Юлька слушала Игоря, но не слышала. Она питалась его голосом, мечтая поскорее обладать всем им целиком. Набравшись терпения, Юлька ждала, пока Игорь скрутит все шнуры и упакует по коробкам. Он же, будто садист, как ей показалось, намеренно медлил, испытывая на прочность это ее терпение. Куда они поедут? Или пойдут? Юлька могла пригласить Игоря к себе. Согласится ли он? Что вообще у него на уме? Такое чувство, что ему, в принципе, все равно. Зачем тогда привез ее сюда? Зачем появился в медцентре, да еще с шариками? Не для того же, чтобы песенки попеть? Хотя, если задуматься, как раз для этого, но со скрытым смыслом. Может, это признание? Серенады для кого исполнялись в Испании под окнами?…
Игорь упаковал последний микрофон. Зачем? Если снова репетировать через день, а может, на следующий день, то есть завтра? Инструменты уже давно спрятались в чехлы, как в норы.
Игорь посмотрел на Юльку, нерешительно остановившись в шаге от нее. Она сползла с колонки и теперь подпирала ее руками. Чего он ждет? Ослеп? А может быть, у него совсем другие планы и он хочет совсем не того, чего желала она?
– Ты хочешь меня? – снова взяла инициативу в свои руки Юлька, спросив его прямо на одном дыхании. Глаза ее горели, мышцы напряглись, она походила на разгоряченную волчицу, готовую к прыжку.
– Однако, – озадаченно почесал затылок Игорь.
– Что ты как маленький! – рассерженно топнула Юлька ножкой. – Или ты и есть маленький? – озарила ее догадка. – Ни с кем еще? – лукаво прищурилась.
Игорь не ответил. Он взял ее за руку и потянул за собой. Они спустились в холл, выбежали на улицу, кишевшую даже возле ДК людьми, особенно неопределенного пола, в пеленках и в колясках, управляемых красивыми и не очень мамочками и их подругами.
– Куда ты меня тащишь? – пыталась прояснить для себя ситуацию Юлька. Не от страха, от любопытства. Игорь не мог причинить ей боль или вред, если писал такие необыкновенные композиции.
Он снова не ответил, но остановился у края тротуара, чтобы поймать такси, по-прежнему не отпуская Юлькиной руки.
Возле них притормозил какой-то частник на красной «девятке». Игорь открыл заднюю дверь, подтолкнул Юльку в салон, забрался следом, назвал водителю адрес. Тот согласно кивнул. Они не разговаривали в машине, пока не доехали до места назначения.
– Куда ты меня привез? – узнала с ужасом Юлька подъезд и дом, в котором жил… Руслан.
Игорь, расплатившись с водителем «девятки», обернулся и вместо ответа запечатал ее рот поцелуем. Заткнись, мол, дура, здесь я хозяин. Но ей не давала покоя мысль, что она оказалась тут не случайно, особенно когда увидела… Руслана, выходившего из подъезда. Он придержал дверь, чтобы подъезд выпустил… Алину, а потом увидел ее, Юльку. Они смотрели друг на друга в упор, но прошли мимо, не озвучив знакомства. Алина, видимо, прибрала его к рукам. Руслан семенил за ней, как прирученный пес. Ни Игорь, ни Руслан не поздоровались. Значит, не знали друг друга. Значит, все же случайно оказались они все здесь.
Игорь открыл дверь, ведущую в подъезд, пропустил Юльку вперед. Они поднялись лифтом на последний этаж, вышли к единственной на этаже квартире. Игорь немного замешкался у двери, разбираясь с замком. Волновался.
Он набросился на нее прямо в прихожей, как хищник или маньяк. Что лучше? Или хуже? В любом случае Юлька отказывалась верить в свою скорую смерть.
20
С самого утра, с получасовыми перерывами, Костя звонил Саше, но та не отвечала. Что бы он сказал ей, если бы она вдруг ответила? Костя не знал, надеясь на интуицию, которая подсказала бы нужные слова. В глубине души, набирая номер ее телефона, он умолял его промолчать длинными гудками и облегченно вздыхал, когда тот его слушался, беспрекословно, надо сказать, ни разу не подведя. Зачем он ей звонил? Почему? Другой бы на его месте давно плюнул и послал бы ее и был бы прав. Другой – да, но не Костя. Он втемяшил в голову, что без Саши ничего из себя не представляет, не понимает, кто он и зачем без нее. А так нельзя. Нельзя мужчине быть зависимым от женщины, которая никогда не оценит твоей преданности, а использует ее против тебя, воспользуется ею, чтобы унизить, оскорбить, растоптать, свысока наблюдая за твоими ответными действиями, которых не последует, потому что ты любишь ее и поэтому прощаешь все. Твое прощение и великодушие она воспримет как издевательство и уничтожит тебя, превратит в пустое место. В случае твоей гибели она и слезинки не прольет, хорошо, если плюнет в сторону твоей могилы. Костя не считал Сашу такой, но все говорило, даже кричало ему отовсюду вороньим карканьем, что, к сожалению, ему не повезло, что он заблуждался насчет Саши. Он же взрослый мужик с довольно увесистым мешком жизненного опыта за плечами, чья тяжесть даже подгибала ноги иногда! Красота, видимо, убивает неведомо для жертвы, сперва поработив носителя. Отравляет сознание, искажая мир, в котором мы живем, а потом разбивает его, как зеркало, вонзая осколки в сердце. Лишь вовремя принятое противоядие способно помешать безумству. Таким противоядием для Кости могла стать Людочка. Не зря же она оказалась в его квартире. Не просто так Костин взгляд буквально заполз на нее, как паук, ножками-щупальцами впитывая в себя каждую пору ее кожи. Людочке очень шел Юлькин халат, хоть и не ее размера. Точнее, шелк. Далеко не всем женщинам он соглашался служить, только достойным его внимания. Юлька, например, выглядела в его объятиях нелепо. К Саше шелк испытывал чувство влюбленности, Людочку же обожал, делая ее прекрасной и с ее помощью пытался помочь Косте. Он это оценил, поскольку Людочка не покидала его мыслей ни на минуту, хоть и звонил Саше. Вот почему Костя не хотел, чтобы Саша отвечала на его звонки, но продолжал ей звонить, чтобы убедиться в своем желании.
Вчерашним вечером на складе произошло ЧП. Грузчика со второй смены уличили в воровстве, поймав с поличным на выходе. Он пытался вынести четыре упаковки кофе «Жардин» в рюкзаке. Скорее всего, не в первый раз: работал достаточно давно. Интеллигентный вроде с виду парень, скромный, тихий, незаметный. Такие обычно попадают либо в шпионы, либо в преступники. Юрьевна, кладовщица второй смены, случайно увидела, как он засовывал в рюкзак кофе, как аккуратно вынес рюкзак в раздевалку, когда остальные грузчики вышли на перекур. Она удивилась тому, что парень даже не прятался, встал просто между рядами. Возможно, смелости ему придавало отсутствие видеокамер на складе или чувство безнаказанности, ведь не пойман – не вор. Конечно, грузчики подворовывали, не без этого, но втихаря, так, чтобы никто никогда ничего не узнал, тут же другое. Наглое. Парень даже не покраснел, когда проверяли его рюкзак, блаженно улыбался, смахивая с этой улыбкой на героя Элайджи Вуда из «Города грехов», когда тому персонаж Микки Рурка отрезал ноги, а собака бедолаги, вернее, монстра, поскольку тот похищал и съедал красивых женщин, пожирала его живьем.
Разумеется, виновного уволили, лишив всяческих выплат за неоплаченные рабочие дни. В суд подать он не мог, чтобы «Биарком» расчитался с ним, поскольку работал неофициально, как, впрочем, и большинство грузчиков. Но такое положение дел всех устраивало. Зарплату грузчики «Биаркома» получали даже выше, чем приличную. Проблема возникла и в стикеровщицах, тоже вчера. Их как раз зарплата не устраивала и они объявили, что за такие деньги больше на работу не выйдут. И не вышли. Пришлось первой смене стикеровать товар, благо, машин на загрузку до полудня не предвиделось. Бунт продлился несколько дней, однако когда стикеровщицы вернулись на склад, их не приняли обратно, уволив с момента отказа от работы. С начала следующей недели ожидались новые стикеровщицы, найденные через Интернет на сайтах по трудоустройству. Желающих оказалось больше, чем достаточно, поэтому «Биаркому» даже пришлось устроить конкурсный отбор. Но это было потом.
