке и полосатым колпаком в виде огромного конуса на голове.
— Хэппи бездей ту ю, хэппи бездей ту ю… — запела Пугачева.
Вслед за ней запели выстроившиеся на сцене артисты, а за ними — и весь зал. Виктор подошел к Пугачевой одновременно с Галкиным.
— Готовы, Виктор Павлович? — спросила Пугачева.
— Да! — кивнул смущенный Логинов.
— Ну тогда на счет «три»!
Виктор посмотрел на колышущиеся на торте свечи и кивнул.
— Раз! — сказала Пугачева и зал хором повторил:
— Раз!
— Два!
— Два!
— Три!
— Три!!! — многотысячным эхом грянул зал.
Виктор, набрав полные легкие воздуха, выдохнул. Свечи дружно колыхнулись и погасли.
— Многие лета имениннику! — крикнула Пугачева, беря Виктора за руку.
Огромная сцена снова осветилась. И тут Логинов вдруг увидел, как к молодому певцу, стоящему между Леонтьевым и Лаймой Вайкуле, бросился неизвестно откуда вынырнувший араб в черном костюме и черной рубашке.
В тот же миг Виктор оттолкнул Галкина с тортом, выхватил пистолет и заорал: «Ложись!» — и рухнул с дивана…
Проснувшись от удара о пол, Логинов сел и провел рукой по лицу. Сквозь приоткрытое окно с улицы донесся грохот мусоровоза, опрокинувшего в свое огромное чрево бак. Часы показывали половину седьмого утра. На работу было еще рано. Но вчера, прилетев из Сочи и отправив труп Азиза в спецморг, Виктор сразу поехал домой и уснул около восьми вечера. Так что проспал он около десяти с половиной часов и впервые за последнее время выспался по-настоящему.
Забросив на диван упавшую подушку, Логинов отправился в ванную, принял душ и побрился. В семь часов он уже завтракал. В половине восьмого, наскоро помыв посуду, оделся и вышел из квартиры.
По дороге на Лубянке он то и дело возвращался к деталям своего сна. Сон, конечно, был дурацким. Но приснился он Виктору потому, что зловещее предсмертное обещание Азиза не давало ему покоя даже во сне.
