Чаще всего я заставала его утром, когда спускалась во внутренний дворик. Он быстро подходил. Нежно, крепко обнимал, зарываясь лицом в волосы. И я замирала, ощущая щекой тепло сильного тела, испытывая странное чувство защищенности. Потом, придерживая за плечи, сиятельный вел меня завтракать.
Иногда он внезапно появлялся днем, стремительно врываясь в комнату во время уроков Кариффы или изучения сфер. Разворачивал к себе, пристально всматриваясь в глаза. Торопливые, почти невесомые поцелуи порхали легкими щекотно-бархатными бабочками по лицу, губам, виску, шее.
Савард отпускал Кариффу, служанок, отдавал приказ Идару с Гарденом держаться на расстоянии, и мы оставались вдвоем. Завтракали или обедали. Гуляли, отправляясь то в Хардаис, то в Эрто Аэрэ. Бродили, беседовали о разном, будто были знакомы уже много лет. Савард все чаще позволял себе смеяться. И этот смех удивительно преображал его лицо, делая более открытым, мягким. Заставляя беспомощно трепетать мое сердце.
Постепенно, отдельными мелочами, незначительными деталями открывался передо мной характер Крэаза.
Он искренне уважал императора и тепло относился к младшей сестре. Коллекционировал холодное оружие (кто бы сомневался). Любил лошадей. Когда создавал для Тайо тело коня, вспомнил о своем самом первом, подаренном еще отцом чегерском жеребце. Тот и стал прообразом.
Терпеть не мог придворную жизнь и светские рауты. Лжецов и льстецов. Хотя по статусу и положению часто был вынужден мириться и с теми, и с другими. Не жаловал морепродукты, грибы, сладкие десерты (надеюсь, булочка ему все же понравилась).
Несколько раз сиятельный вдруг появлялся перед самым ужином. Сдержанно-напряженный, немного отстраненный. Медленно, томительно-чувственно целовал руки, кончики пальцев. Церемонно провожал к накрытому столу. И сразу после ужина исчезал.
Промелькнула неделя. Приближалась к концу вторая.
Начала ловить себя на том, что засыпаю с воспоминаниями о Саварде и просыпаюсь с мыслями о том, когда, где он появится сегодня. Не знаю, что случилось бы дальше, если бы не очередное утро, вдребезги разбившее спокойную жизнь, к которой я уже начала потихоньку привыкать.
Проснулась раньше обычного от сильной тянущей боли внизу живота. Узнаваемой и характерной. Полежала, похлопала глазами, приходя в себя. Посчитала. И четко вдруг поняла, что не знаю ни как часто здесь у женщин случаются подобные проблемы, ни как долго это тянется, ни… Да я вообще не знаю, что делать в таких случаях, чем пользоваться.
К Юнне и Иде решила не обращаться, чтобы лишний раз не удивлять служанок тем, что не разбираюсь в элементарных вещах. Дождалась, когда мы с Кариффой окажемся вдвоем, и описала ситуацию. Объяснять пришлось долго. Наставница с удивительной для женщины бестолковостью долго не могла осознать, чего я от нее хочу. А когда наконец поняла, впала в шоковое состояние, выдохнув с благоговейным ужасом:
— Этого не может быть!
Молча смотрела, как хмурая Кариффа, судорожно сжимая пальцы, ходит из угла в угол. Стиснув зубы, подождала, пока она, остановившись у стола, нервно допьет воду. Но когда старуха снова принялась беспокойно кружить по комнате, мое терпение закончилось.
— Я землянка, — решила начать со спокойной констатации факта.
Наставница остановилась, удивленно вскинув брови, а я продолжила, радуясь, что завладела-таки ее вниманием.
— Для женщин моего мира это совершенно привычное явление. Причем довольно частое — ежемесячное.
Глядя в изумленные черные глаза, обычно такие невозмутимые, отчетливо поняла: у меня опять проблемы.
Вот сколько можно?!
Надо отдать должное Кариффе, в руки себя она взяла достаточно быстро. И я наконец смогла прочувствовать всю степень собственного невезения.
У сирр, в отличие от нар, подобных ситуаций не бывает. С простолюдинками все четко, привычно, понятно: взросление — критические дни — способность к оплодотворению. А вот у высокородных и тут не как «у людей». Девочки растут, меняются, становятся девушками и… И все. Никаких внешних проявлений готовности организма к продолжению рода нет. Более того, зачать и выносить ребенка сирры могут только после определенных подготовительных ритуалов. Сила саэра должна постепенно принять будущую мать его детей, связать мужчину с женщиной энергетически. Для проведения необходимых обрядов и существует период помолвки. Нужно ли говорить, что для наид ничего подобного просто не предусмотрено?
Слушала наставницу, а в голове все вертелась и вертелась одна и та же мысль. Высокородные и низшее сословие. Они отличаются друг от друга не только образом жизни, укладом, положением в обществе. Несоответствие гораздо глубже: на уровне магии, физиологии. Как же так получилось?
Бросила быстрый взгляд на Кариффу. От нее я вряд ли получу ответ. Какой бы умной, хитрой и дальновидной ни была старуха, она остается сиррой. По рождению, воспитанию, привычкам и предрассудкам.
— Нара способна забеременеть от саэра?
— Нет, — коротко, твердо, абсолютно ясно.
Чего и следовало ожидать.
Два чуждых мира… Вполне возможно, даже разные расы… А между ними я. Ни мышонок, ни лягушка — неведома зверушка. Этакий мутант. И тут возник еще один немаловажный вопрос. Хороший такой. Насущный.
— Наставница, все-таки непонятно, я-то могу родить ребенка?
Ведь что получается? Я почти нара. Вот и месячные пришли, и стихия не убивает. А еще я почти сирра. Во мне заключена сила. Связь родовая имеется, как положено высокородной. Наркотической зависимости от саэров, слава богам, нет. Ну а кроме этого я землянка. Наверное, поэтому силой «господина» не травлюсь, а с пользой для себя усваиваю — только дай. О, забыла упомянуть про кровь жриц и ее загадочные свойства.
Зажигательная смесь, ничего не скажешь. Настоящий коктейль Молотова. Рванет — никому мало не покажется.
— Так что? — поторопила погруженную в тягостные раздумья Кариффу.
Глубокое недоумение на ее лице лишь на какое-то мгновение уступило место беспомощности, чтобы тут же смениться мрачной решимостью. Кремень, а не женщина!
— Не знаю, — нехотя разлепила губы старуха. — Я не понимаю, кто ты… Что ты, Кателлина. Думаю, нет, уверена, только богине известно точно. А пока тебе лучше не рисковать. Я слышала, нары пользуются какими-то порошками, если не хотят иметь детей. Будешь их принимать. Неясно, правда, поможет ли это. Все-таки ты сирра, — старуха скривилась и махнула рукой. — Хотя какая из тебя сирра… Ладно, попрошу целителя дать все, что нужно.
— А разве он не должен доложить о моем не совсем обычном состоянии сиятельному?
— Кровная клятва, которой Гарард связан с Крэазом, обязывает мэтра докладывать о любой опасности, которая угрожает жизни и здоровью всех, кто входит в род. Особенно близких. Эта же клятва исключает нанесение какого-либо вреда членам рода и предусматривает правдивые ответы на все вопросы хозяина, — наставница замолчала, позволяя усвоить сказанное. Ухмыльнувшись, продолжила: — Молчание целителя не-угрожает и не вредит ни тебе, ни Саварду. А спрашивать о подобном господин вряд ли будет. Просто в голову не придет. Мэтр мог бы проявить инициативу и сам все рассказать, но не станет этого делать.
