Это было невероятно.
Я впервые увидел мастера ножей за работой. Он положил в одиночку целую стаю. Ну, кроме того самца, зарубленного отцом. Кейстут размахивал топором, стоя на телеге, и что-то орал при этом.
– Умолкни, – сказал отец.
Повисла тишина, нарушаемая лишь поскуливанием издыхающего вожака – матерого волчары, серого с белой опушкой. Вячеслав шагнул к нему и перерезал глотку. Присел. Вытер клинки о шерсть. Убрал в чехлы. Поднимаясь, он уже застегивал дерюгу.
Кейстут все еще судорожно сжимал топор.
– Садись, – ласково промолвил Вячеслав. – Их больше нет.
Вспышка.
Я понял, что карие глаза мастера ножей впились в меня.
– Ты сотворил руну щита, – сказал Вячеслав. – Кто тебя этому научил?
Я пожал плечами:
– Никто.
Вячеслав повернулся к отцу:
– Есть разговор. Долгий.
Отец не ответил.
….Мы насчитали около дюжины павших тварей. Отец с Кейстутом отрезали им головы, отвезли в город и получили хорошую награду от князя. Продав мед и воск, двинулись в обратный путь. И вновь с нами был Вячеслав. Допоздна они о чем-то спорили с отцом. Пили мед. Мать в беседу не вступала.
У меня было предчувствие, что решается моя судьба.
Утром дверь в комнату, где я спал, отворилась. На пороге стоял хмурый, невыспавшийся отец. От него несло медовухой.
– Собирайся, – сказал отец. – Ты едешь в Трордор.
Так Вячеслав сделался моим Наставником. И прервал нить скитаний. Потому что нашел достойного ученика.
Прошлое схлынуло.
Сквозь палимпсест событий проступило дождливое утро Крумска. Свежие руны на старом, выскобленном пергаменте.
Рассвет.
Я разбудил сопящего Грорга.
И лег спать. На сей раз – без сновидений.
Глава 9
Путешествие к Лихому броду
Меня разбудил птичий щебет.
Открыв глаза, я увидел яркое солнце, поднявшееся высоко над горизонтом. В небе носились ошметки вчерашних туч. Дверь балкона – нараспашку. По комнате гулял свежий ветер. Он же шумел в кронах деревьев за окном.
Стол убран.
Грорг деловито пакует дорожные сумки.
Поднимаюсь.
– Доброго дня. – Голос Коэна доносится из-за моей спины. – Собирайся.
Я зевнул. Диалог вызвал приступ дежавю.
– Куда?
Спал я, как выяснилось, в полной амуниции. Только сапоги снял.
– В сердце Озерного края, – ответил Коэн. – К заброшенному Храму у Лихого брода.
Я вздрогнул. Одна из легенд моей гильдии. Некогда, на заре времен, в Озерщине стоял Китоград, могучая и прекрасная столица Царства Вигов. Его власть простиралась очень далеко, даже на земли Трордора, коего тогда и в помине не было. Поговаривали, что Царство – наследие Державы Четырех Сторон. Китоградский властитель контролировал речной путь к Срединному морю, а следовательно, всю торговлю тогдашней Тверди. Вечно так продолжаться не могло. Западные королевства сплотились под властью Вотуна Проклятого и объявили войну Царству. На стороне Проклятого выступила Гильдия магов. В те времена колдуны были сильны, и удар их поверг Озерщину в ужас. Тичь изменила свое русло, бесконечные дожди смыли посевы и затопили ряд городов, ураганы сносили целые армии. Высвободились древние стихии воздуха и воды. Эти стихии обрушились на Храм Демиургов. И что-то произошло. Что-то очень нехорошее. В морских глубинах у западного побережья распахнулись врата в иной мир. Жуткие создания вылезли на берег и положили конец цивилизации Вотуна. А затем столь же внезапно пропали. С небес на башни магов спустились крылатые машины и сравняли их с землей. Почти никому из кудесников не удалось спастись… Дальше легенда описывала возникновение Гильдии ножей. Лучшие воины и независимые маги Тверди объединились, чтобы создать структуру для защиты Храмов. Никто не хотел повторения кошмара.
Китоград быстро утратил свое влияние и зачах. Люди покинули былую столицу. Дороги к Лихому броду заросли. Упадок и разложение надолго воцарились под лунами. Озерщина рассыпалась на удельные княжества.
– Дурное место, – вздохнул Грорг.
Я был с ним согласен.
– У нас нет выбора. – Коэн направился к двери. – К тому же вы на меня работаете. Я плачу не за суеверия.
Тон посредника стал резким. Отбивающим всякую охоту возражать.
И мы не возражали.
В полдень примчался гонец от Ратимира с вестью, что проводник готов отправиться в путь. Нам надлежало явиться через час к главным воротам, где он будет нас ждать в компании дружинников из отряда сопровождения. Коэн поспешил вниз, чтобы расплатиться с хозяином.
Не таясь, я вывел Рыка из наших покоев на задний двор, и уже знакомыми закоулками мы добрались до экипажа. Встретившийся нам конюх, отшатнувшись, вжался в забор. Рык не обратил на него ни малейшего внимания. Ветер поигрывал шерстью на загривке.
– Шевелись. – Коэн откинул крышку люка в полу экипажа. – Нас ждут.
Пахнуло зимней свежестью.
Рлок с достоинством удалился в подполье. Я задвинул щеколду люка. Коэн трижды ударил посохом в переднюю стену.
Экипаж тронулся.
«Дымный горшок» уплыл прочь, и вскоре его отрезал поворот улицы. Экипаж прогрохотал по гулким ущельям Крумска и замедлил ход, приблизившись к городской стене. Там нас действительно ждали. Пятнадцать крепких воинов, все конные, в кожаной броне со стальными накладками, вооруженные луками, полуторными мечами, секирами и булавами. Ни одного копейщика. Правильно решил князь – в лесу копья ни к чему.
Проводник доверия не вызывал. Косматый сгорбленный старик с безумным взглядом, увешанный с ног до головы амулетами да оберегами, перепоясанный бесчисленными веревочками и шнурками. У пояса – кривой охотничий нож и фляга. Старик опирался на изогнутый посох, с набалдашника которого свисали крохотные шарики, побелевшая косточка, пучок перьев и медвежий клык.
Коэн вышел наружу. Перекинулся парой слов с предводителем отряда, затем с безумным дедом – и вернулся обратно.
Дед залез на крышу, примостился рядом с возницей.
Мы направились к арке ворот.
– Ты ему доверяешь? – спросил я.
Коэн сел у письменного стола. Принялся задумчиво перебирать бумаги.
– Старику?
– Да.
– Вполне. Ратимир написал, что он следопыт, знает всю Озерщину. И самое главное – раньше жил в тех местах.
– Почему он нам помогает?
– Я щедро плачу.
– Он стар. Зачем ему золото?
– Не ему. – Коэн убрал бумаги в ящик стола и достал оттуда увесистый кошель. – Плата предназначена одному из вассалов князя. Это выкуп.
