Книга Точка возврата, страница 3. Автор книги Анна Яковлева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Точка возврата»

Cтраница 3

– Разберемся, Любовь Алексеевна, разберемся.

* * *

…Был четверг, на работу Женька опаздывала и на последних метрах до финиша развила крейсерскую скорость.

Четверги были «пенсионными»: Женя помогала будущим пенсионерам написать ходатайство, выдавала справки, отправляла запросы, считала трудовой стаж – одним словом, занималась рутинной работой.

Очередь зашевелилась навстречу, приветствуя: кто вздохом облегчения, кто улыбкой, кто – сведенными бровями.

– Здравствуйте, – бросила Хаустова, пролетела сквозь строй под разноголосые ответные «здравствуйте», открыла кабинет, сбросила старенькое, потерявшее форму и цвет пальто и пригласила первого посетителя.

В кабинет с заискивающей улыбкой просочилась контролер из цеха сортировки:

– Женечка, я тут справки принесла.

– Давайте документы, Алевтина Васильевна. Присаживайтесь, – пригласила Женя.

Пока она переворачивала страницы трудовой книжки, разбирала справки, посетительница вздыхала, сморкалась, бормотала что-то – нервничала.

– Я сделаю запросы, будем ждать ответ, – закончив знакомство с бумажками, сообщила Женя.

– Спасибо, спасибо, Женечка. Мы-то хоть пенсию заработали, а что ж будет с молодыми?

– Да, ужас! – без энтузиазма подтвердила Женя. – Скажите там очереди, чтобы подождали, я приглашу.

– Ага, передам, – пообещала женщина и скрылась за дверью.

Женя поднялась и включила чайник. Бутерброд с докторской колбасой лежал в сумке, и Женя поняла, что до обеда не дотянет.

Позавтракать она не успела: Тема капризничал, не хотел вставать, отказывался идти в сад. Женя с удовольствием оставила бы Тему дома с мамой, но мама тоже капризничала – не хотела сидеть с Темой. Женя все утро провела в уговорах и переговорах, однако уступила не мама, уступил трехлетний Тема.

Чайник вскипел, Женя залила кипятком пакетик чайных опилок с претензией на «Липтон», помешала сахар и прицелилась к бутерброду. Когда бутерброд уже был во рту, и зубы погрузились в колбасный кружок, а язык ощутил вкус черного хлеба и пряностей, дверь открылась.

То ли работница не предупредила очередь, то ли очередь не захотела ждать, так или иначе, в кабинет проник посторонний. Женька с настороженным вниманием уставилась на посетителя. Если по поводу пенсии, то уж точно не по возрасту. Неужели по инвалидности? Жалость какая!

Ухоженный, лощеный, за тридцать. Глаза глубокого серого цвета, светло-русые волосы зачесаны назад, высокий лоб с едва наметившимися морщинками, высокие скулы. Лицо насупленное, строгое, с прямыми линиями: прямые брови, нос, губы. Серый пиджак в елочку, черные брюки, бледно-голубая рубашка, черные туфли. Ни единого изъяна в облике.

Женька инстинктивно втянула под стол ноги (она влезла в грязь на территории завода, но мысль о сапогах вылетела из головы, как только увидела очередь за дверью) проглотила кусок бутерброда, практически не жуя, и попыталась остановить вошедшего:

– Мужчина, у нас пенсионный день.

Посетитель был определенно глухим. С непроницаемым лицом он прошел к столу и густым низким голосом приветствовал Женю:

– Здравствуйте.

Сунув бутерброд под салфетку, Женька вытерла пальцы и с кислым видом поинтересовалась:

– Вы расписание видели?

Хаустова еще рассматривала мужчину, а он уже закончил визуальное обследование: особо рассматривать было нечего.

Женя и раньше не злоупотребляла косметикой, а теперь совсем перестала пользоваться – настроения не было. Обычная девушка: хвост на макушке, постная физиономия, черный свитер и серый сарафан – не арабеска, не геометрический орнамент, к тому же усталость и мировая скорбь на лице. Мужские взгляды все чаще скользили мимо, не задерживались. А ведь могла бы быть привлекательной…

– Как вас зовут? – Рука мужчины нырнула во внутренний карман пиджака.

– Евгения Станиславовна.

Женя не заметила, как брови посетителя от удивления подпрыгнули, он хмыкнул носом и покрутил головой. Хаустова с напряжением следила за рукой мужчины, будто он мог вынуть из кармана пистолет или гранату – очень уж сильным было сходство с Джеймсом Бондом в исполнении Пирса Броснана, которого Женька не выносила.

Посетитель раздражал Женьку не только щегольством и глянцевой внешностью. От мужчины исходили энергетические волны опасного состава. Странный гибрид раскованности и сдержанности.

Из кармана появились вполне обыкновенные, но многочисленные корочки:

– Евгения Станиславовна, подготовьте приказ, я потом зайду.

Ничего не объяснив, посетитель оставил на столе документы и вышел.

Женя проглотила бутерброд, выглянула в коридор и пригласила следующего очередника. Документы, через несколько минут оказавшиеся похороненными под другими бумагами, так и остались лежать на краю стола.

В конце дня «мистер Бонд» снова возник у Жени в кабинете:

– Евгения Станиславовна, где приказ?

Женя оторвалась от монитора.

– Какой приказ?

Господин устроился на стуле для посетителей, откинулся на спинку и по-мальчишески покачался, балансируя на двух задних ножках.

Эта манера раскачиваться на стуле подвергала нервную систему большому испытанию: покойный муж Андрей обожал дразнить Женьку, раскачиваясь подобным образом. Отклонялся назад так, что несколько раз опрокидывался. Вот и сейчас Женя в напряжении ждала, что посетитель сверзится вместе со стулом – не сверзился.

– Евгения Станиславовна, – обратился к Жене щеголь. Спохватившись, он оставил стул в покое. – Похоже, мы с вами не сработаемся.

Женя застыла, ожидая продолжения, объяснений или намека. Вместо этого посетитель с упреком посмотрел Жене в глаза и тут же отвел взгляд. Женя его понимала – сама на себя старалась смотреть как можно реже. «Неужели управляющий?» – вспыхнула догадка, от которой внутри у Женьки все завязалось в узел.

Управляющий, о котором шептались по углам уже несколько недель. Топ-менеджер, кризисный управляющий или антикризисный, или что-то в этом роде, с революционной фамилией. Дзержинский? Нет. Троцкий? Нет, не Троцкий. Или Бухарин? Кажется, да, точно, Бухарин

– Борис Борисович в больнице, – поделился с Женей далеко не свежей новостью «господин Бонд».

Хаустовой почудился упрек в голосе революционера, будто это она, Женька, обанкротила их посудную лавку и довела добрейшего ББ до инфаркта.

Женя протянула руку к документам на краю стола, подтащила паспорт, открыла и прочитала:

– Евгений Станиславович Халтурин.

Мысли разбежались, голос перешел на шепот.

– Ясно.

Не Бухарин и не Троцкий – Халтурин. Женя почувствовала подвох в имени, отчестве и фамилии управляющего. Полный тезка, только мужского рода, и фамилия на ту же букву, что у нее. Разве так бывает?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация