Никогда в жизни она не была так близка с мужчиной. Настолько близка, что при воспоминании об этом щеки ее заливала краска. Два часа, проведенные в больнице, Грейс пыталась забыть о том, что произошло в спальне Цезаря, но не могла. Значит, то, что она сегодня же возвратится в Англию, к лучшему.
Она, не глядя на него, сказала:
— Да.
Цезарь кивнул:
— Тебе надо собрать вещи. Рафаэль отвезет тебя.
— В этом нет необходимости. — Она посмотрела на Цезаря и тут же опустила голову, поскольку ее расстроило непроницаемое выражение его лица. — Я могу добраться на такси.
— Я же сказал, что Рафаэль отвезет тебя, — жестко повторил он.
Кажется, они снова вернулись к ситуации, когда любое желание Цезаря беспрекословно выполнялось.
— Если ты настаиваешь.
— Да, настаиваю. — Его тон исключал всякие споры. — Грейс, — неожиданно мягко произнес он, — я… мы поговорим об этом позже, когда я прилечу в Англию.
Она напряглась:
— О чем поговорим?
— Не будь такой наивной, — криво усмехнулся Цезарь. — Нам определенно есть что сказать друг другу. То, что произошло сегодня…
Грейс набралась мужества и перебила его:
— Не вижу необходимости ничего обсуждать. Ты останешься в Аргентине на несколько дней, а я скоро покину поместье. Если желаешь, я могу сделать это сразу по возвращении в Англию, — добавила она.
Такой выход из положения действительно был предпочтительным — он уберег бы их от обоюдного смущения.
— Конечно не желаю! — Цезарь сделал несколько резких вдохов-выдохов, прежде чем заговорить снова. — А пока меня не будет, ты можешь навестить свою сестру в Лондоне. Но мы с тобой обязательно все обсудим.
Подумав о своей жизнерадостной сестре, Грейс несколько успокоилась. Да, конечно, именно это ей необходимо, чтобы избавиться от напряжения. Даже мысль о разговоре, который должен состояться между ними, наполняла ее ужасом.
Сегодня они безвозвратно переступили грань между работодателем и служащей. Возвращения назад для них не существует. Она не сможет доработать оставшиеся три недели. Ну ладно, это действительно лучшее обсудить позже.
— Хорошо, — сдавленно произнесла Грейс. — Я вернусь в квартиру и начну упаковывать вещи.
— Грейс!
— Да? — Она осторожно взглянула на него.
Цезарь судорожно вздохнул. Приятная прогулка по Буэнос-Айресу, танго, возвращение домой, занятие любовью, казалось, были не несколько часов назад, а по меньшей мере несколько дней. Цезарь пока не знал, о чем говорить с Грейс после всего, что произошло. Но, надо думать, за несколько дней, что они проведут вдали друг от друга, он найдет нужные слова.
— Ничего, — бросил он. — Надеюсь, ты спокойно, без всяких происшествий долетишь до Англии.
— Без всяких происшествий? — эхом откликнулась Грейс.
Цезарь сжал кулаки:
— Грейс, я пытаюсь быть вежливым.
— Почему?
Он нахмурился при виде ее недоумевающего взгляда:
— Так лучше.
— Может быть, — с гримасой на лице ответила Грейс. — Ты хочешь, чтобы я что-нибудь сделала, вернувшись в Англию?
— Например?
— Не имею представления. — Она вздохнула. — Просто я тоже пытаюсь быть вежливой.
Цезарь нашел ее попытку раздражающей.
— В моем кабинете лежат бумаги, которые Рафаэль должен забрать. За исключением этого я не могу придумать ничего.
Цезарь не нуждается в ней и никогда не будет нуждаться. Грейс ощущала острую боль в сердце, сидя в машине, которую вел Рафаэль.
Только упаковывая чемодан, она вспомнила, что забыла бюстгальтер в спальне Цезаря. У нее не было ни малейшего желания оставлять его там. Чтобы его нашла Мария?!
— Что ты делаешь?
Грейс, стоя на коленях на ковре, виновато подняла голову. Ее щеки залил румянец, когда она поймала устремленный на нее любопытный взгляд Рафаэля.
Девушка села на корточки:
— Я… это… забыла здесь кое-что.
Рафаэль скрестил руки на груди:
— Кое-что?
— Да, я… — Грейс наконец увидела свисавший с постели бюстгальтер, запихнула его в карман джинсов и встала: — Когда мы… Черт! — тут же выругалась она, когда, проходя мимо туалетного столика задела локтем фотографию в рамке, которую, впрочем, успела подхватить прежде, чем та упала. — Я такая не… — Грейс замолчала, взглянув на фотографию, которую держала в руках.
На снимке был изображен Цезарь в возрасте одиннадцати-двенадцати лет. Рядом с ним стояла маленькая девочка и с обожанием смотрела на него.
Светловолосый ангел с глубокими карими глазами и улыбкой с ямочками. Его сестра Габриэла?
Эта девочка была очень похожа на человека, которого Грейс отлично знала…
Глава 11
— Сестренка, что ты ищешь? — с любопытством спросила Бет.
Грейс рылась в ящике в кухне, которую они столько лет делили со своими родителями.
Прошло двадцать четыре часа с того момента, как Грейс обнаружила ту фотографию в Буэнос-Айресе. За это время она успела вернуться в Англию вместе с Рафаэлем, оставить чемодан в поместье и приехать в Лондон к сестре. Ее охватывали то уверенность, то сомнения.
Грейс искала альбом. Это единственное, что осталось у Бет от родителей.
Там были фотографии, на которых был изображен светловолосый ангел с темными глазами.
Та самая кареглазая светловолосая девочка, которая стояла рядом с Цезарем на снимке в его квартире в Буэнос-Айресе?
Но ведь это невозможно! Грейс знала, что это невозможно. А если все-таки?..
Старый фотоальбом должен подтвердить невероятное: ее сестра Бет — это пропавшая Габриэла Наварро!
Весь полет из Аргентины до Англии Грейс провела, размышляя об этой фотографии. Такая же фотография стояла на столе Цезаря в поместье. Заговорив о бумагах, которые были якобы нужны Цезарю, Грейс воспользовалась тем, что внимание Рафаэля переключилось на другое, и незаметно сунула фотографию в сумку. Нужно сравнить снимки и потом вернуть фотографию в кабинет Цезаря.
— Вот он! — Грейс удовлетворенно кивнула, когда наконец обнаружила альбом. Прижимая его к груди, она встала.
— Зачем он тебе понадобился? — поинтересовалась озадаченная Бет.
— Возможно, я ошибаюсь, — нахмурилась Грейс, — но сначала дай мне взглянуть на снимки, а потом мы поговорим.
Бет выглядела совершенно сбитой с толку.
— Ты ведешь себя очень странно после возвращения из Буэнос-Айреса, Грейс. Что-нибудь случилось?
