В 1988 году вспыхнул скандал по поводу бессовестной книжки Салмана Рушди «Сатанинские стихи», оскорбительной для мусульман. Иранский лидер аятолла Хомейни вынес порнографу смертный приговор. И началось размежевание — «толерантная» публика всех оттенков возмущалась мусульманами, мусульмане получали уверения в том, что подобная «толерантность» — дурная черта европейцев. Началась стремительная самоорганизация мусульман, проживающих в Великобритании, и радикализация их взглядов — создана масса организаций исламистов, Исламская партия, а затем — Совет мусульман Великобритании, который был признан правительством. Серия взрывов в Лондоне 7 июля 2005 года вызвала еще большее размежевание между коренным населением и продолжающей радикализироваться уммой.
Теперь каждый пятый житель британской столицы — мусульманин. Неудивительно, что здесь обосновалось большинство западноевропейских исламских центров, ряд которых активно поддерживает радикальные исламистские группировки. Руководитель организации «Аль-Мухаджирун» Омар Бакри заявил, что Англия — столица исламского мира, а Трафальгарская площадь «стала нашей Меккой». Им было собрано около 250 тыс. долларов для формирований чеченского террориста Шамиля Басаева. «По воле Аллаха мы превратим Запад в Дар Аль-Ислам (территории, подчиненные правилам ислама) путем вторжения извне, — сказал Омар Бакри. — Если исламское государство встанет на ноги и вторгнется в западные территории, мы будем его армией, его солдатами, завоевывающими Запад изнутри».
Не менее абсурдно выгладит присутствие в Великобритании африканцев, которые также стремятся утвердить свой образ жизни, но ни в коем случае не перенять британские традиции. Так, в 2005 Скотланд-Ярд опубликовал доклад о человеческих жертвоприношениях, распространенных в африканских общинах, проживающих в Великобритании. Здесь приносят в жертву маленьких мальчиков, чтобы положительно повлиять на судьбу родителей или общины в целом. Согласно верованиям африканцев, чтобы избавиться от СПИДа, необходимо «очиститься» в половом акте с маленьким ребенком. Дети становятся товаром в таких изуверских культах.
И это — лишь один из примеров европейской работорговли, опирающейся на миграционную среду. Европейская Комиссия считает, что торговля женщинами и детьми в ЕС ежегодно достигает 120 тысяч человек.
К 2011 году общее число индийских мигрантов и их потомков в Великобритании составило около 1,5 млн. человек, а численность выходцев из Африки достигла примерно 1 млн. человек. Данные переписи 2011 г. показали, что численность мусульманского населения в Великобритании за период 2001–2011 возросла с 1,5 млн. почти до 3 млн. человек. Численность жителей Великобритании, родившихся за пределами страны, возросла с 5,2 млн. человек (2004) до 7,5 млн. человек (2011). Сальдо миграции с марта 2014 по март 2015 достигло рекордного показателя — более 330 тыс. человек. Причем, речь идет только об учтенных мигрантах.
Модель британского «мультикультурализма» с предоставлением этническим группам равных прав для политического, экономического и любого другого участия в жизни государства оказалась полностью несостоятельной. В Великобритании мусульмане входят в состав высшего имущественного слоя, становятся членами парламента, здесь действуют сотни медресе и сотни исламских организаций. Но все это не британские мусульмане, это нарастающая оппозиция самому существованию государства, которая втягивает в свою среду не только мигрантов. Сотни англичан, пораженных вирусом «толерантности» к инокультурным явлениям, ежегодно принимают ислам. Премьер-министр Дэвид Кэмерон 5 февраля 2011 признал, что политика мультикультурализма в стране провалилась, но сделать уже ничего нельзя, потому что треть жителей Лондона — мигранты. В некоторых городах мусульмане стали составлять почти 50 % населения.
Согласно отчету Консультативного комитета по миграции, количество рабочих мест для британцев уменьшается на 23 на каждых 100 мигрантов, прибывающих в страну из-за пределов ЕС. Примерно 40 % мигрантов 2015 года не собираются работать в Европе. Они лишь хотят жить здесь, получая пособие. Это одновременно говорит о том, что коренное население теряет рабочие места, а с другой, что праздность и нелегальная деятельность — удел большинства иммигрантов.
Британская нация распадается, рассекается этническими группировками, которые уже создали целую сеть лоббистских структур и выкачивают из государства средства на поддержание обособленной от британцев идентичности. Этому способствует целый ряд законов, который поставил переселенцев в привилегированное положение в сравнении с британцами. Либеральные публицисты продолжают толковать о том, что «нет никакого столкновения культур» и не видят никаких проблем с британской идентичностью, от которой уже почти ничего не осталось.
Безумие британской миграционной и в целом национальной политики выражена в словах Тони Блэра (2005): «Христиане, иудеи, мусульмане, индуисты, сикхи и представители других конфессий имеют полное право исповедовать свою веру, сохранять культуру и самобытность. Но когда речь заходит о наших основных ценностях — вере в демократию, верховенстве закона, толерантности, равноправии для всех, уважении к нашей стране и общему наследию, то в этот момент самобытность и религия заменяется обязанностью быть частью Великобритании».
Британская политика реализует только первую часть высказанной Блэром установки, давно утратив способность воспроизводить «основные ценности» и даже восстановить понимание того, что это были за ценности. «Бремя белых» давно уже сброшено и осталось на обочине пути Великобритании в историческое небытие.
Миграционная агрессия
Иммигранты чутко реагируют на либеральную политику, а потому стремятся в центр Европы — в Германию, Францию, Великобританию. Мигрантов не устраивают кризисные государства — Испания, Италия, Греция, Венгрия. Кому-то надо было поджечь войну вдоль условной границы Евросоюза — не только в арабском мире, в Сирии, в Ираке, но и на Кавказе и на Украине. Этот «кто-то» — консолидированный интерес мировых олигархий, пренебрегающих национальными интересами стран, в которых они сами стали мигрантами — не связанными никакими обязательствами перед соотечественниками.
Перелом в мировых делах произошел на рубеже 80–90-х годов XX века, когда ведущие мировые экономики исчерпали возможности интенсивного роста, связанного с научно-техническим прогрессом, и перешли к экстенсивному развитию за счет расширенного применения низкоквалифицированного труда и систематического снижения социальных затрат. Глобальная стратегия приступила к уничтожению гражданского общества как своего конкурента. Образцы иных социально-экономических моделей также подлежали уничтожению, и это было сделано «холодным» или «горячим» способом сначала с СССР и Югославией, затем с Ираком и Ливией.
Общая дестабилизация мировой политики привела к массовым миграциям, и первый напор миграционных волн Европа ощутила уже в конце 80-х годов XX века. К 2000-м годам поток мигрантов в Европу составил по официальному учету около 400 тыс. человек в год, а в нелегальном порядке примерно еще столько же. В последнее время система контроля за миграционными потоками трещит по швам, и Евросоюз намеревается вернуться к контролю на национальных границах. Вряд ли эта мера спасет от дальнейшего замещения коренного населения Западной Европы, численность которого к 2050 начнет быстро сокращаться, а число детей до 15 лет сократится почти наполовину. При этом треть коренного населения будет старше 60 лет.
