Вся эта ситуация его крайне взволновала. Она бы взволновала любого человека, во всяком случае, здравомыслящего человека. За три рассветные минуты его жизнь превратилась в хаос, где перемешались и земля, и небо, и даже тартар.
«Английские бароны, простолюдины, рыцари… Может быть, она из тех, что живут в рыцарских деревеньках, выбирают своего короля? Тогда все ее слова логичны. Но она же не может не знать про время и километры…»
В голове рождались самые разные мысли и подозрения, в которые мужчина отказывался верить, ведь если он ошибается, а скорее всего так и есть — он выставит себя на посмешище. А такие эксцессы О’Браен не любил, если не сказать ненавидел: ему их хватило в детстве, когда он исправлял ошибки учителей в школе, из-за чего его не особенно жаловали эти самые учителя, а некоторые одноклассники смеялись над «ботаником». Вот и сейчас: убедительного доказательства того, что это действительно то, что подсказывает ему воспаленный мозг, который не отдыхал уже более двух суток, не было, как и возможности раздобыть таковые. «Но я же могу раздобыть другие доказательства! Обратного!»
Когда Патрик, охваченный детским восторгом, слушал захватывающие истории или читал их — это было прекрасно и интересно. С огромным удовольствием погружаясь в мир волшебства и приключений, юноша никогда не надеялся попасть сам вот в такую вот историю. Или надеялся? Однако мечтать об этом в подростковом возрасте и попасть в такую переделку в тридцать лет — огромная разница. У подростков еще жива вера в чудеса…
Теперь же, когда Патрик сам стал героем такой вот фантастической истории — ему в происходящее верилось слабо.
— В это вообще не верится!
Все происходило, как в каком-то нелепом сне. «А может быть, я просто переработал и заснул, прямо в библиотеке?» Мужчина остановился посреди комнаты. «…С той ночи никогда-никогда не завидовал он людям, которые видят сны.»[4]
— Так проснись же, Пат! — Он с силой ущипнул себя. Больно было. Но библиотека никуда не делась. И на календаре действительно восьмое… «А если я проспал сутки?..» — Мэри этого просто не допустила бы.
Последней надеждой были рыцарские деревни. Патрик сел за компьютер стал искать вот такие вот деревни, которые в век нанотехнологий и искусственных нейросетей жили по законам средневековья, устраивали рыцарские турниры, носили туники и ели что-то непонятное. Мужчину передернуло от отвращения, когда он увидел очередную фотографию одного из таких блюд. О'Браен поморщился и тут же закрыл страницу.
Патрик не нашел ни одной рыцарской деревни с названием Дун на севере у моря. И на юге. И далеко от моря. «Девушка глубоко верующая, возможно, по приходу можно найти…»
— Ага, как же… Церковных записей в интернете нет. — «Сколько времени это займет?.. Ездить по всем приходам». Потом в голову снова закралось сомнение. «Да, не может этого быть!» О’Браен снова вскочил и нервно заходил по комнате.
Ощущение безумия с каждой секундой было все сильнее. Стало не хватать воздуха. Мужчина резко распахнул двери на террасу.
— Надо прекратить тестировать игры. Хватит мне фриланса по программированию. Не верю ни глазам, ни ушам!
О’Браен вновь сел за рабочий стол и долго смотрел в экран. «Музыку что ли включить? Нет. И так в голове шумит». Он закрыл глаза и откинулся в кресле.
— Да, не может быть! Все-таки… — Пат покачал головой. — Это суеверия, это глупость! Ладно, не глупость… Но такого не может быть! — Мужчина с силой ударил кулаком по тяжелому старинному столу так, что даже телефонная трубка подскочила. Из горла вырвался непонятный рык.
Следующие четверть часа до появления Мэри и Мюренн он метался по комнате, как тигр в клетке. Новых мыслей не было: он пытался привыкнуть к своим догадкам. Патрик очень надеялся, что это сон, что Мэри сюда не войдет. Вернее войдет и разбудит. Но она не вошла и не разбудила. Вернее вошла, но… Экономка вошла вместе с таинственной гостьей. Мужчина чуть не застонал от досады.
Мюренн, стоя на пороге библиотеки, вся сжалась и пыталась прикрыться. Хотя, что там было прикрывать? Свитер был немного мал в груди, а дальше все очень даже ничего: он нигде не задирался, и вырез был нормальным. «Очень даже ничего… Чего! Именно чего!»
Ее длинные густые волосы сейчас не были спутанными, не были тусклыми из-за соленой морской воды. Они сейчас мягкими волнами падали ниже талии. Они были, как огонь. Они тягуче стекали по ее фигуре, как расплавленный докрасна металл. Цвет лица был еще бледным, но на щеках появился зародыш румянца. А Патрик стоял и рассматривал ее с приоткрытым ртом. Только миссис Макгир сдерживала улыбку.
— Мэри, мы сначала позавтракаем, — с трудом выдавил из себя хозяин дома после того, как тихо, едва слышно, клацнул зубами, закрывая свой так некстати открывшийся рот. «Мало того, что чувствую, так еще и веду себя, как идиот», — недовольно подумал мужчина. — А потом прогуляемся. — «Что она ест на завтрак? Надо что-нибудь попроще, наверное. Кофе она вряд ли пьет… Она его и не пробовала, скорее всего, ни разу. Бароны, простолюдины и все дела… Это еще до Колумба, кажется…» — Приготовь чай, омлет, бекон и так далее… Бутерброды, наверное. Я не знаю! Мне кофе. Накрой в малой столовой.
— Хорошо, Патрик. Я только…
— Мэри, я разберусь, — нетерпеливо перебил мужчина. Скорее всего, он был непростительно груб с женщиной, которая стала ему второй матерью, подумалось ему, когда миссис Макгир кивнула и вышла из комнаты, в которой воцарилось глубокое молчание.
Тишина правила здесь достаточно долго, чтобы из задумчивой превратиться в жуткую. Или так показалось только Патрику, который невидящим взглядом уставился в пол и безрезультатно пытался привести в порядок свои мысли, которые разбегались, как тараканы при свете?
Зачем он сюда пригласил девушку? Это было бессмысленно. Во всяком случае, сейчас, пока мужчина еще не решился высказать свои предположения: чувствовать себя глупо — одно, а вот выставлять себя глупцом…
Когда Патрик наконец-то более или менее собрался с мыслями, девушка же уже не стояла и не жалась возле двери. Она, словно завороженная песнями и плясками лесных эльфов, рассматривала библиотеку своими большими разноцветными глазами. Восхищенный вдохновенный взгляд плавно переходил от одного стеллажа к другому, гостью охватывал восторженный трепет, у нее даже рот приоткрылся. «Наверное, именно в таких случаях говорят: как ребенок в кондитерской».
— Так много книг! — В ее голосе было столько благоговения и в то же время удивления! Что на секунду и сам Патрик удивился размеру своей библиотеки.
Хотя чему было удивляться? Если и без того обширную коллекцию книг начал активно пополнять еще его прапрадед, который любил чтение больше, чем работу. Из-за его безалаберного ведения дел и огромных трат на редкие экземпляры самых разных книг, в семейном бюджете появилась огромная дыра, которая росла с каждым годом, вплоть до того дня, когда старик умер, и обо всем стало известно сыну. Все поместья к тому моменту пришли в упадок. В итоге прадеду достались баронский титул, библиотека и долги. Но, нужно отдать должное Гарретту О’Браену: в память о дорогом, хотя и экстравагантном отце, он не продал из богатой коллекции ни экземпляра. А ведь и четверти было бы достаточно, чтобы покрыть все долги семейства.
