Анатолий торопливо достал бумажник. Но добыть из него трясущимися руками паспорт не получилось, и он протянул бумажник Семенычу.
– ВДУЛ? – резко поинтересовался тот.
– Сам ты вдул– отметил Анатолий, не растерявшись, от неожиданного вопроса.
– Ты это о чем? – поинтересовался хозяин.
– О коньяке, сколько же ты его выдул? – указал гость на гору пустых бутылок.
– А!.. А я, о Всероссийском Документе, Удостоверяющем Личность. В интернете недавно видел информацию – пояснил Семеныч.
– Проходи, наливай или ты тоже из этих, из мутантов? Мутанты не пьют – подобрел хозяин добыв из бумажника паспорт.
Дрожащей рукой Анатолий наполнил стаканы коньяком.
Выпили. Посмотрев на жалкие остатки закуски на столе, Анатолий не стал рисковать, а просто вытер губы тыльной стороной ладони.
– Во!.. Вот это понашему, по-русски, теперь вижу, что ты действительно Приблуда, – одобрил Семеныч.
После третьего стакана, Семеныч начал философствовать:
«Поживешь тут, еще не так вдуешь»!
И вдруг протрезвев, зло глянул, на гостя:
«Ты ведь посмел вмешаться в природу, созданную богом, нарушил пищевую цепочку. Идиот»!
– Да, что у вас тут происходит, объясни мне, наконец, – взмолился гость.
– Экономисты, да юристы, довели страну до ручки, зря твой калькулятор на плечах шлем прикрывает.
Воспользовавшись паузой, Анатолий пожаловался, что на него кто-то покушался по дороге.
– Ворона тебя клюнула, очень они любят мозги выколупывать, да у тебя там и клевать-то нечего, нет там мозгов, один только калькулятор, – доходчиво объяснил Семеныч.
Анатолию, наконец, стало ясно кто, же так мощно ударил его по голове.
– Пошла твоя добавка по всей пищевой цепочке, а ее накопление в организмах вызвало генетические изменения – вынес приговор добавкам хозяин.
Вдруг с улицы донесся чудовищный рев, от которого кровь стыла в жилах и мелко задрожали конечности.
– Васька с Мурзиком дерутся за Мурку.
– Коты это! Хотя и вымахали до размеров хорошего кабана, а суть-то кошачья осталась, – спокойно заметил хозяин.
Неожиданно Семеныч выстрелил из ружья в угол комнаты. Раздался короткий, но мощный поросячий визг и все стихло.
– Мыши!
Вот кто потащил твою добавку в природу. От мышей, ежи, лисы, коты – наконец. Все нахватались и накопили твоей гадости за десять лет, – заключил Семеныч.
Вдруг в стену дома кто-то или что-то мощно ударило, отчего содрогнулся весь дом.
– Вепрь!
Опять появился, тоже обожрался добавок. Разогнал контрольное стадо.
МЧСовцы выгнали его из леса, да только подранили. Вот он и лютует теперь в городе, таранит все подряд, сколько уже стен разрушил, людей растерзал, не любит людей. Но ты не бойся, стены в доме крепкие – не пробить ему железобетон, сам строил, – заверил хозяин.
Анатолий покосился на толстенный в руку, шланг, свернутый кольцами, в углу.
«Ужик!»– обратил на его взгляд внимание Семеныч.
– Это, он у меня тут на мышей охотится, а иначе на них никаких патронов не хватит.
– Ты пей, пей рыжий, у нас тут давно уже нет ни рыжих, ни черных – одни только белые, да седые. Скоро и ты таким станешь!
Анатолий выпил, через некоторое время наступило относительное спокойствие.
– Вот, видишь и волосы у тебя уже улеглись, а то все дыбом стояли, – одобрил хозяин.
Так они сидели и пили, почти до самого утра. Дремалось. Но заснуть никак не удавалось, то вепрь долбит в стену, то коты орут благим матом, то Семеныч пальнет из ружья.
В очередной раз, очнувшись от дремы, Анатолий осмотрелся:
– «Семеныч, а почему у тебя все окна забиты фанерой, одно только осталось»?
Едва только он задал свой вопрос, как на единственном окне стекло разлетелось вдребезги, вылетела и рама. В окно вскочила огромная крыса, а следом за ней чудовищных размеров кот.
– Ну, вот сглазил. Васька опять крысу загнал, – посетовал хозяин.
Спасаясь от преследования, крыса металась по комнате и несколько раз даже запрыгивала то на колени, то на спину, то на голову Анатолия. Наконец Васька настиг ее, долго и старательно душил, пока та не затихла.
– Ну вот, теперь и ты хорошо окрасился, ровненько получилось. Давай выпьем, за твою седину, – поздравил Семеныч.
Поглаживает Семеныч свернувшегося, опутавшего его с ног до головы ужика. Приблудис, только глупо таращится, да прислушивается.
Все же, предрассветная дрема одолела Анатолия, а может быть – это был алкогольный бред? Но явился ему седобородый старец:
«Молись! Замаливай грехи свои тяжкие, перед Господом»! – строго крикнул старец.
Никогда, не молился Приблудис, да и молитв никаких не знал. А тут сами собой всплыли в памяти слова короткой молитвы: «Отче наш…».-торопливо забормотал Анатолий.
– Не Отчим наш, а Отче наш… строго поправил старец голосом Семеныча.
Долго читал и читал молитву Приблудис. Читал старательно, бесконечно повторяя, проникновенно вкладывая в чудом, пришедшие на ум слова всю свою душу.
– Очнулся он, оттого, что в сознание его нагло и бесцеремонно пробился чудовищной силы дикий рев. Анатолий вскочил.
За столом, уронив голову на руки, мирно дремал Семеныч. В проеме окна, которое было теперь без рамы и стекол, сидел кот невиданных размеров и орал. С улицы доносилось рычание, не то мощного бульдозера, не то подранка вепря. Стены содрогнулись от сильнейшего удара. Анатолий решился посмотреть в окно. Пристроившись рядом с котом, он выглянул на улицу.
Тут же ему пришлось отпрянуть в ужасе. Прямо на него стремительно мчался огромный дикий кабан с мощными клыками – бивнями, почти, как у слона. Прямо среди улицы, чудовищно ревел здоровенный бык, с обгрызенными ногами, его атаковала стая невиданных размеров крыс, а одна сидела на спине быка и грызла живую плоть.
Волосы на голове Приблудиса зашевелились, и он бросился в ванную, к зеркалу.
Санузел в доме Семеныча с туалетом. Разглядывая свою вздыбленную седую шевелюру, Анатолий услышал неожиданно какое-то бульканье в унитазе. Едва повернулся, и успел заметить вылезающую из унитаза большую крысу, как та бросилась на него и уцепилась острыми когтями ему в лицо.
От страха и омерзения Приблудис бросился в комнату и, заорал так, что испугался даже сидящий на окне кот Васька, помчался на улицу, видно там не так страшно.
Проснулся Семеныч и мгновенно пальнул из ружья, никуда не целясь.
Выстрела крыса испугалась, спрыгнула на стол и уставилась, готовая к прыжку на Семеныча. Семеныч тут же пальнул в нее из многозарядного ружья. Полетели раздробленные ошметки окровавленного мяса, забрызгав кровью весь стол.
