– А ты ещё до сих пор ничего не понял? Помнишь твой сон, как мы с тобой на Красном петухе летали и он лопнул, превратившись в тысячу семян‑самолётиков? После этого баба Вера заказала у Заповедного леса волшебный клён, на котором растут чудесные семена: самолётики‑шпионы, они‑то и пришлись Красному птенцу по вкусу больше всего.
– Надо же, не заметил, что это клён, ты так и не рассказала про Анфису, извини, я тебя перебил.
– Волшебный вариант получился не похожий на традиционный клён, поэтому ты его и не узнал, и молодые семечки у него почти без крылышек. А с Анфисой всё хорошо, только после слияния с Огненной птицей всё наше волшебство с красотой и молодостью сгорело напрочь.
– Ты хочешь сказать, что Анфиса сейчас выглядит примерно так, как в первую мою с ней встречу?
– Нет, не на триста лет, а на пятьдесят с хвостиком, но внешне стала другая, более соответствующая своей наследственной природе, и теперь она перед тобой в таком виде боится показываться.
– А чего там стесняться, если всё естественно?
– Слушай, а давай ты сам с ней на эту тему поговоришь, а потом пойдём смотреть наши хоромы и обедать. Ведь я тоже мечтала, чтобы у нас с тобой был собственный дом, не моя убогая городская квартира в загаженном подъезде, и не твоя, где себя как в гостях чувствуешь, а именно наш дом! Я же ещё ничего толком не посмотрела, ждала тебя, только сначала поговори со своей второй предводительницей.
У меня от этих слов даже спало какое‑то внутреннее напряжение, а то в этих взаимоотношениях с Анфисой такая путаница получалась – не передать! Когда я изо всех сил старался себя держать в дружеских рамках, она из кожи вон лезла, демонстрируя любовь и нежность. И чем больше я старался этого не замечать, тем сильнее она распоясывалась, а что самое плохое, у меня не было никаких идей: как же это всё урегулировать так, чтобы никого не обидеть. Зато теперь, когда она стала выглядеть на пятьдесят с хвостиком, я надеялся, что вопрос с ухаживаниями отпадёт сам собой. Кстати, мои бывшие пассии довольно часто обвиняли меня в том, что я пытался искать такие варианты в отношениях, чтобы всех всё устраивало. Объясняли, что такое невозможно – обязательно кто‑то останется обиженным, но я вот почему‑то до сих пор в это не верю и упорно полагаю, что можно сделать так, чтобы счастливы стали все! Наверное, кое‑кто неисправимый идеалист, но тут уж ничего не поделаешь, и очень замечательно, что Василиса в этом так похожа на меня.
– Анфиса, привет! – позвал я тихой речью. – Как ты там?
– Здравствуй, Сашенька! – отозвалось в моей голове. – Как же я рада тебя слышать! Со мной все хорошо, просто замечательно. Ты мой спаситель и величайший волшебник!
– Хватит про моё величие, лучше приходи сюда, поговорим нормально, ты знаешь, где находится наш новый дом?
На том конце провода магического телефона повисло долгое молчание.
– Я не могу. Слияние с Огненной птицей меня сильно изменило. Ты меня не узнаешь и прогонишь.
– Прекращай говорить глупости и приходи. От того, что ты стала другой, ничего не поменялось. Я вообще‑то сужу о людях по делам, а не по внешности, да и Василиса, насколько я знаю, тоже.
На другом конце провода опять повисло молчание, а в сенях нашей новой бани вспыхнул огненный портал, и из него появилась Анфиса. Почти так она выглядела на похоронах могучего Борея, хотя кое‑что от нашей работы всё же сохранилось – рост, фигура, осанка, и если бы не лысина и ужасная термозащитная одежда, похожая на мятый мешок, то вполне симпатичная женщина.
– Видите, не уберегла я ваш подарок красоты и молодости. – Анфиса потупила глаза и даже покраснела, или мне это только показалось? – Я ведь никогда не была красавицей. А в детстве и юности вовсе выглядела как жирный пацан. Это уж потом Верка мне по дружбе красоту наводила, покуда мы не разругались.
Василиса с укоризной посмотрела на Анфису:
– Какую же ты ерунду говоришь! Ведь самое главное не то, как человек выглядит, а то, какой он на самом деле, ты всегда была нашей верной боевой подругой, такой и осталась. Вон Саша сейчас тоже лысый, но это же не повод, чтобы расстраиваться. Пошли смотреть наш новый дом.
– А можно? – удивилась Анфиса.
– А почему нельзя, если я сама тебя приглашаю?
Анфиса стала пытаться вытереть глаза, но стекло ткань её одежды для этого плохо подходила. Василиса взмахнула рукой, и слёзы исчезли сами собой, а лицо оказалось свежее и чистое, как только что умытое.
Мы вошли в дом и остановились на пороге – просторная рубленая изба из толстенных бревен, русская печь посредине, рядом широкая лавка, массивный дубовый стол возле окна, горка с посудой, деревянные табуретки. Наше новое жильё мне показалось прямо‑таки изумительным – скромным, чистым, светлым и функциональным. Месяц назад я бы его не оценил, но сейчас мои понятия о комфорте поменялись почти кардинально. В тот момент мы и ограничились таким беглым осмотром, так как гораздо больше нас привлекло то, что стояло посредине стола: поднос со свежим хлебом, огромным куском печёной говядины, плошка с толчёным чесноком и кувшин с квасом. От этих яств распространялся столь изумительный запах, что удержаться от чревоугодия оказалось просто невозможно!
– Прошу отпотчевать, – улыбнулась Василиса и первая села за стол.
Мы с Анфисой не стали долго себя уговаривать и с удовольствием принялись за печёное мясо. Наверное, баба Вера включила и нас в список столующихся в Заповедном лесу, так что с получением продуктов пропитания морочить голову не придётся. Первоначальное напряжение спало, и мы уже спокойно обедали и обменивались шутками. Но, как говорится, если ты сел поесть чего‑нибудь вкусненького, то по закону подлости обязательно помешают. Так случилось и в этот раз – в самый разгар обеда мы одновременно услышали тихую речь мамы Иры:
– Нападение на гору Семи ветров! Они взломали древний круг защиты, остался только наш купол. Волчок держит его изо всех сил, я уже здесь, бегу к нему на помощь.
Похоже, что в этот раз Ирина решила не упрашивать, чтобы её взяли с собой, а начала действовать самостоятельно.
– Мне нужен меч‑кладенец, – сказал я Василисе.
Она на секунду замерла и утвердительно кивнула:
– Баба Вера принесёт, идём быстрее, дело плохо.
Мы втроём выбежали на поляну и шагнули в светящийся огненный шар.
На горе Семи ветров внешне вроде бы ничего не предвещало неприятностей, всё выглядело абсолютно буднично, только наша защитная сфера трепетала и колыхалась, словно воздушный шарик, по которому со всей дури лупят палкой. Орудие нападения, хоть и оставалось невидимым, но, судя по оставляемым вмятинам на «мыльном пузыре», имело размер трубы от котельной! Донельзя серьёзная и сосредоточенная Ирина стояла рядом с Волчком, и только надутые жилки на её висках выдавали, какие огромные силы приходится прикладывать, чтобы удерживать заклинание. Рядом со мной выкатился клубок, а за ним из золотистого облачка вышла Яга:
