– Солидная хата, – уважительно проговорил Дмитрий Павлович. – И чего там Зуб забыл?
– Сейчас он там работает. Начальник смены охраны. Сутки через трое, – усмехнулся Сэнсэй.
– Зуб – вертухай. Не верю, – возмутился старый медвежатник.
– Вот и мы не поверили. Дождались, когда он сменится, и заслали в разведку Прапора под видом коммерсанта.
– И что? – Старый вор увлекся, в нем проснулся азарт охотника.
– Расскажи, Вовчик, – Сэнсэй перевел взгляд на Прапора.
– В общем, пошел я туда продавать китайскую тушенку «Великая стена». Пистон снарядил мой кейс видеокамерой. Офис снаружи лучше выглядит, чем внутри, там такое впечатление, что это коммуналка. Первый этаж полностью занимает охрана. Днем там сидят двое на входных дверях с помповыми ружьями, один с табельным «макаром» шатается по коридору. Еще один, тоже с пистолетом, сидит на втором этаже. Там находятся кабинет коммерческого директора и генерального директора с секретаршей.
– А где начальник охраны? – поинтересовался Палыч, что-то прикидывая в уме. – Начальник охраны там редко появляется. Как мне кажется, эту почетную обязанность исполняет дружок Зубова, а вот начальник смены сидит там, у него отдельный кабинет на первом этаже. Вечером, когда руководящий состав фирмы покидает офис, двери запираются на тяжелый засов, и все бойцы собираются в кабинете своего шефа. Играют в домино, карты, ну, иногда могут пропустить по маленькой, но в пределах нормы.
– А что барыги? – неожиданно подал голос сидящий в углу Лазарет.
– Вот это самое интересное. Сперва я пошел к коммерческому директору предлагать тушенку, ну, по очень смешным ценам. А там сидит старый пень, лет под девяносто, в очках с линзами от микроскопов. Говорил я ему, говорил, ничего не понимает. Короче, ломанулся к генеральному, а там сидит сопляк, одной рукой играет на компьютере, а другой щупает свою секретаршу. Я ему тушенку отдаю почти что даром, деньги после реализации. А сопляк мне: «Нас это не интересует».
– Лажа эта контора, – уверенно произнес Палыч и вопросительно посмотрел на Абрама Самуиловича, тот кивнул. – Скрывают они что-то за вывеской торговой фирмы.
– И, как мы подозреваем, скрывают они это в большом импортном сейфе, – произнес Сэнсэй, глядя на Лескина.
Медвежатник сразу же попался на эту уловку.
– Ну-ну, что там за сундук?
– Я, когда беседовал с генеральным, обратил внимание на приоткрытую дверь в соседнюю комнату, – продолжил свой рассказ Прапор. – Комната там глухая, маленькая, что-то вроде кладовки. Вот там и стоял сейф, огромный, как доперестроечный шифоньер, с никелированными рукоятками и электронным замком.
– Интересно было бы на него взглянуть, – мечтательно проговорил Дмитрий Павлович.
– Л-легко, – растягивая буквы, сказал Сэнсэй, и протянул старику картонку с поляроидовской фотографией.
– Ну-ка, ну-ка, – в одно мгновение Лескин превратился из немощного старика в профессионального медвежатника. Сперва он одел очки, потом достал из кармана большую лупу и стал подробно изучать фотографию.
– Английский «Виккерс», пять лет назад был настоящей сенсацией. Трехслойная высоколегированная броня, два механических замка и электронный блокиратор. За пять лет еще не был вскрыт, хотя попытки были. По крайней мере так утверждает рекламный проспект.
На мгновение старик замолчал, а потом спросил:
– Как вам удалось сфотографировать сундук?
Бодун, допив свое пиво, громко рассмеялся.
– А ты, дед, думал, мы три недели хреном груши околачивали? Нет, старичок, мы работали. И притом работали ночью. Несмотря на шоблу вооруженной охраны, офис не оснащен электронными средствами безопасности. Нет ни камер слежения, ни сенсорных датчиков, ни лазерной сигнализации.
– Почему? – Лескин всерьез заинтересовался фальшивой фирмой.
– Скорее всего настоящие хозяева не хотят привлекать к фирме внимание братвы залетной или той же милиции, – ответил Бодун, потом продолжал: – Через окна, двери пройти никак нельзя. Поэтому пришлось идти по старинке, через чердак, благо в «Витязе» нас хорошо гоняли по городскому альпинизму. А вот когда мы проникли внутрь, нашелся еще один вход в офис. В подвале, оборудованном под котельную, есть люк, ведущий в туннель.
– Канализация? – спросил Гном, поглаживая простреленный бок.
– Нет, – Бодун отрицательно покачал головой. – Скорее всего, это был коллектор связи, наверное, связывал какой то запасной командный пункт с Москвой. Но когда мы начали семимильными шагами разоружаться, добрые люди, подозреваю, что это были военные, кабель вырвали, все-таки цветной металл. И вот теперь по этому тоннелю, который ведет из офиса, через два километра можно выбраться на глухой пустырь. И наоборот, с пустыря можно запросто пройти в офис. Сечешь, дед, к чему я веду этот рассказ?
Дмитрий Павлович не принял шутливого тона Бодуна, а серьезно спросил:
– Вертухаи в кабинете сидят безвылазно или делают обходы?
– Когда как, – ответил Бодун, – но если кто и выходит, то по нужде, а туалет у них на первом этаже.
Несколько минут в комнате стояла гробовая тишина. Первым нарушил молчание Лескин:
– А хорошо бы на закате жизни подломить знаменитый «Виккерс», утереть нос англичанам. – Тон его тут же сменился, и вопрос, заданный самому молодому из налетчиков, звучал совершенно серьезно: – Ну, Витек, сможешь раскодировать блокиратор на рундуке?
Пистон ответил сразу, по-видимому, этот вопрос его самого терзал:
– Можно попробовать при помощи щупа, но на это уйдет часов шесть-восемь, в зависимости от количества знаков в комбинации.
– Нет, это слишком долго, – отрезал старик, потом с сожалением добавил: – А жаль.
– А если установить видеокамеру? – неожиданно предложил Пистон. – Мы сможем заснять, когда набирают код, а дальше, как говорится, дело техники.
– Любопытно, любопытно, – бубнил Палыч, он уже рисовал себе картину вскрытия сейфа.
– Это еще не все, – отвлекая всех от размышлений, произнес Пистон.
– Что еще? – тяжело вздохнул Прапор.
– Когда вы пасли Зуба, а я паковал на квартире компьютеры, было скучно, и от нечего делать я взял у кореша радиосканер, решил послушать радиоэфир. Интересно все-таки, кто еще пасет банк.
Пистон достал из кармана миниатюрный диктофон и, поставив на стол, нажал кнопку воспроизведения. Из динамика донеслось:
«Слышь, Серега, тут приезжал майор Донцов, сказал, если будут какие-то изменения, то звонить сразу ему», – говорил хрипловатый мужской голос.
«А как Атеев на это реагирует?» – спросил другой, более звонкий и молодой.
«Капитан подтвердил».
«Не пойму, чего Атеев так прогибается перед этим майором?»
