Удалось уговорить Кариффу перенести завтрак на более позднее время. Так я получила в свое распоряжение целый час, который с удовольствием посвящала теперь йоге. В ответ на изумленно приподнятые брови пояснила, что это новый, разработанный в обители комплекс упражнений для поддержания внутреннего равновесия, улучшения здоровья, добавив, что он предполагает сосредоточенность и уединение. Трудно сказать, поверила ли Кариффа. Но намек мой поняли. И приняли. Полюбовавшись несколько дней на растяжки — медитации — дыхательные упражнения, наставница не только оставила меня в покое, но и Лиле с Нидой запретила в это время тревожить хозяйку.
А самое главное, я азартно училась всему, чему только можно, жадно, как губка, впитывая знания. Правда, подавалась информация всегда под одним и тем же углом зрения и почти не добавляла новых нюансов в сформированную в первый день картину мира. Да и Кариффа не торопилась делиться на занятиях действительно важными сведениями.
Нет, она была последовательна и скрупулезно дотошна, излагая в мельчайших подробностях историю рода Крэаз, а также строга и педантично-взыскательна, спрашивая пройденный материал. Я тратила драгоценное время на зазубривание чего-то, очень напоминающего заветное: «Авраам породил Исаака; Исаак породил Иакова; Иаков породил Иуду и братьев его…» В другой ситуации все это, безусловно, представляло бы интерес. Но сейчас очередная порция данных о том, как звали прапрадеда Саварда и какие деяния прославили имя сего достойного мужа, только раздражала.
О том же, что такое наида, ее роли в жизни саэра и их взаимоотношениях, Кариффа говорить пока не соглашалась, мотивируя отказ тем, что еще успеется. Дескать, до возвращения саэра времени достаточно. Вот освоим обязательную программу, тогда и перейдем к произвольной. Чтобы никому в голову не пришло сказать, что наставница наиды дома Крэаз манкирует своими обязанностями.
От Саварда регулярно, раз в три дня, прилетал магический вестник с одними и теми же вопросами о самочувствии, нуждах и сухим протокольным пожеланием здоровья. Создавалось ощущение, что у него просто где-то хранится куча заготовок с заранее установленной датой отправления сообщения. Я под присмотром наставницы составляла такой же неизменный ответ и отправляла его заботливому господину. Кариффа и Гарард также посылали отчеты, но что в них было, оставалось только догадываться. Так или иначе, радовать нас лицезрением своего сиятельного лика хозяин действительно не торопился, и оставалось терпеливо ждать, когда старуха дозреет до откровенных разговоров на волнующую меня тему.
Чтобы не терять времени даром, решила поближе познакомиться со слугами. Покидать покои наиды не запрещалось, но наставница убедительно рекомендовала первое время поменьше общаться с кем бы то ни было в доме. Я сама предпочитала в присутствии посторонних внимательно слушать и по возможности отмалчиваться, все еще побаиваясь неожиданно ляпнуть что-нибудь лишнее. А вот Лила с Нидой — другое дело. Улыбки и пожелания, комплименты и неизменные слова благодарности, участливые разговоры и обещания поддержки — незаметно, день за днем приучала девушек к себе. Постепенно они расслабились, стали с готовностью отвечать на вопросы.
Я с некоторым удивлением узнала, что нары, в принципе, совсем неплохо существовали под управлением саэров. Все представители простого сословия получали начальное образование. Выросшие на учебных «фильмах» о том, «как трудно жилось и как стало хорошо», рядовые подданные империи ничего не хотели менять в жизни. Они были сыты, обуты, одеты, имели работу, крышу над головой. Никому не приходилось оплакивать погибших в сражениях отцов, мужей, братьев, сыновей. Суровые законы жестко сдерживали преступность в определенных рамках.
В ответ на вопрос об одаренных мальчиках, которых отнимают у родителей, обе девушки недоуменно пожали плечами. Оказалось, за своих сыновей семьи получали щедрую денежную компенсацию и определенные социальные льготы. А магия? Что магия. Без нее прекрасно прожить можно. Травницы тоже свое дело знают — отлично справляются.
Так что население в общем и целом удовлетворяла политика властей, никакой серьезной оппозиции в наличии не имелось.
И Лила, и Нида охотно рассказывали о своей жизни, но сразу замыкались, стоило затеять беседу о саэрах, сиррах, наидах. Тем более о Саварде Крэазе. Отделывались общими фразами, что «ничего не знают толком, нужно спросить у сирры Кариффы, а это не их ума дело, да и вообще негоже слугам о господах болтать». Даже сложившиеся между нами теплые отношения не могли их разговорить. Поэтому я продолжала искать ответы самостоятельно, каждый день упорно просматривая сферу за сферой. Сопоставляла, размышляла и вспоминала, вспоминала. Вспоминала…
Детство и юность. Звонкий мамин смех. Сильные руки отца, уверенно подкидывающие восторженно визжащую меня высоко-высоко, к голубому небу. Наш уютный, наполненный счастьем дом. Известие об аварии в далекой чужой стране, в одночасье отнявшей родителей. Суждено мне еще хоть раз когда-нибудь склонить голову перед их могилами?
Беззаботные студенческие годы. Веселых, всегда готовых прийти на помощь университетских друзей. Свидимся ли мы снова?
Встречу с Артемом. Наш первый поцелуй и первую близость. Безудержную нежность и бесконечное отчаяние, которые принес в мою жизнь этот мужчина. Столкнет нас снова судьба? Даст возможность взглянуть в глаза бывшему любимому, Светке, ее бабушке и наконец понять — почему?
Хотела ли я назад, на Землю? И да, и нет.
Всей душой жаждала сбежать из этого чудовищного, враждебного мира в тот — понятный, привычный, родной. И в то же время до дрожи боялась снова оказаться лицом к лицу со страшной полубезумной ведьмой, в которую превратилась давно знакомая Наталья Владимировна, получить еще одно проклятие. Поэтому после долгих размышлений решила: прежде всего надо разобраться с тем, что же все-таки произошло. Понять, почему и как я попала на Эргор, в тело именно Кателлины Эктар, а не любой другой девушки. Убеждена, это не было простой случайностью. Проверить, можно ли снять то, что на меня навесили. А вот потом настанет пора думать и о возвращении домой.
Постепенно все вокруг привыкли к тому, что во время занятий хозяйка ничего не видит, не слышит и не замечает, как бежит время. Служанки шутливо сетовали, мол, чтобы накормить госпожу, ее приходится чуть ли не силой вытаскивать к столу. Но однажды вечером получилось освободиться точно к ужину. Очередной «фильм» закончился, новый ставить не имело смысла, и я поспешила во дворик, предвкушая, как удивятся при виде меня девушки.
— Пожалуйста, Нида, — девичий шепот, полный безнадежной тоски, остановил у самой двери, — скажи, когда он вернется?
— Не имею представления, Хельма, — раздраженно откликнулась служанка, — нам об этом не докладывают.
— Если что-нибудь станет известно, ты ведь сообщишь, правда? — судя по голосу, эта самая незнакомая мне Хельма находилась на грани отчаянья. — Умоляю!
— Зачем?! Чем скорее забудешь саэра, тем лучше.
— Не могу! — уже даже не шепот, а стон.
— Так обратись к целителю. Мэтр Гарард сделает все возможное. Он всегда в таких случаях помогает. Пойми, Хельма, — Нида устало вздохнула, — и так не было никаких шансов на продолжение, а сейчас, когда саэр ввел в дом наиду, тем более. Здесь он будет теперь появляться только ради нее. А в столице наверняка заключил уже новый договор с какой-нибудь нарой. Тебе никогда не почувствовать его больше в себе. Смирись. Постарайся излечиться от зависимости. — Тихие всхлипы в ответ. — А теперь уходи, пока никто не увидел. Знаешь ведь сама, в усадьбе, где живут жена и наида, любовница по договору не смеет появляться. Иначе ее ждет наказание. Да и мне пора идти за госпожой. Скоро ужин.
