– Вы были влюблены в Зиглера? – поинтересовалась Пибоди. Квигли в ответ расхохоталась.
– Ради бога. Я ведь уже сказала – я не идиотка. Трей оказывал мне услугу, а я за нее платила. Но он, по крайней мере, не был посторонним. Он знал мое тело и разбирался в моих потребностях. Меня это устраивало. Сама ситуация могла укрепить мой брак, хотя Джон бы этого никогда не понял. Мне бы хотелось спасти наши с ним отношения. Не факт, что это удастся, но я хочу сделать еще одну попытку.
– Вы сами определяли время и место. Следовательно, у вас не было иллюзий относительно Зиглера.
– Именно. Может, брак мой и под угрозой, но я в достаточной мере уважаю мужа, чтобы не устраивать свиданий в нашем с ним доме.
– Вы уверены, что ваш супруг ни о чем не знает?
– Даже заподозри он что-нибудь в этом роде, я бы сразу поняла. Во всяком случае, он бы ни за что не предложил этой поездки на Таити. Нет. – Она решительно покачала головой. – Он бы высказал мне это в лицо и сразу же подал на развод.
– А не мог он высказать это в лицо Зиглеру? Он ведь тоже был его клиентом?
– Сцепиться с Треем? Что вы, он бы во всем обвинил меня. Трея бы он не стал трогать. – В голосе ее, впрочем, не прозвучало особой уверенности. – Джон вспыльчив, и в последнее время мы часто сердились друг на друга. Но он не из тех, кто склонен к насилию.
– Похоже, вы и сами в этом не очень уверены, – заметила Ева.
– Просто вы так насели на меня, – в ее голосе появились истеричные нотки. – Что, по-вашему, я должна сейчас чувствовать? Да, у меня была связь на стороне, и я за нее заплатила. И буквально, и эмоционально. – Сделав еще глоток, Наташа перевела дыхание. – Мой муж ни о чем не знает, и мне бы хотелось оставить все, как есть. Я намерена залатать прорехи в нашем браке. Если уж это не удастся, пусть, по крайней мере, все закончится без лишней грязи.
– Вы любите мужа? – спросила Пибоди.
– Именно это я и собираюсь выяснить. Мне просто нужен еще один шанс.
– Где вы были в тот день, когда убили Зиглера?
– У себя дома, готовилась к вечеринке. Можете опросить моих домашних и декораторов – мы были вместе весь день. В семь пятнадцать прибыл обслуживающий персонал, и я спустилась, чтобы поговорить с ними. Я была здесь весь день, наблюдала за приготовлениями.
– А ваш муж?
– Как ни смешно это прозвучит, понятия не имею. Я все время занималась с прислугой и не знаю, когда именно он приехал. Но в семь тридцать он точно был дома – одевался для встречи гостей. Я как раз забежала наверх, чтобы тоже переодеться.
– А где ваш муж сейчас? – поинтересовалась Ева.
– У себя в офисе, должно быть. Прошу вас, – наклонилась она к Еве, – лейтенант, детектив, не лишайте меня возможности сохранить мой брак. Если вы скажете Джону, что у меня была связь с Треем, всему конец. Он никогда мне этого не простит. Да, я совершила ошибку – глупую, безобразную ошибку. Но сейчас от нее плохо только мне. Если узнает Джон, плохо будет нам двоим. И мы потеряем шанс сохранить наше общее будущее.
– Не буду давать вам никаких обещаний, но мы не станем без необходимости поднимать эту тему. Не забывайте, мисс Квигли, у нас разные задачи. Вы всеми силами стараетесь сохранить свой брак, а мы – найти убийцу Трея Зиглера.
Ева поднялась со своего места.
– Не пытался ли Зиглер вытрясти из вас побольше денег? Намекая, в частности, на возможную огласку ваших отношений.
– Нет. Как я уже сказала, сделка была выгодна нам обоим. Мы просто дарили друг другу удовольствие. Ни больше ни меньше.
– Что ж, спасибо за потраченное время.
– А что бы сделали вы? – спросила Квигли, тоже вставая с места. – Что бы вы сделали на моем месте?
– Прошу прощения, но я не на вашем месте.
Стоило им выйти на улицу, и Пибоди вновь закуталась в пальто.
– Так что бы ты сделала на ее месте? Призналась бы мужу или попыталась скрыть все?
– Я бы в первую очередь не стала ему изменять.
– Ну, это понятно. Но…
– Никаких «но». – Распахнув дверцу, Ева забралась в машину. – Выходя замуж, ты, образно говоря, отправляешься в дорогу. На ней бывают места получше, а бывают и похуже. Ты пытаешься как-то смягчить поездку, пытаешься дождаться момента, когда все вновь пойдет на лад. Словом, ты держишься дороги или съезжаешь с нее. Но ты не делаешь ничего, что принесет тебе краткосрочную выгоду, но заставит потом страдать твоего партнера. – Она выехала на дорогу. – Мне нужен адрес того места, где работает Копли. Надо поговорить с ним.
Отыскав адрес, Пибоди внесла его в свой линк.
– Некоторые люди изменяют, поскольку не видят иного выхода, – заметила она.
– Чушь собачья. Выход всегда есть. Просто нужно чем-то пожертвовать – будь то деньгами, статусом, эмоциональным спокойствием или всем этим, вместе взятым. Измена выглядит куда дешевле. – Остановившись у светофора, Ева побарабанила пальцами по рулю. – Дело тут не только в сексе. Брак – это набор обещаний.
Поняв в свое время, что брак эквивалентен набору обещаний, она перестала бояться замужества.
– Не исключено, что тебе не удастся сдержать все эти обещания. «Пока смерть не разлучит нас» и так далее. Жизнь бывает долгой, а люди склонны меняться. Возможно, ты осознаешь, что тебе не нужна такая жизнь или такой человек, или поймешь, что выдавал желаемое за действительное и совсем не знаешь своего партнера. В любом случае ты делаешь выбор. Пытаешься оживить свой брак или отказываешься от этого раз и навсегда. Только не надо плести всю эту чушь: ах, я так несчастна, что готова переспать с кем-то на стороне. По-моему, это оскорбляет всех без исключения.
Действуй или уходи, – продолжила она, – но не сыпь оправданиями.
– Чисто по-человечески я могу тебя понять. Но люди, они не безупречны.
– Глупости. Люди сами все портят.
– Так с учетом всего вышесказанного не чувствуешь ли ты капельку жалости к Квигли?
– Я могла бы ей посочувствовать, наберись она храбрости и расскажи мужу о том, какой глупой и самолюбивой она была, как здорово все испортила. Она изменила ему, а теперь еще и лжет. Разве это способно улучшить ситуацию? На данный момент к тому же я не чувствую жалости ни к ней, ни к нему, поскольку не исключено, что один из них убил Зиглера. Мы уже знаем, что Квигли способна лгать без зазрения совести. Может, она лжет и насчет Зиглера? Может, он действительно стал требовать у нее деньги? И тогда – бам, бам. Два удара по голове. Или иллюзия романа оказалась сильнее, чем она утверждала, и тут вдруг выясняется, что он играл с нею, как с остальными.
– Бам, бам, – закончила за нее Пибоди, пока Ева искала парковку.
– Или Копли узнал правду и решил разобраться с Зиглером. Бам, бам – и дело кончено. Так что не будем впадать в излишнюю жалость.
